— Надо сказать, что к Кёрнифу, очевидно, благоволят сами стихии. Вид прекрасный, воздух бодрящий, а герцог Орбаль, кажется, милостивый правитель.

Хозяин, хотя и несколько уклончиво, согласился.

— Как ты тонко подметил, герцог Орбаль никогда не гневается, не бывает ни груб, ни подозрителен, ни даже суров, если только в своей мудрости не считает это необходимым. Вот тогда в интересах справедливости он укрощает свою мягкость. Взгляни-ка на вершину холма. Что ты там видишь?

— Пять труб или водонапорных башен, приблизительно тридцати ярдов в высоту и одного ярда диаметром.

— У тебя зоркие глаза. В эти трубы бросают непокорных членов общества, вне зависимости от того, кто находится внизу и кого закинут туда следующим. Следовательно, поскольку ты можешь вступить с герцогом Орбалем в беседу или даже отважиться на благопристойную шутку, никогда не отказывайся исполнить его распоряжение. С преступниками, разумеется, разговор и вовсе короткий.

Кугель по привычке тревожно оглянулся через плечо.

— Ну, такие строгости едва ли применят ко мне, чужаку в этом городе.

Хозяин скептически хмыкнул.

— Предполагаю, ты приехал сюда посмотреть на выставку чудес?

— Совершенно верно! Возможно, даже попытаюсь сразиться за главный приз. Кстати, не порекомендуешь ли ты мне заслуживающего доверия каретника?

— Конечно. — И хозяин выдал Кугелю исчерпывающие указания.

— И еще я хотел бы нанять артель сильных и усердных работников, — добавил Кугель. — Где я могу таких набрать?

Хозяин указал запушенного вида таверну по другую сторону площади.

— Вся чернь собирается во дворе «Воющей собаки». Там ты сможешь найти достаточно рабочих рук.

— Будь так добр, пока я хожу к каретнику, пошли туда мальчика, пусть наберет дюжину крепких парней.

— Как пожелаешь.

У каретника Кугель нанял большую шестиколесную повозку и упряжку крепких фарлоков. Вернувшись вместе с повозкой к «Пяти филинам», он обнаружил ожидавшую его там бригаду из двенадцати самых разнообразных персон, среди которых один был не только дряхлый, но вдобавок еще и одноногий. Другой, в стельку пьяный, отмахивался от каких-то воображаемых насекомых. Этих двоих Кугель тут же уволил. Кроме того, в бригаде оказался и Йоло — Собиратель Снов, уставившийся на Кугеля с величайшим подозрением.

— А ты, любезный, что делаешь в столь сомнительной компании? — поинтересовался Кугель.

— Я нанялся на работу, чтобы заработать себе на пропитание, — ответил тот. — Могу я спросить, как ты достал деньги, чтобы оплатить столько опытных работников? Кроме того, из твоего уха свисает тот самый камень, который еще прошлой ночью был моей собственностью!

— Второй из пары, — махнул рукой Кугель. — Как ты знаешь, первый отобрал вор вместе с остальными твоими вещами.

Йоло презрительно скривил губы.

— Я более чем когда-либо жажду встретить этого благородного грабителя, который мой камень отобрал, но твой оставил тебе.

— Он действительно оказался замечательным человеком. Мне кажется, я заметил его не более часа назад. Он выезжал из города.

Йоло снова скорчил презрительную гримасу.

— А что ты намерен делать с повозкой?

— Если собираешься заработать, то сам скоро все узнаешь.

Кугель погнал повозку с рабочими из Кёрнифа по дороге, ведущей к загадочной дыре в склоне холма, где нашел все совершенно в том же состоянии, в каком он ее покинул. Он приказал прорыть в склоне канавы и установить подъемный блок, затем глыбу земли вместе с дырой, пнем и щупальцем вытянули и водрузили на повозку.

В разгар работы поведение Йоло изменилось. Он начал раздавать рабочим приказы и сердечно обратился к Кугелю:

— Замечательная идея, Кугель! Мы с тобой отлично заработаем!

— Я действительно рассчитываю выиграть главный приз, — вскинул брови Кугель. — А вот твой заработок окажется сравнительно скромным, даже скудным, если ты не будешь пошевеливаться!

— Что? — разбушевался Йоло. — Ты же не станешь возражать, что половина этой ямы принадлежит мне!

