— Маргарет, я серьезно.

— Я тоже серьезно, — не оборачиваясь, бросила она, — а вот вы сдрейфили.

Следом за ней он вошел в другую комнату, загроможденную компьютерами и громоздкими аппаратами для просмотра микрофильмов и микрофишей. На столах высились кипы книг с многочисленными закладками из карточек и ксерокопий. На стенах висели доски для объявлений. Пришпиленные к ним карикатуры из «Нью-йоркера» толщиной напоминали мшистый покров. Эдвард задержался у одной из них. Молодой человек проплывает на лодке мимо русалки, которая сидит на скале с мобильным телефоном. Молодой человек говорит…

— Эдвард. — Маргарет возилась с верхним ящиком металлического картотечного шкафа. — Переверните его.

— Что?

— Переверните весь шкаф набок.

Эдвард, поколебавшись, стал на одно колено и перевернул. Содержимое невероятно тяжелого шкафа угрожающе загрохотало внутри.

— Слишком уж я вам доверяюсь, — сказал он.

Маргарет снова попробовала вытащить ящик. На этот раз он поддался легко, и из него вывалилась куча всякого канцелярского хлама, а также ключи с потертым брелоком в виде покемончика Пикачу.

Эдвард с невольным уважением наблюдал за ней.

— Откуда вы узнали, что его надо перевернуть?

— В книгах можно вычитать много полезного.

Где-то на другом конце открылась дверь и послышался гул голосов.

— Экскурсия началась, — сказала Маргарет, бросив взгляд на часы.

— Экскурсия?

— Для донаторов.

— Думаете, и герцог с ними?

— Понятия не имею.

Взяв ключи, они затрусили через холл, который заканчивался стальными дверями лифта. Эдвард добежал первым и вызвал кабину.

— Они тоже сюда придут, — спокойно сказала Маргарет. — Это главный вход в хранилище.

Дверцы поехали вбок, как в замедленной съемке. Маргарет нажала кнопку подвального этажа, Эдвард врубил команду ЗАКРЫТЬ. Кто-то крикнул им, чтобы подождали, но двери уже закрылись.

Лифт выпустил их в длинное помещение с низким потолком с лампами дневного света и рядами железных стеллажей, окрашенных в серое, как военные корабли. Эдвард заклинил двери конторским стулом. Они шумно куснули его, как чудовищное дитя, грызущее резиновую игрушку.

Они быстрым шагом двинулись по выбранному Маргарет проходу. Первым делом Эдвард заметил, что полки здесь вместо книг заполнены эклектической коллекцией самых разных предметов: чучело совы, рог нарвала, карманные часы викторианских времен, волосатые фетиши южных морей. Одну полку целиком занимало старинное ружье с раструбом, как у тромбона. В углу стояла пара дымчато-коричневых глобусов, земной и небесный, каждый пяти футов диаметром. Вскоре позади зазвучали голоса — экскурсанты, должно быть, спустились по лестнице, — но по мере углубления Эдварда и Маргарет в хранилище они снова затихли. Стеллажи проносились справа и слева преувеличенно быстро. Вход в зазеркалье состоялся.

За первым залом последовал другой, где стояли штабелями тысячи одинаковых ящиков, каждый с отпечатанным на машинке ярлыком в металлической рамочке. Эдвард из любопытства выдвинул один. Там лежала картонная папка, а в ней единственный тонкий конверт, сплющенный как сухой лист, побуревший от возраста, весь заляпанный разноцветными марками.

— Отдел писем, — сказала Маргарет. — Идемте.

По гулкой бетонной лестнице они спустились еще ниже и прошли, как в шлюз, через тяжелую железную дверь. Это напоминало спуск батискафа в глубину океана. Все здесь казалось более тихим, темным, сплюснутым и чужим. На потолке высотой тридцать футов гудели яркие светильники — скорее бомбоубежище, чем библиотека. Стеллажи из прочной стали, привинченные к полу, упирались в потолок, как колонны в соборе. Для верхних полок имелись передвижные стремянки.

Маргарет, сестрински держа Эдварда за руку, как Гретель Гензеля в темном лесу, вела его через секцию, где стояли громадного размера тома: газетные подшивки, материалы переписей населения с облупленным золотом на корешках, гигантские атласы не существующих ныне стран. Одни из них искривились под собственной тяжестью, другие, совсем уж огромные, хранились лежа. В воздухе ощущался запах медленно разлагающейся кожи.

