Литмир - Электронная Библиотека

Глупая беседа происходила при Ане, которая сидела тут же, в гостиной, пила с мачехой и ее подругой чай. Но когда разговор пошел о привороте, она решила уйти, испугавшись, что не удержится и выпалит Людмиле в лицо все, что о ней думает. Девушка встала и направилась к двери. А за ее спиной раздался негодующий голос Вероники:

– Мила, перестань! Я не встречалась с родителями Леонида ни разу, даже не знаю, живы ли они. Что за чушь ты несешь? Уходи и больше в нашем доме не появляйся.

– Будет плохо – позовешь меня, но я ни за какие деньги не приду! – пригрозила Люда.

Но Вероника не испугалась:

– Ты мне ни под каким видом не понадобишься.

Глава 4

Не успела Ника порвать отношения с Людмилой, как неожиданно умер Виктор. Все свое гигантское состояние он оставил бывшей жене. А вскоре на тот свет отправилась и сама Вероника. Вот тут досужие языки замололи со страшной силой. Все кому не лень принялись осуждать Леонида. Народ уже не шептался, а говорил открыто:

– Второй муж Ники довел их обоих, и Потемкина и Суханову, до самоубийства…

Антон прервал рассказчицу:

– Не понял, почему речь вели о суициде?

Анна по-детски шмыгнула носом.

– Виктор скончался, выпив большую дозу лекарства от повышенного давления.

– Ага… – протянул Егор.

Аня резко повернулась к Лазареву.

– Ну и как отец мог заставить здорового, сильного, умного мужчину принять гору таблеток? Поверьте, у папы нет ни грамма хитрости, а тут какое-то изощренное иезуитство. Выходит, сначала отец неведомым путем уговорил слопать упаковку гипотензивного средства Виктора, а потом проделал то же самое с женой?

– И Вероника лишила себя жизни сама? – удивилась Лиза.

Анна нехотя кивнула.

– Вновь пилюли от гипертонии? – не унималась Елизавета.

– Да, – коротко ответила Аня.

– Глупо было убивать Виктора и Веронику одинаковым способом, – пробормотала я. – Хотя для серийного маньяка характерно как раз такое поведение, он убирает жертвы, соблюдая определенный ритуал.

– Мой папа тут ни при чем! – отчеканила Анна. – Если б вы его знали, сразу бы поняли: отец – последний человек, которого можно заподозрить в совершении преступления. Он думает исключительно о музыке! И Виктор, и Вероника объяснили в предсмертных записках, что не хотят жить.

– Удивительно похожие по смыслу тексты. Фразы разные – у женщины более эмоциональные, у мужчины сухие, – но смысл совпадает, – произнес Костя, глядя в экран ноутбука. – «Любимые и дорогие! Ужасная, страшная, неизлечимая болезнь сжирает меня изнутри. Я теряю слух, в голове стучат барабаны, меня мучают кровавые кошмары. Ночью я сижу на кровати в полном ужасе и слышу, как смерть, позвякивая колокольчиками на капюшоне своего плаща и брякая косой, насаженной на скрипучую деревянную рукоятку, приближается ко мне, стуча каблуками по полу так, словно отбивает чечетку. В завывании ветра за окном явственно звучит ангельский хор, солист хрустально-чистым сопрано выводит: «Ave Maria, прощай, прощай, прощай». Я умираю и знаю это. Нет смысла продлевать муки. Я не верю в бога, поэтому не боюсь его суда. Леня, живи счастливо, не плачь обо мне. Светочка, ты не одна, Леонид и Анечка поддержат тебя. Всегда будь с ними, они лучшее, что у тебя есть, никогда не обманут и не предадут. Все мое имущество и капитал завещаны мужу. Не плачьте. Я была перед смертью счастлива».

– У Вероники сложились плохие отношения с дочерью? – осведомился Лазарев.

– Ну… нет, – чуть медленнее, чем раньше, произнесла Анна. – Наоборот, Света для Ники была как воздух или свет.

– И мать не оставила дочери средств? – не успокаивался Егор.

– Если вы намекаете на то, что записка фальшивая, то зря, – буркнула Аня. – Была проведена экспертиза, специалисты подтвердили: все написано рукой Сухановой.

– Но почему встал вопрос об убийстве? – спросила я.

Анна закатила глаза.

