Немцы, без сомнения, полагали, что много воды утечет, прежде чем направленные на раскол России интриги и пропаганда дадут ощутимые плоды. Поэтому для них крушение царского режима, которое, можно сказать, венчало их собственные неустанные усилия, оказалось не меньшей неожиданностью, чем для всех остальных, в том числе для большевиков.

Г. Катков. С. 160

Ленин в домашних туфлях совсем не похож на бога с Олимпа. Это не олимпиец, а самый обыкновенный человек, каких сотни миллионов, человек, законно боящийся, что со стола исчезнет порция мяса или масла. Ни он, ни Крупская в это время, разумеется, не голодают, у них есть деньги и, несмотря на это, Ленин нервничает. Если бы он знал, что через полгода наступит революция, его расчеты были бы иными. Но мы видели, что на этот счет у него не было ни малейшего предчувствия. Он думал, что предстоят еще годы эмиграции в тяжелой военной и послевоенной обстановке, и он спрашивал себя, как же прожить при «дьявольской», идущей скачками, дороговизне.

Н. Валентинов [3]. С. 87

В начале 1917 года, когда Россия собиралась бросить через Карпаты и через Балканы 8 000 000 солдат и тем обеспечить поражение германской коалиции, император Вильгельм и Людендорф — для спасения Германии — послали Ленина и его орду сеять раздор и анархию среди русских. Следствием посылки большевиков должен был быть разгром держав Согласия. План этот, заблаговременно выработанный, потребовал больших расходов; Ленин с его присными работали в течение двух лет в Швейцарии за счет Берлина (и Вены); профессора в искусстве пропаганды научили их, как организовать «мирное» завоевание России. Состоя пансионерами Германии, они получали причитающееся им содержание вплоть до того дня, когда все сокровища опустошенной России перешли в их руки.

Р. Вильтон. Последние дни Романовых Пер. с англ. М., 1998. С. 96

Мы сказали там, что если в России победит революция и у власти окажется республиканское правительство, желающее продолжать империалистскую войну, войну в союзе с империалистической буржуазией Англии и Франции, войну ради завоевания Константинополя, Армении, Галиции и т. д., то мы будем решительными противниками такого правительства, мы будем против «защиты отечества» в такой войне. Приблизительно такой случай наступил…

Ленин. Цит. по: Тайна октябрьского переворота. С. 163

Это заявление сильно впечатлило германское правительство, и началась деликатная операция по переправке Ленина и его единомышленников поближе к революционной петроградской суматохе. Несущественно, кто был инициатором переговоров о возвращении Ленина через Германию. Главное, что все стороны достигли полного согласия. Швейцарский министр иностранных дел, социал-демократ Гофман, состоявший в тесном сотрудничестве с германским правительством, свел Роберта Гримма, издателя «Berner Tagwacht», с предполагаемыми путешественниками. Но еще в начале января у Ленина произошла с Гриммом резкая ссора, он обвинял его в швейцарском «социал-шовинизме». Поэтому Гримм был заменен другим посредником, швейцарским социал-демократом Фрицем Платтеном. Его платформа была ближе к ленинской, кроме того, он состоял в наилучших отношениях с Ромбергом, германским посланником в Берне.

Г. Катков. С. 163

Инициатором посылки в Россию Ленина с товарищами был, однако же, не Генеральный штаб и не канцлер Бетман-Гольвег. Кто именно подсказал эту мысль Бетману, Людендорф доподлинно не знает, но подозревает в этом бывшего германского посла в Копенгагене графа Брокдорфа-Ранцау, который никогда не гнушался самыми невозможными знакомствами и связями, между прочим, находился в связи и с Парвусом… По заявлению генерала Людендорфа, Генеральный штаб во всей этой истории сыграл роль исполнителя распоряжений канцлера, по приказу которого Ленину с компанией были выданы паспорта на проезд через Германию, и Людендорфу, как главе Генерального штаба, оставалось только подчиниться приказу в силу военной необходимости,

Разоблачения Людендорфа о Ленине и Троцком // Свобода. Варшава, 1921. 11 марта. № 55(104)

Трижды в своей жизни он влюблялся.