Маргарет по пути смотрела на шифры.

— Что вы ищете? — спросил Эдвард.

— Материалы, не внесенные в каталог. Это где-то здесь. — Она сверилась со своей распечаткой. — Я и раньше брала книги оттуда, но не помню…

— Они точно на этом этаже?

— Говорю же, не помню! Когда вспомню, тогда и скажу.

Он начинал испытывать ощущение, будто находится в морге. На длинном черном ящике вроде футляра музыкального инструмента черным мейджик-фломастером было написано ТЕННИСОНИАНА. На картонной коробке с погнутым углом значилось: ОДЕН, У.Х. ^[52]НЕ ОТКРЫВАТЬ ДО 1.1.2050.

— Все ясно, — сказала, остановившись, Маргарет. — Не тот этаж. Пошли.

Стеллажи, перспективно уходящие вдаль, снова замелькали у них по бокам. В полной тишине жужжали лампы дневного света. У стены Маргарет щелкнула выключателем, погрузив зал во тьму. Спустившись до самого низа бетонной лестницы, они вошли в другой подвал. Вверху замигали, разгораясь, огни. В одном углу высветилась кубическая загородка, сооруженная, видимо, из алюминиевых листов.

— Камера быстрой заморозки, — пояснила Маргарет. — Каждая книга, поступающая в библиотеку, обрабатывается в ней для уничтожения паразитов.

— Книжных червей?

Он острил, но она подтвердила вполне серьезно:

— Есть много личинок, которые питаются бумагой или клейстером. «Книжные черви» — собирательный термин. Если заморозка не помогает, книгу помещают в условия частичного вакуума, где насекомые задыхаются.

Здесь, глубоко под землей, было еще тише. Эдвард посмотрел на часы — начало восьмого.

— А сигнализация? — спросил он. — Ее следует опасаться?

— Теперь все равно ничего не поделаешь. Мы останемся здесь до семи утра.

— Господи! Вы вроде сказали, что охрана здесь чисто условная.

Маргарет, пожав плечами, отпустила его руку и посмотрела на индекс ближайшего стеллажа.

— Да, теперь мы на месте. Почти все неописанные материалы хранятся между этим рядом и этим проходом, до той вон стены.

— Ну и что дальше?

— Дальше мы будем искать то, ради чего пришли.

— А я узнаю это, когда увижу?

— Это ведь не зарытый клад. Книги никто не прятал, они просто потерялись. Обращайте внимание на шифры, ищите что-нибудь очевидное, вроде «неописанный Уэнт». Если книги здесь, мы найдем их.

Маргарет отошла и вернулась, везя алюминиевую лесенку на колесах. Эдвард нашел такую же в следующем проходе и влез на верхнюю ступеньку. Перед ним открылись ряды верхних полок, уходящие в тускло освещенную даль чуть ниже потолка. Каждую укрывала своя персональная пыль. Точно спящий город, занесенный снегом, погребенная под пеплом Помпея — похоже, к ним не притрагивались несколько десятилетий.

Большинство ящиков имели на себе надписи, и их можно было исключить сразу. То и дело приходилось слезать и с жутким скрежетом передвигать стремянку. Маргарет работала прямо напротив него, по ту сторону стеллажа, всего в нескольких дюймах. В просветах между книгами и коробками порой мелькала ее юбка или перламутровая пуговка жакета.

— Прямо «В поисках утраченного ковчега» ^[53], — сказал он и добавил неуклюже: — Со всеми этими ящиками.

Его голос сухо прошелестел среди полок. Ответа он не ждал, но Маргарет немного погодя все же отозвалась:

— Видите вон те красные баллоны у стенки? Это на случай пожара. Если срабатывают датчики дыма, двери автоматически запечатываются, и воздух в помещении заменяется инертным газом. В случае чего у нас будет тридцать секунд, чтобы добраться до выхода.

Холод проник уже сквозь одежду, и Эдвард чихнул.

— Гезундхайт, будьте здоровы, — с безупречным немецким произношением сказала Маргарет.

Она работала быстрее и скоро опередила его на две секции.

— Эдвард, — вдруг сказала она, — вот вы спрашивали, почему я пошла в науку. А вы сами как оказались в частном банке?