Нам кажется, что для каждого непременно желающего знать подлинный таинственный смысл Voluspa, надо читать не темные, догадочные переводы искаженного глагола древней мнимой волшебницы, но 1-ю книгу «Метаморфоз» Овидия[41], который так пленял дунайских варваров своими стихами на сармато-готском языке, что они величали его своим поэтом[42].

Смысл по соображению с Овидием.

Следует по Овидию изображение довременного хаоса (Омрока); но Voluspa также ar var allda, dar er Ymyr bygdi – «пустота была повсюду, где обитал Хаос». В Овидии: «Nullus adhuc mundo praebebat lumina Titan; nec nova crescendo reparabat cornua Phoebe». В Voluspa: «Sol dat né vissi hvar han sali atti, mani dat ne vissi hvat han megins atti»; т. е.: «Солнце не знало, где его чертоги, луна не знала где ее месяц».

По Овидию, бог-природа полагает всему границы, отделяет небо от земли, землю от вод. По Voluspa: «adur Bursynir Bodmum up ipdo, deir er Midgard möran scopo». т. е. «силы творческая создали землю, и отделили твердь от моря»[43].

Овидий:

В Овидии, после устроения природы, сотворение человека из земли по подобию Божества; в Voluspa, после устроения природы, попал какой-то длинный список имен; потом упоминается о dvi lidi: «Asc ос Emblo».

По Овидию, во время Золотаго века (Guiiweig wika, wiko, англосак. weoc, по-датск. uge – соотв. гальс. age, определенное время) люди питаются желудями, падающими с великаго древа Юпитера, пьют нектар млечных потоков и струи текущаго из дерев меда.

В Voluspa это древо Iggdrasil – Eichbaum; молочные потоки – Mimis brunni (?) – Milchbrunn; пьется так же и мед: dreckr miöd Mimir.

С наступлением века железнаго, по Овидию, явились эринии (Erinnys, Евмениды, фурии); no Voluspa, они норны – Nornir, Nonnur, Naunnor.

По Овидию:

В Овидии гиганты восстают на небо; в Voluspa являются из Иотунгейма турсы.

Тогда снова боги собираются на седалища скал Олимпа (Raukstola), вокруг престола Юпитера, а по Эдде – Тора, на совещание – ofrad giallda (Rath halten); решают истребить людей; но вопрошают: «Что без людей будет с землей? Кто будет возжигать жертву богам?» – «Edr scyldo gödin öil gildi eiga?» Глава богов отвечает на это, что он населит землю новой породой людей. И вот, сперва решают погубить людей огнем; но это наказание Юпитер откладывает на всякий случай на будущие времена и губит людей потопом. Тоже и в Voluspa: «Söl tecr sortna, sigr fold и mar» – «солнце помрачается, земля погружается в воду».

По Овидию от потопа спасаются Девкалион и Пирра, земля снова расцветает, и в Voluspa она выходить из вод и расцветает: «Iorb or aegi idia gröna». В заключение, по Овидию, на земле народился страшный змей – Пифон, а в Voluspa летучий дракон: «Dreki fliugandi» и тем кончилась Voluspa; между тем как, по Овидию, Аполлон избавил людей от этой змеи.

Из этого беглого сравнения Voluspa с 1-й кн. «Метаморфоз» ясно видно, что vaticinium Valae есть не что иное, как отрывок перевода «Метаморфоз» с перепутанными строфами. Продолжение же «Метаморфоз» заключается частью в новой Эдде Снорро Стурлезона, в которой есть, между прочим, и следы русских волшебных сказок.

Метаморфозы были сочинены Овидием до его изгнания; и потому следует решить, сам ли он переводил их на сармато-готский язык, и передал слово mulatio, metamorphosis, вполне соответственным булгарским словом влошьба (Volospa); или над этим трудилась целая Академия под председательством Карла Великаго, или, наконец, какой-нибудь скальд, упражняясь переводами с латинскаго языка, передал по-своему 1-ю книгу «Метаморфоз», и, может быть, подражая Овидию, в свою очередь собрал народные волшебные сказки и комические представления, составил из них содержание новой Эдды, где между прочим играет замечательную роль и Lokke – лукавый[44], строя каверзы богам и забавляясь над людьми. Вообще должно полагать, что стихотворение I’oluspa, или I’ölospa (в котором упоминается и Lокке, Ликаон 1-й книги «Метаморфоз», и Fenris – волк, в котораго он был обращен Юпитером) в соединении с некоторыми фабулами новой Эдды, составляло некогда сборник северных mutatae под общим заглавием «Влошьба». Собрав отрывки этого сборника, Снорро Стурлезон не мог поступить иначе как Макферсон с песнями Оссиана: он свел, обяснил их по своему смыслу, передал соотечественникам на современном ему языке, присоединив родословную Одена и толкования.

В Voluspa, в число несвязных строф вошли, как видно, и отрывки из посторонних ей квид; в ней упоминаются и азы и готы (Godthiodar) и ваны, т. е. венды (Vaner, Windheim), и даже имеющие для нас очень важное значение гуны (Hunalunde), заменяемые в вариантах по изданию Резения энетами (Einnaetlann)[45].

Упоминание о гуннах, они же и энеты, и венеты, было бы очень значительно для истории гуннов, если бы можно было верить всему, что в переводах придуманная Сивилла[46] говорит непонятнаго, приговаривая столь же неуместные слова: vite their en eda hvad?

В новой Эдде Снорро Стурлезона важнее всего для истории простодушно внесенное предание о Гильве (Gilva ginning), поясняющее распространение прозелитизма между народом отдаленнаго Севера пропагандой готов Дации.

Гильв, по предположению Далина, владел Скандинавией около 123 года по Р. X. Но так как невольный переход Одена с готами от Дуная на остров Зеландию, совершился при нем, по покорении Траяном Дации в 98 году по Р. X.; то и сказания о Гильве относятся к исходу I века.

«Сигге Фридульфзон (пишет Далин), лукавый и храбрый правитель и верховный жрец азов, или готов, живших при р. Танах (Tanaqvisl, т. е. Дунае, в Готии, или Дации), познакомился с легковерным Гильвом и наставлял его в богословии, весьма от древней истины отделявшейся. Гильв путешествовал в Асгард, и вскоре после этого Оден получил от него дозволение поселиться со своими готами на острове Зеланде, вступил с ним в родство, и посредством этого родства приобрел весь остров в наследие сыну Скиольду».