— Удивляешься? — спросил Зараидес. — Это пустяк: простейшая процедура и предосторожность против воров и мошенников. Пойдем: надо изгнать существо, которое причиняет тебе беспокойство.

Он пошел между деревьями. Кьюджел шел за ним, но теперь Фиркс, с опозданием ощутив угрозу, начал протестовать. Кьюджел, согнувшись вдвое, вынужден был бежать за Зараидесом, который шел, не оглядываясь.

Дом Зараидеса размещался под ветвями огромного даобада. К простым воротам вела лестница через разросшийся куст. Кьюджел поднялся по ступенькам сквозь куст и оказался в большой квадратной комнате. Мебель была в одно и то же время простая и роскошная. Окна во всех направлениях выходили в лес; толстый ковер желтого, черного и зеленого цвета устилал пол.

Зараидес поманил Кьюджела в свою мастерскую.

— Мы сейчас же устраним это неудобство.

Кьюджел побрел за ним и по жесту волшебника сел на стеклянный пьедестал.

Зараидес извлек экран из цинковых полосок и прижал его к спине Кьюджела.

— Это сообщит Фирксу, что им занялся опытный волшебник: существа такого рода совершенно не выносят цинк. Теперь очень простой состав: сера, аквастель, раствор зайха; некоторые травы: бурнада, хилп, кассея; впрочем, последняя не обязательна. Пей… Фиркс, выходи! Вон, ты, внеземной паразит! Изыди! Или я осыплю все внутренности Кьюджела серой и проткну его цинковыми стержнями! Выходи! Что? Я должен прижечь тебя аквастелем? Выходи; возвращайся на Ахернар как можно быстрее!

Фиркс с гневом разжал свои когти и выбрался из груди Кьюджела — клубок белых нервов и щупалец, каждое с крючком или когтем. Зараидес поймал существо в цинковый сосуд, который накрыл цинковой сетью.

Кьюджел, потерявший сознание, пришел в себя и увидел, что Зараидес вежливо ждет, пока он оправится.

— Тебе повезло, — сказал ему Зараидес. — Средство было применено в самый последний момент. Преступные инкубы стараются просунуть свои щупальца по всему телу, пока не захватывают мозг; тогда ты и Фиркс превратились бы в одно целое. Как к тебе попало это существо?

Кьюджел скорчил гримасу отвращения.

— Это дело рук Юкуну Смеющегося Волшебника. Ты его знаешь? — Брови Зараидеса взлетели высоко.

— Главным образом по его репутации смешливого и причудливого волшебника, — ответил мудрец.

— Он шут гороховый! — воскликнул Кьюджел. — За воображаемую обиду он забросил меня на север мира, где солнце висит низко и светит не ярче лампы. Юкуну повеселился, но теперь я буду шутить! Ты объявил, что благодарен мне; теперь, прежде чем приступить к моим главным желаниям, мы выработаем подходящую месть Юкуну.

Зараидес задумчиво кивнул и пробежал пальцами по бороде.

— Я дам тебе совет. Юкуну тщеславный и чувствительный человек. Наиболее уязвимое его место — самомнение. Повернись к нему спиной, не старайся с ним встретиться! Такое презрение причинит ему гораздо большую боль, чем все, что ты сможешь придумать.

Кьюджел нахмурился.

— Такая месть кажется мне слишком абстрактной. Если ты призовешь демона, я дам ему указания относительно Юкуну. Дело тогда будет кончено, и мы сможем обсудить другие дела.

Зараидес покачал головой.

— Все не так просто. Юкуну очень изобретателен, его нелегко застать врасплох. Он сразу узнает, кто осуществил нападение, и наши отдаленно сердечные взаимоотношения тут же кончатся.

— Ба! — фыркнул Кьюджел. — Мудрец Зараидес боится показать себя справедливым мстителем? Неужели он робко мигнет и отойдет подальше от такого слабого и нерешительного колдуна, как Юкуну?

— В общем… да, — сказал Зараидес. — В любое мгновение солнце может погаснуть; мне бы не хотелось последние часы провести, обмениваясь шутками с Юкуну: его юмор гораздо изобретательнее моего. Так что внимание. Через минуту я должен буду заняться очень важными делами. Как последний знак благодарности, я перемещу тебя туда, куда ты захочешь. Куда тебе нужно?

