— Владимир Ильич, почему не спите? — спросила я.

— Не могу уснуть.

— Примите таблетку.

— Пробовал, таблетки не помогают.

Т. М. Белякова. Память сердца // Воспоминания о В. И. Ленине. Т. 8. С. 245

Насчет собаки я эту затею бросил. Нервы уже не те, и охотиться не смогу. Если не достали, прошу не доставать и все хлопоты бросить. Если достали, я вероятно подарю другому охотнику.

Ленин —Н. Н. Крестинскому. 2 марта 1922 г.

Неизвестные документы. С. 509

«Вот дойдешь до такого состояния, как Аксельрод... ведь это просто ужас один», — неоднократно говорил он когда-то о почерке страдавшего нервным расстройством П. Б. Аксельрода.

Н. Петренко. С. 152

Вижу, что на съезде, вероятно, не смогу читать доклада. Ухудшение в болезни после трех месяцев лечения явное: меня «утешали» тем, что я преувеличиваю насчет аксельродовского состояния, и за умным занятием утешения и восклицания «преувеличиваете! мнительность!» — прозевали три месяца.

Ленин — Л. Б. Каменеву. 3 марта 1922 г.

Неизвестные документы. С. 510

Надо полагать, что теперь даже умилявшее многих грассирование Ленина его самого, видимо, задевало — не случайно в его библиотеке хранилась диссертация С. М. Доброгаева «Картавость, ее происхождение и лечение» (Пг. 1922).

Н. Петренко. С. 188

Ввиду выезда Крестинского 18/III в Москву с немецкими специалистами по нервным болезням для осмотра группы крупных работников, предложить Секретариату ЦК поручить тому врачу, который состоит для проверки лечения ответственных работников (а если такового врача нет вопреки многочисленным постановлениям ЦК, то надо назначить на это непременно особого врача), поручить составить список товарищей, подлежащих осмотру, и принять все меры для того, чтобы они были своевременно приезжим врачом осмотрены, с опросом, если это надобно, тех русских врачей, которые до сих пор этих товарищей лечили. В список этот очевидно должны будут войти т[оварищи] Чичерин, Осинский, Троцкий, Каменев, Сталин, Брюханов и несомненно целый ряд других.

Ленин — Горбунову. 21 марта 1922 г.

Неизвестные документы. С. 523

Был такой журналист Петр Пильский. В двадцатые годы он догадался просмотреть лечебные карты членов ленинского правительства. Семьдесят процентов из них обследовались по поводу разного рода психических расстройств и наблюдались по этому поводу у врачей. Петр Пильский даже где-то выступил по этому поводу. С тех пор он выпал из журналистики. Из жизни, наверное, тоже…

В. Брусенцов. С. 154

Высота не > 1000 m.

А б а с т у м а н не годится, высок («гроб»).

К и с л о в о д с к подходящий.

Б о р ж о м п о д х о д я щ и й. (Бакурьяны и высоко, и неблагоустроено).

К р [а с н а я] П о л я н а слишк[ом] жарко и в котловине.

Н а л ь ч и к высота? (хорошее место).

(Море нежелательно для Н[адежды] К[онстантиновны]; все Черноморское побережье).

Запись отзывов врача Ф. А. Гетье о предполагаемых местах лечения и отдыха на Кавказе. Не позднее 17 апреля 1922 г.

Неизвестные документы. С. 532

Я на Кавказ не еду. Будьте любезны, пока (все лето) для конспирации распространяйте осторожненько слух, что еду.

Ленин —Г. К. Орджоникидзе. 10 мая 1922 г.

Неизвестные документы. С. 537

«Первые слухи о болезни Ленина, — говорит в своих записях Н. И. Седова (жена Троцкого. — Е. Г.), — передавались шепотом».

