- Это не много для гарема владыки целого княжества. Просто Бадияр-паша не любит мальчиков. Наложниц у него значительно больше - почти полсотни.
- Не любит мальчиков? - сердце у Инди ёкнуло. - Так значит, он с ними... он нас...
- Не кладёт с собой в постель, - насмешливо глядя на него, закончил Тхан. - А ты думал, что станешь его наложником? Размечтался.
Волна невыразимого облегчения затопила Инди. Так, значит, здесь с ним не будут делать ЭТО! О, боже, как мало надо порой, чтобы почувствовать себя безгранично счастливым. Ему сразу стало намного лучше, и он даже смог выпрямиться и сесть ровнее.
- Но что же тогда мы здесь делаем? Если Бадияр не использует нас для плотских утех... - он осёкся, когда Тхан поднял руку ладонью вверх - спокойным, повелительным жестом, будто приказывая ему замолчать. Инди снова поразился надменности, почти властности его движений. Да кто же он, в конце концов, такой?!
- Во-первых, - сказал Тхан, когда Инди замолчал, глядя на него во все глаза, - нельзя называть нашего владыку просто "Бадияр". Или "Бадияр-паша", или, и это лучше, "наш владыка" или "наш господин". Так же и обращайся к нему, если он позволит тебе говорить. Если не позволит, лучше не раскрывай рта. Во-вторых, я сказал, что он не берёт нас в свою постель, а не что мы не нужны ему для плотских утех.
- Что это значит?
- Увидишь, - коротко ответил Тхан, явно не собираясь вдаваться в подробности.
Какое-то время они молчали. Радость, охватившая Инди, ощутимо померкла.
- Но он... он не будет нас... меня... - запинаясь, пробормотал он.
- Трахать? Или, выражаясь красиво, вводить в твоё тело своё естество? Нет, не будет.
В голосе Тхана звучала насмешка - жестокая и обидная, хотя он и обещал Инди не насмехаться. Инди посмотрел на него исподлобья. Похоже, этого злого и красивого мальчика никогда не - как он сказал - трахали мужчины. Никогда ему в задний проход не вонзали горящую желанием плоть. Не ставили на колени и не приказывали сосать, пока рот не заполнится семенем. Да, конечно, ему легко насмехаться.
Инди понял, что дальнейший разговор в этом русле бессмыслен - да и, в конце концов, скоро он наверняка сам всё узнает. Поэтому он спросил о другом:
- А сам ты откуда родом?
- Издалека. Как и ты.
- Это я понял - но из какой ты страны? И как сюда попал?
- Я не обязан рассказывать тебе об этом, - ровно сказал Тхан. Инди осёкся. Как с ним трудно! Сейчас, когда они сидели совсем близко, так, что лежащая на колене рука Тхана почти касалась бедра Инди, его красота не казалась уже такой далёкой и пугающей. Но и ближе, доступнее и понятнее он всё равно не стал. Инди уже понял, что Тхан расположен говорить о себе не больше, чем о пристрастиях своего владыки. О чём же ещё поговорить?..
- А другие мальчики? Они сейчас где?
- Кто как. Некоторые в купальне. Тарри, если не ошибаюсь, на половине рабов - ему шьют новое платье. Некоторые с нашим владыкой. Остальные у себя.
- Они никогда не гуляют? Не собираются вместе, не...
- Отчего же - собираются. Чтобы посплетничать и позлословить, - спокойно сказал Тхан. Инди пристально посмотрел на него.
- И ты тоже с ними ходишь?
- Конечно. Кроме как с ними, разговаривать тут больше не с кем. Не с рабами же...
- Ты их презираешь?
- Большинство из них, - всё так же спокойно ответил юноша. - Все они попали сюда лишь потому, что очень красивы. Во всех остальных отношениях они совершенно пусты, мелочны и ничтожны.
- А ты, конечно, не таков, - не выдержал Инди.
- Нет, не таков. А ты? - спросил Тхан и в упор посмотрел на него.
Когда эти огромные сапфировые глазищи смотрели на него вот так, прямо, Инди не выдерживал и отводил взгляд. Ему казалось, эти глаза глядят ему прямо в душу, силясь отыскать в ней самое потаённое и слабое место.
- Впрочем, ничтожны не все, - не дождавшись ответа, продолжил Тхан. - Тарри, например - он не ничтожен. Он тщеславен, но не глуп, и очень опасен. Остерегайся его.