— Если это все, что ты можешь, доставь меня в Азеномай, на слиянии Кзана и Скаума!

— Как хочешь. Будь добр встань на этот помост. Сложи руки вот так… Глубоко вдохни и во время перелета не выдыхай и не вдыхай… Ты готов?

Кьюджел подчинился. Зараидес отошел и произнес заклинание. Кьюджела подхватило и понесло вверх. Через мгновение его ноги коснулись земли, и он обнаружил, что стоит на главном перекрестке Азеномая.

Он перевел дыхание.

— После всех испытаний, после всех злоключений я снова в Азеномае! — И, качая в удивлении головой, осмотрелся. Древние здания, террасы, выходящие на реку, рынок: все как прежде. Неподалеку лавка Файностера. Повернувшись спиной, чтобы его не узнали, он пошел прочь.

— Что теперь? — думал он. — Во-первых, новая одежда, потом удобства гостиницы, где я могу обдумать всесторонне свое положение. Если хочешь посмеяться над Юкуну, за это дело нужно браться с большой осторожностью.

Два часа спустя, умывшись, постригшись, отдохнув, в новой черно-зелено-красной одежде, Кьюджел сидел в общем зале гостиницы «Речная» перед тарелкой острых сосисок и бутылкой зеленого вина.

— Дело представляется крайне деликатным, — рассуждал он. — Действовать нужно с величайшей осторожностью.

Он налил вина и съел несколько сосисок. Потом раскрыл сумку и достал небольшой предмет, тщательно завернутый в мягкую ткань, — фиолетовую линзу, которую Юкуну хотел получить в пару к той, что была у него в собрании. Он поднес было линзу к глазам, но остановился: все окружающее он увидит в такой великолепной иллюзии, что не захочет отнимать линзу от глаз. И тут, когда он глядел на полушарие, в его мозгу возник план, такой изобретательный, такой теоретически эффективный и в то же время связанный с такой малой опасностью, что он немедленно отказался от поисков лучшего.

В сущности план был очень прост. Он явится к Юкуну и даст ему волшебную линзу, точнее, линзу такой же внешности. Юкуну будет сравнивать ее с той, что у него уже есть, чтобы проверить ее эффективность, и неизбежно посмотрит одновременно через обе. Несоответствие между реальным и иллюзорным поразит его мозг и сделает беспомощным, и Кьюджел примет меры, какие сочтет безопасными.

Есть ли недостатки в его плане? Кьюджел их не видел. Если Юкуну обнаружит подмену, Кьюджелу придется извиниться, отдать подлинную линзу и тем усыпить подозрения Юкуну. В целом же вероятность успеха казалась очень большой.

Кьюджел неторопливо прикончил сосиски, заказал вторую бутылку вина и с удовольствием принялся смотреть на Кзан. Торопиться некуда: когда имеешь дело с Юкуну, импульсивность — серьезнейшая ошибка, как он уже сумел узнать.

На следующий день, все еще не обнаружив недостатков в своем плане, он навестил стеклодува, чья мастерская располагалась на берегу Скаума в миле к востоку от Азеномая, в роще пушистых желтых билибобов.

Стеклодув осмотрел линзу.

— Точный дубликат, той же формы и цвета? Нелегкая задача, тут очень редкий и богатый оттенок фиолетового цвета. Такой цвет трудно придать стеклу; нет специальной краски; все придется делать путем проб и догадок. Но… я все же приготовлю расплав. Посмотрим, посмотрим.

После нескольких попыток он получил стекло нужного оттенка, из которого изготовил линзу, внешне неотличимую от подлинной.

— Великолепно! — заявил Кьюджел. — Теперь — какова цена?

— Такую линзу из фиолетового стекла я оцениваю в сто терций, — спокойно ответил стеклодув.

— Что? — в гневе воскликнул Кьюджел. — Я похож на легковерного? Цена чрезмерна.

Стеклодув убирал свои инструменты, трубки и сосуды, не обращая внимания на негодование Кьюджела.

— Во вселенной не существует подлинного постоянства. Все меняется, течет, пульсирует, увеличивается и уменьшается; все подвержено изменчивости. Моя цена имманентна космосу, она починяется тем же законом и определяется необходимостью клиента.

Кьюджел в неудовольствии отошел, а стекольщик протянул руку и взял обе линзы. Кьюджел воскликнул:

— Что ты собираешься делать?

— Стекло верну в тигель, что еще?