Укрепленные районы, возводившиеся на новой границе, отличались от тех, что остались в глубине страны. Они представляли собой участок местности, оборудованный системой долговременных и полевых фортификационных сооружений, которые готовились для длительной обороны гарнизонами УРов во взаимодействии с общевойсковыми частями и соединениями полевого наполнения. Главным отличием были сами долговременные сооружения. При этом укрепленные районы имели конкретные полосы и глубину обороны.
В то же время советское руководство не отказывалось и от использования укрепленных районов, расположенных по старой границе СССР. Так, начальник Главного военно-инженерного управления РККА в «Соображениях по использованию укрепленных районов по старой западной и северо-западной границе» отмечал, что «существующие укрепрайоны должны быть подготовлены в качестве второй укрепленной зоны, занимаемой полевыми войсками для обороны на широком фронте». Это требовало не только оставления в укрепленных районах на старой государственной границе определенного количества войск и специального оборудования, но и их содержания и обслуживания.
Как показала практика, начатое в 1940 году строительство долговременных железобетонных сооружений к началу войны прикрывало не более 30 процентов от всей протяженности новых западных границ СССР. Их глубина была 3–4 км. Довольно большие участки местности оставались открытыми или прикрывались легкими полевыми укреплениями, которые не могли полностью обеспечить устойчивость обороны, особенно в противотанковом отношении, что создавало предпосылки к их прорыву.
16 июня ЦК ВКП(б) и СНК СССР вынесли специальное постановление «Об ускорении приведения в боевую готовность укрепленных районов». Партийное руководство и правительство страны стремились ускорить установку артиллерии и оборудования укрепленных районов. Но, как показала практика, одних постановлений было мало. На 22 июня 1942 года план строительства долговременных фортификационных сооружений в укрепленных районах был выполнен не более чем на 25 процентов. К тому моменту удалось построить около 2500 железобетонных сооружений (дотов), но из них лишь около 1000 получили артиллерию. В остальных устанавливались пулеметы.
Таким образом, есть полное основание утверждать, что оборудование возможного театра военных действий вдоль западной границы СССР в предвоенные годы в основном основывалось на строительстве линий укрепленных районов.
При этом нужно отметить, что с учетом всей протяженности линии государственной границы средняя плотность сооружений была низкой. Например, на 1 июня 1941 года в Гродненском УРе, имевшем протяженность 80 км, было построено 165 сооружений, в Брестском протяженностью 180 км – забетонировано только 168. В 82-м укрепленном районе Одесского военного округа на 1 км фронта приходилось 0,8 сооружения, а по переднему краю, проходившему по рубежу Днестра, плотность их составляла 0,4 на 1 км фронта. Существовали участки шириной до 8 км, на которых вообще не было долговременных сооружений, и между многими из них отсутствовала огневая связь. Поэтому расчеты на упорную оборону укрепленных районов в то время, когда они еще не были созданы или находились в стадии оборудования и имели низкие огневые возможности, были не обоснованы.
В то же время нужно понимать, что укрепленные районы располагались на наиболее опасных направлениях и сами по себе не должны были решать всех задач обороны границы страны. Они только должны были служить основой для полевой обороны армий прикрытия государственной границы, которые должны были строить свою систему оборонительных полос, рубежей и районов.
В 1937–1939 годах на смену репрессированным пришли молодые военачальники, не имевшие надлежащего опыта управления крупными войсковыми формированиями. Эта стало очевидным в годы военных конфликтов конца 30-х годов и в годы Великой Отечественной войны. Таким образом, в канун Великой Оте-чественной войны начал формироваться новый кадровый корпус высшего командования РККА. Главным моментом этого процесса было Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) от 14 января 1941 года «О начальнике Генштаба и командующих военными округами». В соответствии с этим постановлением начальником Генерального штаба и заместителем наркома обороны назначался генерал армии Г. К. Жуков, командующим войсками Киевского Особого военного округа генерал-лейтенант М. П. Кирпонос, командующим войсками Ленинградского военного округа генерал-лейтенант М. Попов, командующим войсками 1-й армии – генерал-лейтенант А. И. Еременко. Произошли и другие назначения.
Базу высших кадров РККА к началу Великой Отечественной войны составляли три группы военачальников. Первая – «старая гвардия», активные участники Гражданской войны. В основном это были военные деятели – соратники И.В. Сталина, К.Е. Ворошилова и С.М. Буденного, особенно по 1-й Конной армии: С.К. Тимошенко, Г.И. Кулик, О.И. Городовиков, И.Р. Апанасенко, И.В. Тюленев, К.А. Мерецков, Е.А. Щаденко, А.В. Хрулев, Я.Т. Черевиченко и другие.
