— Он исчез. Может быть, похищен… может — хуже… в чем я, правда, сомневаюсь.— Брат Альдо, носивший от рождения совсем иное имя и титул, не потерял чувства юмора.— Совет братства прислал мне сообщение только сегодня утром — путь с юга не близок! Я понял, что там был мятеж и что его возглавил герцог, этот молодой шалопай, который метит на трон! Похоже на истории, которые случались в Д'Алви в прошлом. Но теперь все выглядит хуже, гораздо хуже… там вмешался Нечистый. Даниэл серьезно ранен, но пока что жив; Лучар едва не убили, а ее муж просто исчез с лица земли!
— Если бы парень умер, она бы знала,— без промедления заметил аббат.
— Да-а…— медленно протянул брат Альдо.— Она очень чувствительная… по крайней мере, к тому, что касается его. И в этом наша главная надежда. Молю Бога, чтобы она оказалась права; Иеро и мне дорог.— Старый эливенер задумчиво погладил бороду.— Но нам надо подумать о других вещах. Я верю в Лучар, верю, что она удержит страну в своих руках, если только сие под силу человеку. Даниэл ей поможет; пока что преимущество на его стороне, и он не настолько глуп, чтобы замять скандал. Но братство предупреждает — Нечистый не собирается терять времени… Они действуют быстро! И они ударят по вашей республике! Мы, братство Одиннадцатой заповеди, считаем, что вам нужна помощь…— Замолчав, брат Альдо бросил взгляд на плоский деревянный ящичек в углу комнаты; в нем безостановочно раскачивался полированный маятник с закрепленными на концах маленькими дисками.— Ты уверен, что здесь мы можем свободно говорить и думать?
Демеро, проследив за его взглядом, кивнул:
— Этот глушитель мысли никогда не подводил нас, и я ему вполне доверяю. Ментальные волны Нечистого сюда не проникнут, будь уверен.— Он отхлебнул из кружки.— Ну, что касается компьютера, тут наметился определенный прогресс. Сперва, когда мы изучили принесенные тобой книги, выяснилось, что невозможно создать те крохотные устройства — они называются чипами,— из которых в старину собирали такие приборы…— По лицу священника скользнула улыбка.— Затем один из наших молодых ученых догадался, что множество крохотных непонятных предметов, собранных в погибших городах и доставленных в хранилища аббатств, являются деталями компьютера, описанного в книгах. Я полагаю, что перед Смертью их были миллионы… Но даже с книгами и деталями нам требуется время, чтобы разобраться… Мы должны шаг за шагом повторить путь древних, научиться думать так, как думали они. И когда мы соберем этот компьютер, он будет нуждаться еще кое в чем… Этот процесс называется программированием. Ученые говорят, что все это можно сделать… нужно только время. Старая история!
Отец Демеро поднял глаза на своего собеседника.
— Сколько лет прошло с тех пор, Альдо, как мы впервые встретились в молодые годы… я скорее сказал бы — в юности… да, встретились и решили, что наша Церковь и ваше братство должны быть союзниками… Уже тогда мы понимали, что время работает против нас. Ничего не изменилось! Лишь то, что ты сейчас возглавляешь братство, а я… ну, мой пост тебе известен. И все эти годы они обгоняли нас…— Он тяжело вздохнул, уставившись в кружку,— Ну, несмотря ни на что, мы должны быть готовы… готовы в любой момент! — Демеро снова посмотрел на темное спокойное лицо старого эливенера,— Расскажи-ка мне о том существе, которое ты называешь Гормом. От него может быть какая-то польза?
— И очень немалая, надеюсь,— последовал уверенный ответ,— Но он возвратился к своим… так сказать, для отчета.— Брат Альдо усмехнулся.— Я думаю, у них есть правители, у этого медвежьего народа. Мы знали об их племени, хотя они старались не вступать в контакт с людьми напрямую.— В глазах старика опять мелькнули искорки смеха.— Не трудись, старина, я уже прочитал твой следующий вопрос… Да, они обладают интеллектом, как и мы, но несколько иного характера. Впрочем, разница между нами не уменьшает их желания помочь. Но это тоже требует времени.
— Проваландаться год-другой с медведями! — раздраженно воскликнул Демеро.— Только этого нам не хватает! И я пока что не получил согласия даже от народа Плотины, если уж говорить об этих странных чужаках! Эти бобры никогда не пошевелятся без бесконечных обсуждений… В сравнении с ними медведи могли бы действовать побыстрее.