— Еще как стану. Больше ни слова об этом, а не то уволю тебя в два счета!

Пыхтя и брюзжа, Йоло вернулся к работе. Через некоторое время Кугель привез глыбу земли с дыркой, пнем и щупальцем обратно в Кёрниф. По пути он приобрел старое брезентовое полотнище, которым накрыл дыру, чтобы усилить возможный эффект своего шоу. У Великой выставки Кугель перетащил свой экспонат с повозки в шатер, после чего расплатился с людьми, к жестокому разочарованию тех, кто питал неумеренные надежды.

— Я достаточно вам заплатил! — отмахнулся от недовольных Кугель. — Даже если бы вы получили в десять раз больше, все равно все до последнего терции перекочевали бы в кассу «Воющей собаки».

— Минуточку! — воскликнул Йоло. — Мы с тобой должны прийти к согласию!

Кугель просто запрыгнул на повозку и погнал ее назад к гостинице. Несколько человек попытались пуститься за ним в погоню, другие начали кидать вслед камни, но все напрасно.

На следующий день трубы и горны возвестили об официальном открытии выставки. На площадь прибыл герцог Орбаль в роскошной мантии из лилового плюша, украшенной белыми перьями, и в шляпе из бледно-голубого бархата трех футов диаметром, с серебряными кистями вокруг полей и кокардой из серебряного пуха.

Взобравшись на трибуну, герцог Орбаль обратился к толпе:

— Как вам всем известно, меня считают человеком эксцентричным, причиной чему любовь к чудесам и диковинам, но, в конце концов, оглянитесь назад, в глубины веков. Вспомните времена Вапуриалов, Зеленую и Пурпурную коллегии, могущественных волшебников, к которым мы относим Амберлена, второго Чидуля Порфиринкосского, Морреиона, Каланктуса Смирного и, конечно же, Фандааля Великого. Это были времена могущества, и вряд ли они вновь вернутся к нам, разве что в ностальгических воспоминаниях.

Объявляю мою Великую выставку чудес открытой, и пусть кто-то ее считает лишь бледным воспоминанием о былых временах. И все же, как следует из моего списка, программа у нас сегодня весьма захватывающая, и главный приз присудить окажется нелегко.

Герцог Орбаль заглянул в шпаргалку.

— Мы осмотрим «Летучий эскадрон» Царафлама, «Невероятных музыкантов» Баззарда, «Справочник универсальных знаний» Заллопса. Йоло раскроет свой «Мешок снов», и, на конец, Кугель представит нашему восторженному вниманию то, чему он дал интригующее название «Нигде». В высшей степени соблазнительная программа! А теперь без дальней шей помпы приступим к рассмотрению «Летучих эскадронов» Царафлама.

Вокруг первого шатра забурлила возбужденная толпа, и Царафлам продемонстрировал свой «Летучий эскадрон»: процессию тараканов, облаченных в элегантную красную, белую и черную униформу. Сержанты размахивали саблями, пехотинцы несли мушкеты. Эскадрон маршировал и контрмаршировал в причудливом порядке.

— Стой, раз-два! — гаркнул Царафлам.

Тараканы остановились как вкопанные.

— На караул!

Тараканы повиновались.

— Салют в честь герцога Орбаля!

Сержанты взмахнули своими саблями, пехотинцы вскинули мушкеты, из которых показались крошечные клубы белого дыма.

— Превосходно! — объявил герцог Орбаль. — Царафлам, я хвалю твою доскональную точность!

— Тысяча благодарностей, ваша светлость! Я выиграл главный приз?

— Ну, еще слишком рано строить предположения. А теперь обратимся к Баззарду с его «Невероятными музыкантами»!

Зрители хлынули ко второму шатру, откуда через некоторое время появился убитый горем Баззард.

— Ваша светлость и благородные жители Кёрнифа! Моими «Невероятными музыкантами» были рыбы из Кантикского моря, и я не сомневался, что выиграю главный приз, когда вез их в Кёрниф. Однако сегодня ночью аквариум треснул и вся вода вытекла. Рыбы уснули, и теперь их музыка потеряна для нас навеки! Но я все-таки хочу бороться за приз и поэтому воспроизведу для вас музыку моей бывшей труппы. Пожалуйста, оценивайте музыку, исходя из этих фактов.

Герцог Орбаль решительно взмахнул рукой.