– Опять не поняла? Ладно, научим. Только сейчас иди, погуляй, тут люди прийти должны.
– Кто, консьержка? – я нарочито оживилась. – Я тоже хочу ее видеть, мне мать велела у консьержек про квартиру спрашивать.
– Да ну тебя, здесь консьержки уже сто лет нет! Ладно, иди, иди.
Девочка Юля, видно, любит командовать. Что ж, придется ее осадить.
– Куда это мне идти? Мне и здесь хорошо! – вытянув ноги, я зевнула и вытащила свой iPad.
Две пары глаз уставились на мои руки, как на восьмое чудо света.
– Третий? – хрипло спросила Юля, присаживаясь рядом со мной на корточки. – Дашь нам немного поиграть?
Равнодушно пожав плечами, я протянула им iPad, предварительно вытащив из него сим-карту – этой картой сто лет уже никто не пользовался, но она была куплена в Австралии, и не стоило оставлять здесь такой след.
– Берите насовсем.
– Как…насовсем?
– У меня еще два есть – мать в салоне связи работает, там их много.
Возможно, я плела ерунду, но девочкам это было безразлично – с двух сторон вцепившись в iPad, они с головой ушли в игру и не сразу обратили внимание на настойчиво вибрировавший в кармане Юли мобильник.
– Да, Андрюша, – сладким голосом проговорила она в трубку. – Нет, все нормально, просто мы играли. Да, иди.
«Андрюша» появился минут через двадцать – рослый симпатичный парень лет семнадцати с кудрявыми рыжеватыми волосами. Я мило улыбнулась и первая поздоровалась:
– Здравствуйте, я Вика.
Руки, правда, протягивать не стала – мое присутствие было ему явно не по душе, и не хотелось нарываться на грубость. Не ответив, он уперся в мою особу изучающим взглядом чуть косящих глаз, потом вопросительно посмотрел на Юлю. Она затараторила:
– Это наша подруга Вика, она надежная – iPad нам с Галей подарила. У нее у матери их навалом, она в салоне работает.
Надо же, как легко iPad сделал меня их надежной подругой! На Андрея слова Юли произвели магическое действие. Он уставился на мой iPad в руке Гали, и выражение недовольства на его лице сменилось восторгом.
– Третий? – спросил он. – У твоей матери они почем?
Вот и влипла – откуда мне знать, сколько стоит третий iPad в рублях в московских салонах, если я покупала его в австралийских долларах в Мельбурне? Спасибо Юле, выручила:
– Андрюша, они с матерью приезжие, квартиру ищут. Ты помоги им найти, тебе Вика тоже iPad подарит. Да, Вика?
– Конечно, – совершенно искренним тоном подтвердила я, – у меня еще есть.
Кажется, девочка Юля имела все задатки будущего дипломата. Спустя пару минут я убедилась, что она не менее поднаторела и в бизнесе. Уже не смущаясь моим присутствием, Андрей поставил на круглый столик у окна большую сумку, открыл ее и вытащил полиэтиленовый мешок с чем-то сыпучим.
– Агафон сказал Ларшину не давать, он, п…. ц, чуть нас всех не подставил.
– Блин, – с досадой протянула Юля, – а он уже утром приходил, говорит, деньги тебе еще в прошлый раз дал.
– Что дал, я ему вернул. На х… надо – он тогда под кайфом к электричке прицепился и до Царицыно ехал, пока менты не сняли. Привели в отделение, а в кармане дурь, так он, сука, еще на нас царицынских ментов навел. На х… надо Агафону потом от них откупаться! Вот тебе список, только этим давай, – он повернулся ко мне: – Так я узнаю насчет квартиры, договорились? Когда принесешь?
Нахальный парень, однако! Еще ничего не нашел, а уже ему iPad неси! Я нежно улыбнулась:
– Не знаю – завтра или послезавтра. Ты квартиру нам найди, и будет тебе iPad.
– Договорились.
Андрей ушел, а Юля открыла принесенный Андреем мешок, потом вытряхнула из Галиной сумки пачку рекламных изданий и начала резать газетные листы на небольшие квадратики. В эти квадратики она мерной ложкой насыпала порошок из мешка и аккуратно сворачивала их в пакетики.
– Юль, – плаксивым голосом заныла Галя, – голова болит!
– Нет, Галюша, – менторским тоном возразила Юля, – здесь нельзя, блин, ты же знаешь.
– Немножко!
– Ладно, только иди на улицу. На.
Она вытащила из кармана пачку сигарет. Повеселевшая Галя из маленькой щепотки порошка скатала шарик, запихала в одну из сигарет и побежала с ней на улицу.
