— Обществу или инициатам? Ну, чуть-чуть! — Алиса передразнила Криша очень похоже, даже Криш улыбнулся.

— Обществу, Алиса! — Криш моментально стал серьезным. — Вот, к примеру, наша последняя встреча. Да, погибли хорошие люди, но это не наша вина. Зато теперь в мире никогда больше не будет той мерзости, что творил профессор Ланской. А вот отец Олега теперь сможет заниматься своими изысканиями на вполне законных основаниях и не быть стесненным финансово. Место под клинику уже подобрали, и меценат назначен. — Криш повернулся к Олегу и снова пристально посмотрел ему в глаза. — Только ты об этом не слышал, понял? Там проблем больше, чем радостей, без тебя справятся…

Олег кивнул. Описываемый орден пока что не вызывал ни доверия, ни энтузиазма. Легко ссылаться на всеобщее благо и к тому же ни к чему не обязывает.

Тем временем Криш продолжал:

— Все члены ордена связаны кодексом чести, обязаны во всем помогать друг другу и, кстати, потенциальным членам Круга тоже. Мы не всегда сходимся во мнениях, целях и задачах в каждый конкретный период, в средствах избавления от проблем. Члены Круга не обязаны любить друг друга, но уважать и приходить друг другу на помощь обязаны. От членов Circulus Initiat требуется твердо помнить одно — наша истинная сила проявляется только тогда, когда мы вместе! И цели у ордена уже давно сместились от поиска, укрывания и воспитания людей с необычными способностями в сторону решения глобальных мировых проблем. Нас не столь много, чтобы мы могли одним движением пальца менять мировую политику, но сил у нас достаточно, чтобы точечными ударами направлять ее туда, куда нам надо на текущий момент. Вот вкратце кто я такой и кого представляю. А теперь я слушаю ваши вопросы, которые вам, как вижу, не терпится задать.

— Вот, пожалуйста, первый вопрос, — Олег придвинулся чуть ближе к столу. — С чего мы должны вам доверять?

— Что вы, вы никому ничего не должны, — Криш развел руками. — Но поговори со своим отцом, он уже слышал о нашей организации. К тому же, мы действовали на одной стороне, или мне кажется?

— Это еще ни о чем не говорит, — буркнул Волков. — Ты ведь не просто так сюда пришел. Наверняка мы тебе для чего-то нужны.

Алиса бросила на него возмущенный взгляд. Но Олегу и без того было понятно, что Панова целиком на стороне синеглазого красавчика. Кстати, возможно, он использует специальные методики — вот и нравится всем существам женского пола от мала до велика.

— Конечно, нужны, — синеглазый обезоруживающе улыбнулся, — вы очень необычные и талантливые. Не хотелось бы, чтобы такие способности пропадали зря. К тому же, если распоряжаться ими не умеючи, можно принести очень много вреда, а иногда такие люди становятся опасными для общества.

— То есть, — Олег наклонился над столом, — мы потенциально опасны, и ваш… орден желает взять под контроль наши способности. А у нас есть выбор? Или у тебя там, под пиджаком, пистолет и есть полномочия ликвидировать нас в случае несогласия как потенциально опасных?

Криш засмеялся. Он встал, снял пиджак, продемонстрировав под тонкой, почти прозрачной рубашкой великолепную подтянутую фигуру.

— Вот видишь, пистолета нет. Или рубашку тоже снять?

— Обойдемся как-нибудь, — буркнул Волков, чувствуя, что проигрывает.

— Повторю, у вас нет пока оснований доверять мне и организации, которую я представляю, но очень надеюсь, со временем это изменится, — Криш снова развалился в кресле. — И никто ни к чему принуждать вас не собирается. Мы просто поговорим, а решение останется за вами.

В мозгу царила полная неразбериха. Алисе казалось, что голова похожа на стеклянный шарик, который встряхнешь, и там кружатся блестки. Такой растерянной и запутавшейся она не чувствовала себя еще никогда.