- Зачем? - удивлённо заморгал Инди.
- Чтобы остаться в живых, зачем же ещё.
Инди посмотрел на него в потрясении. Он уже знал, как жестоки бывают хозяева, но впервые столкнулся с тем, что и их рабы могут быть жестоки друг к другу.
- Почему... как... зачем кому-то здесь меня убивать?!
- Чтобы ты не отнял у них благоволение Бадияра-паши, конечно. Если ты понравишься ему слишком сильно, то долго тут не задержишься. Ещё только в прошлом месяце нас было двенадцать.
Тхан замолчал, а Инди не стал расспрашивать дальше. Он и так понял: мальчики паши убили одного из них... одного из своих. Слишком красивого, должно быть. Инди чуть было не спросил, почему же сам Тхан ещё жив, если у них тут такие волчьи законы, но вовремя прикусил язык.
- Но неужели никто ничего не знает? Слуги, стражи...
- Догадываются, конечно. Но доказать не могут. Это сложно устроить - так, чтоб устранить соперника и не попасться. Риск слишком велик. Поэтому у нас тут умирают всё же не слишком часто, - сказал Тхан и очаровательно улыбнулся. Инди пробрала дрожь от этой улыбки. - Но тебе бояться нечего, Аль-шерхин, - добавил юноша неожиданно очень мягко. - Если ты окажешься достаточно сообразителен и будешь вести себя верно, то всё с тобой будет хорошо.
- Мне не нужна благосклонность Бадияра... то есть нашего владыки, - вырвалось у Инди. - Хоть бы он вообще не узнал о том, что я здесь!..
- Он отправил на твои поиски целый отряд, - сухо сказал Тхан. - Как, по-твоему, он может не знать, что ты здесь?
Инди примолк. Он совсем не это имел в виду, но оправдываться было глупо. Конечно, Гийнар давно уже предстал перед своим владыкой и доложил ему об успешном выполнении поручения... Гийнар... Инди с самого утра не вспоминал о нём - а теперь вспомнил, и сразу тяжесть навалилась на сердце.
- Гийнар-бей... главный евнух... он... какой он?
Он задал вопрос - и сразу же понял, что совершил роковую ошибку. Лицо Тхана на миг исказилось, почти утратив свою красоту, потом приняло прежнее равнодушное выражение и застыло неподвижной маской.
- Ты должен знать о том лучше моего. Он ведь твой ставленник, - сказал Тхан, и в его голосе было столько желчи, что Инди вздрогнул.
- Мой... кто?! О чём ты... - начал он - и осёкся.
- Оммар-бей был главным евнухом двадцать лет, - в полной тишине прозвучал негромкий голос Тхана. - Он был разумен и добр, насколько это возможно. Гийнар был его помощником и много раз пытался извести Оммар-бея, чтобы занять его место. Мы все, - в голосе мальчика вдруг прорвалась настоящая страсть, - все молились, чтобы ему это никогда не удалось! И не удавалось, ибо наш владыка мудр, его так просто не проведёшь. А потом Оммар-бей поехал за тобой, и его убили. - Тхан умолк на миг, и его глаза полыхнули такой ненавистью, что Инди отшатнулся. - Его убили из-за тебя. Из-за тощего грязного мальчишки, на которого и смотреть-то жалко. И теперь над нами встал Гийнар. Как знать - может, ты даже попадёшь в его любимчики, ведь это тебе он обязан своей удачей.
- Я не хотел смерти Оммар-бею, - прошептал Инди, глядя в неподвижное лицо Тхана почти с мольбой. - Клянусь, не хотел! Он был добр со мной, я... мне правда так жаль...
- Тебе будет ещё больше жаль, когда об этом узнают остальные. И когда познакомишься с Гийнаром поближе. А теперь мне пора идти, - без паузы сказал Тхан, поднимаясь на ноги. - Я и так с тобой слишком долго болтаю.
Ничего больше не сказав, он повернулся спиной и вышел, и Инди остался один. Он слышал, как скрипнула соседняя дверь, и медленно отвернулся, привалившись спиной к стене и слушая, как журчит фонтан во внутреннем дворике за окном - в полной, давящей тиши.
- Не мог бы ты немножечко... ай! - вскрикнул Инди, и цирюльник, только что содравший с его ноги восковую лепёшку, недовольно сказал:
- Чего ты всё время орёшь? Тебе кляп вставить, что ли?