Во вторую группу входили многие хорошо зарекомендовавшие себя командиры по опыту боев в Испании, Китае, на реке Халхин-Гол, в советско-финляндской войне. Среди них были Н.Г. Кузнецов, Д.Г. Павлов, Г.К. Жуков, Ф.И. Кузнецов, М.П. Кирпонос, В.И. Чуйков и другие.
К третьей группе советской военной элиты этого времени правомерно отнести сравнительно молодых по возрасту военных деятелей, в недавнем прошлом выпускников Военной академии имени М.В. Фрунзе, Академии Генерального штаба или Высших академических курсов: И.С. Конева, Р.Я. Малиновского, А.И. Антонова, А.М. Василевского, К.К. Рокоссовского, И.Х. Баграмяна, М.В. Захарова, Л.А. Говорова, П.А. Курочкина, В.В. Курасова, Г.К. Маландина, Л.М. Сандалова, В.Д. Соколовского и других.
Большим было различие в качестве подготовки командного состава советской и германской армий. В германской армии свыше 85 % военачальников высших рангов имели академическое образование, 90 % офицеров в звене рота – полк были выпускниками военных училищ. Кроме того, почти 100 % офицеров и генералов германской армии получили боевой опыт в 1939 и 1940 годах. В РККА на 1 января 1941 года списочная численность командно-начальствующего состава армии и флота составляла 579,6 тысячи человек. Из этого количества лиц начальствующего состава 7,1 % имели высшее образование, 55,9 % – среднее, 24,6 % – ускоренное, 12,4 % – не имели военного образования. Боевой опыт Гражданской войны, локальных войн конца 30-х годов, операций по освобождению Западной Белоруссии и Западной Украины, советско-финляндской войны имели в Сухопутных войсках около половины, а в целом по РККА – только 26 % командно-начальствующего состава.
Командующие войсками западных военных округов имели боевой опыт, полученный в различное время, 89 % из них имели высшее военное образование. Однако стаж руководства войсками округа у лиц этой категории был небольшой и колебался от одного года (Западный Особый военный округ) до нескольких месяцев (Прибалтийский и Киевский Особый военные округа).
Все командующие армиями также имели боевой опыт, 71 % из них имели высшее военное образование. Из командиров армейских корпусов высшее военное образование имели только 52 %, из командиров дивизий – 40 %. Каждый второй командир дивизии был назначен на должность за 2–3 месяца до начала войны.
Летом 1940 года на сборах командиров полков Красной Армии выяснилось, что из 225 человек этой категории ни один не имел академического образования, 25 человек окончили военные училища и 200 человек – курсы младших лейтенантов. К 22 июня 1941 года уже 15 % командиров полков имели высшее военное образование, 60 % – среднее, а остальные – только ускоренную подготовку по программе курсов младших лейтенантов.
Военные события 1939 и 1940 годов обусловили быстрый карьерный рост ряда советских военачальников. 7 мая 1940 года наркомом обороны был назначен С.К. Тимошенко, в тот же день получивший звание Маршала Советского Союза. Тогда же высшего воинского звания были удостоены начальник Генерального штаба Б.М. Шапошников и начальник Главного артиллерийского управления Г.И. Кулик. Указом Президиума Верховного Совета СССР для начальствующего состава вводятся генеральские и адмиральские звания. Для общевойсковых командиров это были звания: генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал-полковник, генерал армии. Закреплялось и установленное ранее звание Маршал Советского Союза. Для командиров родов войск и служб тоже вводились генеральские звания: генерал-майор, генерал-лейтенант, генерал-полковник, но с соответствующим добавлением в конце – артиллерии, авиации, танковых войск, войск связи, инженерных войск, технических войск, интендантской службы. 4 июня постановлением Совета Народных Комиссаров СССР новые звания были присвоены 966 генералам и 74 адмиралам. Звания генерала армии первыми были удостоены Г.К. Жуков, К.А. Мерецков, И.В. Тюленев, генерал-полковника – И.Р. Апанасенко, О.И. Городовиков, А.Д. Локтионов, Г.М. Штерн, генерал-полковника танковых войск – Д.Г. Павлов, генерал-полковника артиллерии – Н.Н. Воронов и В.Д. Грендаль, адмирала – Л.М. Галлер, И.С. Исаков и Н.Г. Кузнецов. В числе генерал-лейтенантов были названы 81 общевойсковой командир, 6 командиров войск НКВД, 33 генерал-лейтенанта родов войск, генерал-майоров – 479 общевойсковых командиров и 375 командиров родов войск.