Л. Д. Троцкий [5]. С. 146

Но с марта 1922 года начались такие явления, которые привлекли внимание окружающих... Выразились они в том, что у него появились частые припадки, заключавшиеся в кратковременной потере сознания с онемением правой стороны тела. Это были мимолетные явления: онемеет правая рука, затем движение восстановится. Во время таких припадков начала расстраиваться речь, то есть после припадка наблюдалось, что в течение нескольких минут он не мог свободно выражать свои мысли.

В. П. Осипов. С. 289

В промежутке между первым и вторым ударом Ленин мог работать только в половину своей прежней силы. Мелкие, но грозные толчки со стороны кровеносной системы происходили все время. На одном из заседаний Политбюро, встав, чтобы передать кому-то записочку — Ленин всегда обменивался такими записочками для ускорения работы, — он чуть-чуть качнулся. Я заметил это только потому, что Ленин сейчас же изменился в лице. Это было одно из многих предупреждений со стороны жизненных центров. Ленин не делал себе на этот счет иллюзий.

Л. Д. Троцкий [1]. С. 465

Эти припадки повторялись часто, до 2 раз в неделю, но не были слишком продолжительными — от 20 минут до 2 часов, но не свыше 2 часов. Иногда припадки захватывали его на ходу, и были случаи, что он падал, а затем припадок проходил, через некоторое время восстанавливалась речь, и он продолжал свою деятельность.

В. П. Осипов. С. 289

Состояние здоровья его продолжало ухудшаться. В марте усилились головные боли. Врачи не нашли, однако, никаких органических поражений и предписали длительный отдых. Ленин безвыездно поселился в подмосковной деревне. Здесь в начале мая его и настиг первый удар.

Л. Д. Троцкий [5]. С. 146

В огромном парке-лесе стояла старая усадьба с двухэтажным домом, обставленным старой мебелью. По стенам были развешаны старинные портреты, очевидно, предков последних хозяев усадьбы Горки, и старинная живопись.

И. А. Пятницкий. У Ильича во время его болезни // Воспоминания о В. И. Ленине. Т. 8. С. 281

Крестьяне Горок еще в 1918 г. наглядно реализовали свое представление о коммуне, несколько расходившееся с представлением Ленина. Впервые Ленин провел в Горках несколько недель осенью 1918-го. Крестьяне деревни согласились организовать в деревне коммуну, которая и была вскоре создана. По-видимому, жители Горок причислили к коммунарам и обитателя усадьбы «Горки», так что через какое-то время выяснилось, что белье, находившееся в доме, где лечился тов. Ленин, коммуна между собой распределила. Часть мебели из дома забрали, и заправилы коммуны обставили ею свои квартиры. Ковры, драпировку, посуду, серебро, мельхиор тоже распределили и несколько возов со всем из совхоза отправили в Латвию (часть жителей деревни составляли эвакуированные латыши. — Е. Г.).

Т. Сапронов. Горки // Прожектор. 1925. №14. С. 12

В Горках Владимир Ильич поселился в Северном флигеле на втором этаже, в маленькой, скромно обставленной комнате и долго не соглашался перейти в Большой дом. Доктор А. М. Кожевников, лечивший Владимира Ильича с 29 мая 1922 года, вспоминает, что он застал Владимира Ильича в маленькой комнате с двумя окнами на запад и на север. Перед окнами — большие деревья, затемнявшие свет. На окнах — металлические сетки от комаров. Обстановка: кровать, небольшой письменный стол, заваленный книгами, комод, платяной шкаф, два-три стула разных стилей и фасонов. На полу — большой персидский ковер.

Л. А. Фотиева. Неиссякаемая энергия // Воспоминания о В. И. Ленине. Т. 7. С. 241.

(Далее цит.: Л. А. Фотиева [2])

За окном у него пустые деревья росли. Так они шумели ночью, так мешали, эти деревья!

М. М. Петрашева. С. 265

Два роскошных, комфортабельных кресла, привезенных для него из Англии друзьями, стояли без употребления, и Владимир Ильич был, видимо, очень доволен, когда одно из этих кресел облюбовал себе большой белый... кот.