Эрик, молодой инженер, в двадцать пять лет закончив университет, решил уехать за границу. Он пользовался определенным типом контракта для выпускников, который освобождает компании от налогов на заработную плату. Он думал, что, работая два года в России, сможет погасить кредит, который он взял в банке для финансирования своего образования во Франции.

Европа переняла у Америки эти банковские кредиты для студентов, позволяющие финансировать обучение. В США высшее образование стоит очень дорого, и общая сумма таких кредитов в 2012 году превысила 1000 миллиардов долларов. В стране безработица, многие студенты не могут погасить кредиты. Эти должники – новая проблема американской экономики. Во Франции ситуация, конечно, менее трагична, но в среднем юный специалист может искать работу первый год после университета. У Эрика не было выбора, он был вынужден переехать работать в Россию. К сожалению, контракт Эрика расторгли раньше, и он не смог расплатиться с кредитом. Таким образом, он остался без работы в Москве. Как иностранец он нуждался в разрешении на работу в России. Но когда в 2008 году грянул кризис, работы в городе почти не стало, и ни одна компания не хотела начинать дорогостоящие и длительные административные процедуры, чтобы нанять иностранца, который только что прибыл в Москву и еще плохо владел русским языком. Эрик попал в такой переплет…

Зарплаты не было, как и денег на съем жилья. Была только виза без права на работу. Эрик провел почти год, переезжая от одних друзей к другим. Зимой 2009 года он даже делил комнату с американцем, с которым познакомился через Интернет и у которого были те же проблемы. Я думаю, что многие русские были бы удивлены, увидев этих двух молодых холостяков, живущих вдвоем в небольшой комнате, поедающих дешевые супы и ужинающих пивом. Я специально напоминаю о том, что они холостяки: в Москве довольно трудно соблазнить девушку, если ты делишь комнату в Бутово – совсем не гламурном районе на последней станции метро на юге города – с еще одним парнем (даже если ты француз, а он – американец). Среди всех этих финансовых и сентиментальных проблем у Эрика взломали его кредитную карту и украли последние деньги со счета. Однажды вечером он сидел в баре и заливал свои горести дешевым пивом, когда удача повернулась к нему лицом молодой симпатичной брюнетки. То, что это очередной провал, стало ясно через несколько часов, когда Эрик очнулся без кошелька и паспорта.

После этого кошмарного 2009 года Эрик выкрутился, обучая французскому языку русских студентов, а там и кризис кончился, и парень наконец нашел работу, позволившую ему расплатиться с кредитом. Он познал настоящие трудности, но хочет остаться в России, потому что эта страна дала ему шанс; но в основном, как он сказал мне на террасе бара в июле прошлого года: «Здесь я чувствую, что познал истинную жизнь».

Многие русские французы ненавидят Россию, потому что у них не получается преодолеть культурные различия (обычно это получается, когда они не хотят адаптироваться). Я знал одного французского инженера, который работал в компании аэрокосмической отрасли. Хорошо оплачиваемый и живущий в очень хороших условиях экспат, он начал ненавидеть жизнь в России, саму страну и русских. Это стало навязчивой идеей, он не мог больше спать по ночам. Он работал с русскими, и он упрекал их во всем, в чем только можно упрекнуть живого человека. «Они ленивые, – сказал он однажды, – они не могут довести ни одного дела до конца, блин, им нет совсем дела до того, о чем их просят на работе». Это классическое культурное столкновение с русскими представляет собой длительный и порой труднопреодолимый этап. Тем не менее этот французский инженер встретил молодую красивую франкоязычную татарку, на которой и женился. Позже я встретился с ними, и она увидела, что я пытался образумить ее мужа, давая ему советы и рекомендации. Затем она пообещала пригласить меня на ужин для дальнейшего обсуждения этой темы. Ей нужна была помощь, чтобы убедить мужа остаться в России. У нее не было времени, чтобы организовать этот ужин, ее муж пытался найти работу в другом месте с единственной целью: покинуть Россию. Они уехали в начале финансового кризиса: он нашел работу в Соединенных Штатах. Эта женщина сказала мне по телефону незадолго до отъезда: «Я поняла, что, возможно, никогда больше не буду жить в России, это тяжело, но мне придется с этим смириться». Я подумал тогда, что этот человек увез в Америку женщину со специфической проблемой в багаже: ностальгией по России.