У меня похолодело в животе – в мешке Андрея явно был не сахар. Будь я в Австралии, то немедленно сообщила бы в полицию о творящей сомнительные дела малолетней наркомафии, но что мне следует сделать в России?
– Хочешь, тоже сходи, – предложила Юля, заметив мое замешательство и по-своему истолковав его причину, – я тебе отсыплю, Андрей не заметит.
Я поежилась, чувствуя ползущую между лопаток струйку холодного пота – влипла! Застукает нас сейчас кто-нибудь, и во всем обвинят меня – девчонки-то малолетки, с них спроса нет. От великодушного предложения Юли побаловаться дурью я, конечно, уклонилась, объяснив это понятным ей языком:
– А вдруг сюда ваша полиция заглянет? Нас с матерью тогда сразу в Литву депортируют.
– Сдурела? Все местные менты у Агафона в кармане, даже предупреждают, если что. Ладно, если боишься – сиди просто так, я тебе с собой заверну.
Понятно, эта милая девочка всеми доступными ей силами пыталась отблагодарить меня за подаренный ей iPad. Кстати, в отличие от Гали, Юля выглядела вполне уравновешенной, а зрачки и взгляд у нее были совершенно нормальными. Чисто из любопытства я с нарочитой озабоченностью поинтересовалась:
– А себе ты что, не оставишь?
– Не, мне не нужно, – безмятежно ответила она, – я не люблю. Андрюха потому мне и доверяет.
– Совсем-совсем?
– Ага. От этого толстеют. Ну, только если в ночном клубе кто-то угостит, то покурю, а так….
– Тебя что, уже пускают в ночной клуб? И не спрашивают, сколько лет? – я была по-настоящему потрясена, хотя уже не в первый раз сталкивалась в России с чудесами.
– Запросто, какое их дело, п….ц? У меня там половина знакомых, хочешь, тебя тоже отведу? У меня мать, когда в ночную, я там по крутому балдею.
Что ж, мои вновь установившиеся отношения с Юлей вполне можно было считать дружескими и откровенными. Я уже собралась приступить к делу и закинуть удочку насчет того, что произошло в декабре минувшего года, но приятный разговор наш был прерван появлением повеселевшей Гали и высокого худенького паренька с бледным лицом и бегающими глазами. Юля немедленно на него набросилась:
– Знаешь, Ларшин, иди отсюда на х…, Андрей велел тебе не давать.
Паренек присел на краешек стола, где лежал мешок и, кося на него глазом, вкрадчиво заныл:
– Юль, ну Юль! Я же деньги Андрюхе отдал!
– Иди в ж…у, он тебе их вернул!
– Блин, я тебе заплачу.
Юля сопротивляется не особо долго, скорей всего, именно на это она и рассчитывала, потому что сразу протянула руку.
– Давай деньги, придурок несчастный! Если опять сковырнешься, и Андрей узнает – больше хрен получишь.
Я начала мучительно припоминать, как переводится «хрен» на английский – кажется, «horseradish». Люблю приправлять им мясо, но причем здесь это? Может, Юля имела в виду, что парень ширяется героином – «hooked on horseradish»? Нужно будет прослушать запись и выяснить точное значение всех непонятных слов.
Повеселев, Ларшин исчез вместе с пакетиком.
– Сейчас в кайф врубится и придет, – сказала Галя, не отрываясь от игры.
Действительно, Ларшин вскоре вернулся и, присев на пол рядом с Галей, начал восторженно следить, за ее пальцами.
– Круто, откуда третий iPad?
Галя, не отводя глаз от дисплея и не отрывая пальцев от клавиш, указала на меня подбородком:
– Она Юльке подарила.
– Во, дает! – наконец-то обратил он на меня свое внимание. – А мне подаришь?
– П…ц тебе, – звучно ответила за меня Галя.
Это незнакомое слово здесь повторяют уже который раз, обязательно нужно будет выяснить его значение.
– Саша, иди дверь заклинь, скоро уже начнут приходить, – посмотрев на свои часики, велела Юля тоном человека, привыкшего к послушанию окружающих.
Ларшин, которого, оказывается, звали Сашей, послушно отправился заклинивать входную дверь – чтобы, как я поняла, она не издавала протяжного писка каждый раз, когда в подъезд кто-нибудь заходит. Почти сразу после этого появились первые «клиенты» – три мальчика и две девочки от двенадцати до пятнадцати лет. Сверившись со списком, Юля каждому дала пакетик и вычеркнула его имя.
