Ей даже не удалось поднять стакан, так тряслись руки. Спокойно. Ради дочери.

– Как она?

Ее голос предательски задрожал, и лицо мужчины мгновенно закаменело. Она испугалась, что он сейчас взорвется и не захочет больше ничего говорить.

– Пожалуйста… я должна это знать… не сердись.

– Девочка здорова и счастлива. Мужчина говорил негромко, так что ей приходилось изо всех сил вслушиваться в его слова. Такое впечатление, что он каждую секунду готов к защите. Как ей выиграть? Она прикусила губу.

– Она рано просыпается? Много плачет?

– Нет.

– Не лги. Она не может не плакать.

– Раз я говорю нет, значит, нет. Она плачет, разумеется, когда голодна, или когда пеленки мокрые, или она хочет спать, но быстро успокаивается. Я не лжец. Я вообще из честных людей.

Последние слова он произнес с явной издевкой, и она не сочла нужным ее проглотить.

– Я тоже из честных. Я не должна сидеть за решеткой, потому что обвинили меня ложно.

– Подумайте, какая несправедливость! Он смотрел на нее враждебно и недоверчиво. Женщина поняла, что ей не удастся его переубедить. Он уверен, что она преступница, и точка.

– Значит, девочка в порядке? Она вовремя кушает?

– Сколько раз я должен повторять одно и то же? Она в полном и наиполнейшем порядке. Сама подумай, разве я допущу, чтобы ей причинили вред?

Верно, это надо признать. Люди с Островов вообще любят детей и умеют с ними обращаться, так что малышка в хороших руках. Неожиданная мысль впилась в сердце подобно стилету. Возможно, девочке вообще будет лучше без матери? Малышка без нее не пропадет, а вот сможет ли выжить без малышки она… Она похолодела от этой мысли.

– А ее мишка? Да, и еще ее желтое одеяльце, она его очень любит…

– Я все привез из твоего дома. Все, что принадлежало девочке.

Женщина тихо прошептала:

– Ты все знал заранее. Готовился к тому, что меня признают виновной…

– Разумеется, готовился. Не мог же я допустить, чтобы ребенка моего брата воспитали чужие люди! Ты-то об этом не подумала!

– Но женщина, с которой я ее оставила, – моя соседка, и девочка ее знала. Это же только на время, я была уверена, что меня выпустят, как только убедятся, что я невиновна…

– А что ты планировала на другой, не столь благоприятный случай?

– Тогда соседка привезла бы ее сюда, здесь есть блок для матерей с детьми.

Он так и не ответил на ее вопрос. Где сейчас девочка? А вдруг она осталась в его машине? Ее могут похитить, могут угнать машину… Женщина с трудом боролась с паникой.

– С кем ты оставил мою дочь? Кто смотрит за ней сейчас?

– Моя жена.

Ну разумеется. Как она сразу не догадалась. Странно другое – в его темных глазах промелькнуло нечто, похожее на боль, и губы сами собой скривились в горькой гримасе.

А он несчастлив в браке! – внезапно поняла она. С ней он был счастлив. Так же, как и она с ним. Воспоминания об их любви взбудоражили ее. Она очень его любила. Они тогда еще были студентами, он стал ее первой любовью и… всем на свете. Ее миром. Но однажды она случайно увидела его в ресторане под ручку со сногсшибательной блондинкой. Ее мир рухнул в одно мгновение.

Прекрасная пара, шикарная помолвка, сказал тогда официант. Он принес ей меню и, заметив ее «заинтересованность», с готовностью сообщил все, что знал. В частности и то, что эта помолвка двух отпрысков известных греческих семейств была намечена давным-давно. Слезы застилали ей глаза.

Он готовился к свадьбе, хотя продолжал встречаться с ней, заниматься с ней любовью… Она изо всех сил выкрикнула тогда его имя, и он побледнел как смерть, увидев ее. Все на них смотрели, а он, смутившись, растерявшись, склонился к парню, помоложе себя, но очень на него похожему и что-то ему сказал. Парень подошел и представился. Это был его младший брат. Он проводил ее, тогда еще очень красивую, юную, золотоволосую. По дороге домой он мягко объяснил ей, сочувственно поглядывая на ее окаменевшее лицо – Они оба – наследники своих семей. Так у нас, на Острове, принято. Наши семьи роднятся из века в век. Не принимай это близко к сердцу. Так уж мы живем. Когда нам нужен секс, мы находим себе хорошенькую и сговорчивую подружку, а когда приходит время жениться, подбираем подходящую девственницу из благородной семьи.

