В середине 30-х годов младоросское движение достигает своего наибольшего расцвета. В сентябре 1934 года, в «Младоросской искре» было объявлено:
«Союз Младороссов после долгих и напряженных усилий превращается во вторую советскую партию, занимающую положение революционной оппозиции в отношении партии правящей. Правящая — коммунистическая — партия, с точки зрения младороссов, узурпирует руководство русской революцией».
Это заявление было повторено на открытом собрании в Париже в январе 1935 г. Вот как описывал это собрание репортер «Возрождения»:
«Огромный зал Сен-Дидье полон до отказа. Трудно протиснуться через проходы, ибо и в проходах толпа. Кажется, за последнее время не было в эмиграции более многолюдного собрания. В этой зале, среди огромной толпы, представители всех политических течений эмиграции, всех ее возрастов, всех классов — старики и молодые, но гораздо больше молодых. В этой зале чуть ли не все молодое эмигрантское поколение, чуть ли не вся смена…
Более двух часов с небольшим перерывом говорил А. Л. Казем-Бек. Не подлежит сомнению, что слова его будили среди русских молодых людей бурю энтузиазма. Когда говорил он о величии России, когда призывал он Россию любить, несмотря на все, всегда помнить прежде всего о России, когда звал он к бодрости, к вере в русский народ, чувствовалось, что вся зала вместе с ним, и одинаково аплодировали ему начальник первого отдела Общевоинского Союза ген. Эрдели, юноши-младороссы, эмигрантские «отцы» и даже сотрудники «Последних новостей».
И вот, глядя на этот зал, на этих выстроившихся юношей, на эти внешние значки отличия, на эту дисциплину и на этот почет к главе, вспоминались другие собрания. Берлин, 1930 год. Да, наши эмигрантские рамки не дают возможности развернуться молодому национальному движению. Но в таком же внешнем стиле и с таким же воодушевлением, проникнутые таким же единым духом, проходили собрания германских национал-социалистов, когда они шли к победе.
Положения, высказанные А. Л. Казем-Беком, могут быть оспариваемы. Но думается нам, существенно другое: младоросское движение родит энтузиазм. Несомненно, многое, очень многое в младоросской идеологии несерьезно, зыбко, проникнуто самой дешевой демагогией…. но разве мало было грубо демагогического, несерьезного, зыбкого, что было затем отвергнуто жизнью, в движениях национал-социалистическом и фашистском?
Нескончаемыми овациями провожали «главу» младороссы и вместе с ними аплодировал ему весь зал».
Всякий, кто бывал в. те годы на открытых младо-росских собраниях, согласится, что репортер «Возрождения» очень верно передал всю атмосферу этих собраний. Казем-Бек умел своими речами вызывать у слушателей то состояние как бы мистического возбуждения и подъема, которое так характерно для культа «вождизма», и в том, как распорядители-младороссы, одетые в синие форменные рубашки, выстроившись шпалерами, встречали появление Казем-Бека дружными и бодрыми криками: «глава, глава, глава!», сказывалось несомненное влияние ритуалов фашизма, но, может быть, из-за отсутствия возможностей реального действия, это была скорее игра в фашизм, и мне кажется, никогда на младоросских собраниях не чувствовалось духа садистического человеконенавистничества, ознаменовавшего уже первые выступления фашистов и гитлеровцев.
Такое же впечатление подражания фашизму создавали и многие статьи в младоросской печати. Так в № 160 «Бодрости» Б. Кадомцев, стараясь объяснить, почему германский народ разорвал «самую демократическую Веймарскую конституцию» и пошел за Гитлером, перечисляет основные требования охватившей весь мир экономической и социально-политической революции.
1. Государственный контроль или управление народным хозяйством.
2. Создание новой, сильной и надклассовой государственной власти.