— Не хотелось бы напоминать о твоих собственных проблемах,— сказал брат Альдо,— но эти двое… Целых два человека — уфф! — Он вздрогнул и пожал плечами.
— Собираешься пощадить мои чувства? Не стоит,— с хмурым видом отрезал Демеро.— Два предателя! Ну, теперь у нас хватает доказательств, чтобы повесить их через неделю или около того. А пока… пока они чихнуть не могут без моего ведома.
— Повесить… Не лучше ли им просто исчезнуть бесследно из столицы?
— Нет, не лучше… ты, миролюбивый эливенер! Здесь не твое варварское королевство в южных болотах! Закон есть закон, и хватит об этом!
— Плохо. Слишком напоминает старые дни… Публичная казнь… Несомненно, признак передовой эпохи… Ну, ладно! Так сколько легионов стражей границы ты можешь выставить? И готовы ли те новые суда, о которых ты говорил? Наконец, главное — что слышно из Атви? У них, кажется, тоже хватает предателей…
Совещание продолжалось до глубокой ночи — или раннего утра, когда оба старика вознесли Создателю свои молитвы. Иеро был бы рад узнать, что упоминался в обоих.
Но принцу-священнику в этот момент было не до воспоминаний. Он сидел на вершине самого высокого дерева, которое смог найти, изучая предстоящий путь и пытаясь разобраться в том, что открывалось его мысленному взору. Представшая перед ним сцена в некоторых отношениях была странной, и он хотел тщательно исследовать ее, прежде чем двигаться дальше.
Как обычно, он провел осторожный ментальный поиск. На этот раз ему быстро удалось обнаружить присутствие людей; он уловил ауру пробуждающегося человека, и не одного. Он чувствовал, что там были женщины с детьми и множество домашних животных — видимо, одна из пород быков кау, знакомых ему по Д'Алви. Должно быть, впереди деревня или что-то вроде стойбища. Иеро решил продолжить мысленную проверку, надеясь, что ему удастся извлечь что-нибудь интересное из разумов обитателей поселка.
Он выбрал одного наугад — казалось, этот человек находится к нему ближе остальных. Усевшись поудобнее, он осторожно внедрился в сознание своего подопечного, внимательно следя за тем, чтобы не встревожить человека. Парень оказался туповатым. К тому же его мучил страх, такой сильный, что для других мыслей места в голове почти не оставалось. Иеро, заинтригованный, попытался обнаружить причину этого ужаса, укоренившегося так глубоко, что он стал едва ли не постоянным.
Вначале священник думал, что страх вызван ночной тьмой. В этих диких землях ночь, с ее чудовищами, выходившими на охоту, могла стать причиной непреходящего ужаса. Однако, прогулявшись по бесхитростным извилинам своего объекта, он нашел, что ситуация была сложнее.
Человек знал о хищниках и об опасности, которую они представляли, однако звери казались ему естественной угрозой — такой же, как молнии, наводнение или степной пожар; неприятные вещи, но от них можно спрятаться или убежать. То, чего он действительно боялся, было иным — призраками!
Обыскивая память этого простака, Иеро попытался что-нибудь выяснить о них, но его старания были безуспешными. Страх коренился глубоко в сознании, в нервной системе — туманный и расплывчатый, не облеченный в конкретные образы. На первый взгляд парень просто боялся ночной тьмы; тем, кто доживал до рассвета, ничего не грозило. Надо только дождаться дня!.. Свет сулил безопасность.
Мысли эти лежали на поверхности; Иеро копнул глубже. Тут свил гнездо целый клубок страхов, разобраться в которых было непросто, и причина ужаса заключалась в том, что человек знал очень немногое о таинственных созданиях, наполнявших кошмаром его ночи. Он сам никогда не видел призраков, как и другие обитатели поселка. Призраки приходили во тьме. Ни стены, ни запертые двери не могли остановить их. Они брали то, что им хотелось. Все, кто пытался сопротивляться, исчезали. Они бродили ночью в саванне, эти призраки-скитальцы, иногда появляясь в окрестностях деревни. Жрец местной общины, знавший о них много больше, утверждал, что они не всегда были столь уж плохими соседями. Они, эти призраки, могли отогнать прочь опасных животных, если обратиться к ним с просьбой надлежащим образом. За это люди должны были жертвовать быков и коров из своих стад, когда призраки того желали. Тут Иеро заметил горечь, сквозившую в воспоминаниях человека,— недавно ему пришлось отдать одного из своих кау. И это делало призраков еще более страшными, отвратительными и мерзкими!