Р. Пейн. С. 212

Жизнь больших исторических фигур — а кто будет отрицать, что Ленин вошел в большую историю? — всегда интересует людей. Все хотят знать (биографы спешат на это ответить) не только, чем облагодетельствовал мир, например, Наполеон или сколько сотен тысяч людей он отправил на тот свет, но кем он был, как жил, что любил, как любил. Только обладая множеством данных, вплоть до мелочей, можно иметь перед глазами полный, не вымышленный образ человека, «сделавшего историю».

Н. Валентинов [1]. С. 32

Как ни странно, но за границей о нем (Ленине) знают гораздо больше, чем у нас (многие работы, опубликованные на Западе, вышли из-под пера тех авторов, которые лично знали Ленина). Так, например, ссылаясь на Британскую энциклопедию, пишут, что Ленин якобы был не первым мужем Н. К. Крупской: оказывается, она прежде состояла в браке с эсером Борисом Германом, близким другом Фанни Каплан. До последнего времени мы не знали и о первом браке Ленина. Несколько лет назад сотрудник еженедельника «Аргументы и факты», журналист и историк Анатолий Логинов, ссылаясь на архивы, сообщил, что Ленин якобы был женат на Крупской вторым браком и что подробности о первом браке находятся в архиве русского Жандармского отделения, к которому его не допускают. (Об этом писала и «Советская молодежь» 16 января 1990 г.)…

«Мшак» («Рабочий», армянская газета, выходившая в то время в Тифлисе. — А. А.) сообщает: «По полученному из Москвы письму видно, что недавно главный лидер совдепии Ульянов-Ленин женился на грузинке-студентке Зинаиде Квитвашвили, которая предъявила условием обвенчаться по церковному обряду. Ленин вынужден был согласиться на церковный брак. Студентка Квитвашвили в обществе своих друзей известна как умная и по наружности очень красивая женщина, которая вследствие стесненных материальных средств служила в Московском исполкоме в качестве простой конторщицы».

Должен отметить, что подобные слухи и откровенные фальшивки рождались и распространялись в общественной среде по многим причинам: вследствие неприязни к личности Ленина, недоступности документальных источников по его биографии, отрицательного отношения к существующему строю.

А. А. Арутюнов. С. 512, 520

О его первой любви мало что известно, и, кажется, она была кратковременной.

Р. Пейн. С. 212

Есть веские основания думать — хотя документальных свидетельств этому нет, — что до встречи с Крупской Ленин неудачно сватался к Аполлинарии Якубовой, тоже учительнице и марксистке, подруге Крупской по вечерне-воскресной школе для рабочих.

Л. Фишер. С. 40

Вполне возможно, что Якубова, красивая девушка и пламенная революционерка, нравилась Ульянову больше, чем Крупская. Намек на это можно найти в неопубликованной части воспоминаний Анны Ильиничны. Расставшись с Якубовой, Владимир произнес с большой нежностью: «Да-а-а, Кубочка!»

Р. Сервис. С. 132

Аполлинария Якубова происходила из той же среды, что и Крупская. Они были близкими подругами и вместе работали в одной петербургской подпольной организации, выполняя функции связных и агитаторов. Крупская описывает, как они с Аполлинарией, переодевшись в простолюдинок и повязавшись платками, смешивались с толпой работниц. Таким образом они добывали сведения о положении на фабриках Торнтона и передавали их Ленину в форме отчетов, а он, используя собранный ими материал, сочинял листовки. Когда работницы фабрик выходили в конце смены из ворот, Крупская с Якубовой совали им в руки свежие листовки. На счету у этих двух молодых революционерок было великое множество подобных проделок. Аполлинария восхищала Ленина. Она была гораздо миловиднее Крупской и посмышленней; Крупская, правда, была мягкая по характеру и работящая. Кто-то из их общих друзей так описывал Якубову: «Широкоплечая, с яркими карими глазами, светлыми волосами и прекрасным цветом лица, она была воплощением здоровья». К этому можно было добавить быстрый ум, любовь к приключениям, популярность в своей среде; Аполлинария уже тогда успела занять особое место среди революционно настроенной молодежи Санкт-Петербурга.