«Для осуществления этой экономической (управление народным хозяйством) и социальной (прекращение классовой борьбы) революции требуется полное преобразование так называемого либерально-правового государства, в котором, если не по форме, то по содержанию, власть попадает в руки или какого-либо класса, или, что еще хуже, небольшой группы или клики безответственных лиц. Очевидно, что передача управления народным хозяйством в руки такому фальшиво-демократическому государству была бы большим злом, чем частнические набеги этой власти в область экономики. Отсюда третье требование Великой революции: создание нового государства, которое полностью и без ограничения использовало бы всю полноту своей власти и, наряду с политическим представительством, ввело бы представительство профессиональных интересов (так как нельзя средствами политической бюрократии управлять народным хозяйством). Иначе говоря, требуется создание нового тоталитарного и корпоративного государства.
Для нас, Русских, живущих верою в развитие и торжество национальной России, 1938 г. будет особенно насыщен кризисами и тревожными событиями. Кризис власти Сталина приблизит выявление лица новой России, воскресение народа-«богоносца», не только в религиозном смысле, но и в смысле носителя великих идей вселенской правды и справедливости. Кто верит в это, тот не ошибается в своих чаяниях. Ведь все главные идеи и устремления, которыми наполнена Великая мировая революция, так родны душе нашего народа, историческому прошлому нашей родины, вековым традициям нашей верховной государственной власти, что рождение иовой России по образу и подобию нового тоталитарного и корпоративного государства-нации не удивит Русский народ, как не удивляет появление подобных государств западно-европейский и американский мир».
По этой статье, как по каталогу, можно увидеть сплавом каких составных элементов являлась младо-росская идеология: отталкивание от либерально-правового государства, как государства фальшиво демократического и неспособного разрешить социальный вопрос, убеждение, что этот вопрос разрешим только на путях фашистского корпоративного государства и верность принципу легитимизма, причудливо сочетаемая с идеями и чувствами национал-большевизма. Так в следующем номере «Бодрости» говорилось:
«…постулат младоросской доктрины, который утверждает соединство России и династии, и соединство онтологических внутренних исканий Октября с национальным идеалом Русской Правды… это есть тот всеоправдывающий и всепримиряющий Синтез, ради которого жила и будет жить Россия».
Фашистский характер младоросского движения казался несомненным и правым и левым. Встречи «за круглым столом» А. Ф. Керенского и И. И. Фондаминского со старшими младороссами вызвали ряд возмущенных статей в «Последних новостях». Между тем за явно фашистским фасадом в младоросской идеологии было много очень далекого по духу от фашизма и тем более национал-социализма и приближавшегося скорее к идеям «Нового града». Правда, первые номера «Нового града» были встречены в «Бодрости» очень резкой критикой. Так, цитируя статьи главных новоградских идеологов, Тавастшегна раздраженно писал: «И вся эта, с позволения сказать, «литературщина» преподносится удивленному читателю под соусом Русской национальной идеи!»
Позднее отношение младороссов к «Новому граду» калейдоскопически меняется. В большой статье, посвященной номеру 13-му «Нового града», И. Кар, приводя слова Бердяева — «Будущее человечества зависит от того, будут ли соединены в мире движения духовные и движения социальные, будет ли связано создание более справедливых и более человеческих обществ с защитой духовных ценностей, с духовной свободой, с достоинством человека, как духовного существа» — замечает: «Эта надежда знаменитого философа глубоко созвучна нашему стремлению раскрепостить человеческий дух, дать ему свободу служения и творчества».
Далее по поводу статьи Ф. Степуна «О свободе» Кар пишет:
«Ф. Степун кратко и ясно (ясно, по крайней мере, в контексте) противопоставляет «начало персонализма началу индивидуализма и начало соборности началу коллективизма». В свете этого противопоставления связь подлинной свободы с истиной становится очевидной, ибо свобода личности есть свободное служение истине. И капиталистический либерализм и авторитарный этатизм одинаково затрудняют служение истине: для первого — свобода политической борьбы вовсе не есть метод искания истины; для второго — «идеократия» есть метод служения не столь истине, сколь определенной идеологии».