– Вот! – почти с отчаянием воскликнула клиентка. – Это все Людмила. Сначала она бегала по приятельницам и кричала: «Сто лет дружила и с Никой, и с Виктором, оба были совершенно здоровы, предсмертные записки полная чушь». Потом бывшая подруга кинулась к Николаю Павлову. Тот раньше ухаживал за Вероникой, несколько раз делал ей предложение, она уже почти согласилась выйти за него замуж и тут познакомилась с Леонидом. Представляете, как Павлов «обожал» ее нового супруга? Людмила знала, к кому обратиться, чтобы раздуть пожар. Николай не просто богат, но еще обладает огромными связями. Звякнул куда надо, и отца начали таскать по разным кабинетам, задавать ему тупые вопросы, вроде: «У вас на день женитьбы на карточке было десять тысяч рублей. А Вероника Андреевна имела крупные счета не только в российских, но и в зарубежных банках. Шикарная свадьба была устроена не за ваш счет. Вы любили свою жену или ее состояние?» Бедный папа лепетал что-то типа: «Мне не нужны капиталы», а на него набрасывались с другим вопросом: «Вы на метро к нам приехали?»

Я покосилась на Антона. Шеф пока сидел молча, но он, как и все мы, отлично понимал, как опытный полицейский ломал Леонида.

На вопрос про метро настройщик ответил честно: «Нет, у меня машина». И дознаватель услышал то, что хотел: роскошный автомобиль Маркелову преподнесла супруга. Потом вдовцу указали на его дорогие часы, бесцеремонно назвали стоимость обуви и портфеля настройщика, а затем продемонстрировали копию декларации о доходах и гаркнули:

– Вы обманываете государство!

– Нет, нет! – испугался Леонид. – Я частный предприниматель, ни разу ни копейки налогов не утаил.

– Откуда тогда у вас тачка представительского класса и будильник, на покупку которого вам, судя по декларации, сто лет работать надо? – произнес хозяин кабинета.

– Жена подарила, – объяснил наивный Маркелов.

– И вы по-прежнему будете утверждать, что ваши отношения с Вероникой Андреевной строились исключительно на любви? – засмеялся дознаватель. – Вот, я вижу в бумагах еще интересные сведения. За последний год вы с супругой ездили восемь раз за рубеж, останавливались в роскошных отелях, летали бизнес-классом. Либо вы таки химичите с налогами, либо жена содержала вас. Третьего не дано.

Леонид Петрович попытался объяснить настырному мужику свои жизненные принципы:

– Я не обеспокоен деньгами, меня совсем не волнуют материальные ценности. Все в дом приобретала супруга. Поверьте, я не знаю стоимости часов и автомобиля…

– Полагаю, ваш отец здорово разозлил тех, кто с ним беседовал, – вздохнул Егор. – Но даже если человек альфонс, его нельзя за это посадить в тюрьму. Нужны более серьезные основания.

Анна обхватила себя руками за плечи.

– А вот тут сыграла свою роль Светлана. Она тоже пришла к Павлову, показала ему тетрадь и сказала, что, разбирая вещи мамы, нашла ее дневник.

Тут Костик, глядя на экран компьютера, стал читать:

«Маркелов оказался не тем, кем я его считала, он хитрый охотник за деньгами. Господи, чего стоит история с сейфом и часами! Как я могла быть такой слепой? Боюсь, Вите помогли уйти на тот свет. Может, мне поехать к Коле Павлову? Он любит меня и поможет. Апартаменты Виктора закрыли после его смерти и ни разу не открывали, вероятно, в доме есть улики, которые не заметили ранее. Что мне делать? Как я наказана за то, что не приняла предложение Павлова! Куда бежать? Кому сказать: «Люди, если я внезапно умру, не верьте, даже если найдете сто моих предсмертных записок, все будет подстроено. Меня точно убьет Леонид. Я в западне. Мне жутко…»

– Сильный текст, – оценил услышанное Егор.

– Наверное, Ника сошла с ума, когда его писала! – взвилась клиентка. – Папа таракана газетой не прихлопнет! Думаю, она очень серьезно болела, и поэтому у нее начался бред. Вы же знаете, некоторым людям кажется, что их преследуют, а это чистой воды шиза. Мой отец тихий, не злобный, скромный и благородный человек! Вы понимаете?

– Если подвести итог, то можно охарактеризовать Леонида Петровича Маркелова как интеллигента, музыканта и композитора, – заговорил шеф, – мягкого, ведомого человека, не задумывающегося о материальных благах, страстно увлеченного творчеством.

6
{"b":"201013","o":1}