Эти слова были хуже пощечины. Ее просто использовали, как последнюю шлюху. Подарки, рестораны, а взамен – ее душа и тело. Ее жизнь.

Она была ошеломлена и разбита, а младший брат ее любимого был внимателен и чуток. Она поддалась его обаянию, а после вышла за него замуж, даже не подозревая, как сильно ему хотелось досадить собственному братцу.

Он действительно полагал, что брат станет ревновать. Но с чего бы это? Его невеста обладала всем: богатством, знатностью и красотой.

Неожиданная тревога закралась в сердце женщины. Теперь эта красавица присматривает за ее дочерью. Что эта длинноногая кукла может понимать в уходе за детьми?

– Твоя жена не слишком похожа на Мери Поппинс.

– У нее вообще-то тоже есть дочь.

Она была ошеломлена. Дочь! Его дочь…

– Что ж, поздравляю вас обоих. Значит, моя дочь вам ни к чему.

– Совершенно верно.

– Тогда зачем ты ее забрал?!

– У меня не было выбора. Ей нужен дом. Ей нужны родные люди.

– Я ей нужна, я! Я ее мать!

– Уже нет.

– Берегись!

– Не уверен, что есть, кого.

– Я подам апелляцию и выйду…

– Полагаю, этого не случится. Обстоятельства дела слишком серьезны. Ты должна отдавать себе в этом отчет.

– Я справлюсь с этим, если мой ребенок будет со мной…

– Это не обсуждается.

В ярости она нечаянно толкнула стол и опрокинула стакан с водой, залив свое платье. Мужчина предложил ей носовой платок, но она даже не обратила на это внимания.

– Ты же отец! Что бы ты чувствовал, если бы у тебя отобрали твоего ребенка?

На его лице неожиданно появилась циничная усмешка. У него нет сердца, подумала она в отчаянии. Господи, этот единственный в мире человек, не любящий детей, забирает у нее дочь.

– Так часто бывает, – холодно ответил он. – Особенно с мужчинами. Люди разводятся, дети остаются с одним из родителей… Как правило, с матерью.

– Но я ее единственный родитель. Ты не имеешь права отбирать ее у меня. Я могу потребовать твоего ареста.

– Не думаю, что это мудрое решение.

– Почему же?

– Потому что это не вернет тебе девочку.

– Что ж, возможно. Зато это подарит мне массу радости, а также полностью разрушит твою репутацию.

Его глаза были холодны как лед, когда он взглянул на нее.

– Все мечтаешь свести со мной счеты?

Да наплевать ей на него! Слишком жалким будет это сведение счетов, а вот дочь она может потерять навсегда. Женщина подняла голову. Подбородок у нее слегка дрожал, но голос был тверд.

– Я сделаю все, чтобы вернуть моего ребенка.

– Лучше побереги душевные силы, не трать их зря. В ближайшие пять лет они тебе очень пригодятся.

На ее бледных щеках расцвели два алых пятна лихорадочного румянца.

– У тебя нет сердца? Нет души? Это моя дочь, и она должна быть со мной.

– Формально она твоя дочь, но на самом деле ты не можешь быть ее матерью. Ты – преступница.

– Это нечестно…

– Это кто же тут говорит о честности?! Сидит в тюрьме и делает вид, что невинна, как Мадонна. Ты обманывала мою семью, моих друзей, ты разорила их, ты мошенница!

Его кулаки сжались, и он взглянул на них с некоторым удивлением, словно удивляясь собственной страстности. Она прошептала, почти обессилев от невозможности доказать очевидное:

– Но это не я… Почему ты не веришь? Уверяю тебя, я этого не делала…

– Ты мне отвратительна! Ты хоть задумывалась о том, что ты сделала? Наш банк был незыблем, как скала. Люди верили нам. Доверяли. Неудивительно, что мой брат запил. Его жена разрушила семейный бизнес, честь семьи и жизни невинных людей. Он потерял работу и свою честь…

– Честь?!

– Что, не знаешь такого слова?