Что привлекает французов в России? Что может заставить француза захотеть жить здесь? Мужчины часто приезжают в Россию «не раздумывая», в то время как женщины появляются более подготовленными. Они быстро создают серьезные проекты и долгосрочные перспективы. Они с легкостью адаптируются к России, хорошо управляются с семьей после замужества. Все больше и больше французских женщин выходят замуж за русских мужчин, и часто эти браки получаются крепкими. Я знаю русских француженок, которым удалось вписаться в общественную жизнь гораздо легче, чем мужчинам. С самого начала они освоили язык Пушкина – это почти обязательно, если хочешь найти русского партнера.

Одри всегда любила Россию, ее историю и литературу. Она работала во Франции и попросила начальство о переводе в русский филиал, мотивируя это своим знанием языка. Шесть лет она проработала в Москве, там же встретила Станислава; они поженились летом 2011 года. Когда контракт Одри закончился, ей предложили карьерный рост и хорошее место в Париже. Станислав согласился уехать из России. Он бросил работу, и семья переехала во Францию в августе 2011 года. Теперь ему тридцать лет, он изучил французский язык и пытается найти работу во Франции в условиях кризиса – и кажется мне, что они вернутся в Россию.

Ева приехала с подругой в Нижний Новгород в 2006 году по университетскому обмену – на семестр. Девочки познакомились с двумя парнями – и появились две франко-русские пары. В конце семестра эти четверо решили поехать в Москву и создать совместный бизнес. Почему Москва? В 2006 году это был самый очевидный вариант для иностранцев, желающих поселиться в России. Москва была и остается огромными воротами в Россию, своего рода шлюзом декомпрессии. В 2012 году две французские подруги все еще здесь, в их семьях родились дети, и сейчас они хотят подать на русское гражданство. Они даже купили квартиры в одном районе на окраине Москвы.

Москва живет в XXI веке и собирает в себе все ресурсы, необходимые для размещения бизнеса. Недалеко от Москвы, вдали от суеты мегаполиса, можно найти места, где время будто бы застыло и где люди живут в веке прошлом, а то и позапрошлом.

Это то, что искала Кароль. Когда она приехала в Россию в 2003 году, ей было двадцать два. Через несколько лет жизни в Москве она решила переехать в русскую деревню южнее Калуги, где жили еще только четыре человека. По ее словам, когда в 2005 году она впервые увидела своего будущего мужа, новосибирского фермера, «…он был бос и одет в белую женскую рубашку. Он даже не знал, что это женская рубашка, ему было все равно». Кароль увидела в Валере спокойного, щедрого и сильного мужчину и влюбилась в него с первого взгляда. Сегодня Валера и Кароль построили две фермы, в которых пытаются показать реальную сельскую Россию приезжающим иностранцам.

Те, кто, приезжая в Россию, чувствует смесь отвращения, непонимания и тревоги (как стюард «Люфтганзы»), вероятно, столкнется с непреодолимыми трудностями. Уезжая пытать счастья в другую страну, они скажут, что «Россия – не подарок». Зато те, кто видят Россию как новый мир, который может предложить другую жизнь, скажут, что это захватывающая и непредсказуемая страна, в которой все возможно. Но пока русских французов не очень много.

Многие русские видят политическую систему своей страны жутко коррумпированной, прогнившей, закрытой и абсолютно безнадежной. Они беспрестанно описывают свою ненависть к чиновникам, говорят о желании либо изменить систему, либо покинуть страну. Они обескуражены поведением госаппарата, которое считают не только недопустимым, но и неизменяемым.