Сердце замирало, когда девушка вспоминала о том, как танцевала с Кришем, как легко и уверенно он вел ее в танце, как его дыхание щекотало кожу у виска, как магнетически сияли его глаза… Но, с другой стороны, при виде Олега в паре с Ольгой ее охватил такой гнев, словно посягнули на что-то глубоко личное и ценное. Даже удовольствие от общества Криша разом померкло, захотелось немедленно оттащить подругу от Олега, увести ее подальше… Это было ужасно! Алиса вполне отдавала себе отчет в том, что подобные чувства дурны и недопустимы. Она понимала все это прекрасно и тем не менее продолжала их испытывать!

Прав был отец: она — настоящее чудовище. Нормальные девушки ничего подобного не чувствуют. Они осознают, кто им нравится, не мечутся между парнями, не влюбляются в кого попало и вообще держат свои эмоции под контролем. Алиса полностью была согласна с сентенцией, утверждающей, что человек — хозяин своих чувств, а вовсе не наоборот. Однако на деле выходило по-другому. От этого хотелось плакать, но ведь слезами проблему не решить…

От переживаний по поводу собственного несовершенства ее отвлекло воцарившееся молчание. Оба — и Криш, и Олег — смотрели на нее. Щеки тут же заалели.

О чем шел разговор? Ах да, о секретном ордене и возможности какого-то сотрудничества. Это, конечно, более важно, чем ее неуместные мысли о чувствах. (Вот-вот, нормальная девушка думала бы о деле, а не разрывалась между двумя молодыми людьми, ни один из которых, заметим, явным образом не проявил свои чувства к ней и, вполне вероятно, их вовсе не испытывает.)

— Эээ… — начала Алиса, понимая, что нужно что-то сказать. — А как вы вообще нас нашли? Как вы догадались, что у меня есть… способности?

Вопрос был задан фактически случайно, но очевидно, вполне вписался в контекст разговора, а Криш давно ожидал чего-то подобного.

— Хождение по снам — не такая уж и редкость, — сказал он, положив ногу на ногу. — Ацтеки, майя, бурятские шаманы и индейцы Северной Америки изменяют сознание различными способами и ходят по снам беспрепятственно. Правда, делать это так, как получается у тебя, Алиса, умеют немногие. Это особый талант.

— Но у тебя он тоже есть? — по-деловому уточнил Олег.

— Есть, — легко согласился Криш.

— А что еще ты умеешь?

Алиса почувствовала благодарность к Олегу, взявшему нить разговора в свои руки. Теперь у нее есть немного времени, чтобы прийти в себя и направить мысли в нужно русло.

— Начну с главного, — Криш взял ручку и нарисовал на листке бумаги круг, заштриховав небольшую его часть. — Это мозг человека. Заштрихованная область — та доля, которая задействуется в обыденной жизни у обычного человека. Но есть люди, которые могут использовать гораздо больше ресурсов, — он решительно заштриховал более половины круга. — Такой мозг открыт для обучения, и я этим постоянно пользуюсь. Впервые я обнаружил в себе способности к телепатии в самом юном возрасте, практически в младенчестве, — он внимательно оглядел обоих слушателей. — И ничего удивительного. Любой младенец — сильнейший телепат, правда, телепатия у него очень выборочно направленная. Малыш может из другого конца дома почувствовать, что мать занозила палец, и тут же расплакаться от огорчения. В дальнейшем, по мере взросления, эта способность у детей теряется, а вот у меня она осталась. В школе я считался гением, но честно говоря, практически незаслуженно, поскольку не имел проблем с запоминанием информации, а при нужде мог просто брать ее из головы спрашивающего. И вот однажды ко мне пришел человек. Священник. В месте, где я жил в то время, священники до сих пор играют важную роль. Он рассказал мне об инициатах и помог понять собственную природу.

— И ты сразу ему поверил? — перебил Криша Олег.

— Сразу, — Криш кивнул. — Этот человек знал обо мне все. Он стал моим учителем и проводником. Я знал, что мои способности требуют реализации, и стал использовать их для самообучения. Я впитывал умения других людей, которые жили рядом со мной. Это было так легко, что возникало впечатление, будто я просто вспоминал то, что знал когда-то. Мой мозг словно выпустили на свободу, и сейчас я могу управлять им почти на сто процентов.