Оставим безграмотный стиль на совести переводчика, который тоже, по-видимому, уверен, что он эксперт и ему не нужно утруждать себя работой над словом. Обратимся к сути высказывания. А оно сводится к тому, что типичные характеристики «компьютерного» поколения – это самомнение и лень. Да, хорошее будущее уготовано нам с такими работниками…

«Геймеры ожидают высокой награды за то, что создают… Самое удивительное – интерес к зарплате и премиям находится в прямой зависимости от игрового опыта сотрудника. Вопросы нашей анкеты открыли одну общую для всех геймеров черту: если они работают, то требуют за это серьёзного вознаграждения» (стр. 119).

А вот о хамстве и инфантилизме:

«Геймеры могут оскорбить своих старших коллег и начальников. Это кажется неуместным, как будто они стремятся к уважению, которого не заслуживают. Хотя геймеры часто поражают старших своей незрелостью» (стр. 134).

«Наши исследования показали, что люди поколения геймеров предпочитают высказывать свои желания сразу же после их появления <выраженная задержка психического развития, ведь в норме так ведут себя совсем маленькие дети>, и делают это к месту и не к месту <неадекватность>. По сравнению со старшими респондентами, геймеры чаще признают, что они «стремятся быть лидерами группы». <Спросим себя: возможно ли общество, где все стремятся быть лидерами и настроены на соперничество?> Бумеры печально знамениты тем, что хотят всего и вообще. Геймеры же хотят делать всё по-своему <патологическое своеволие>, здесь и сейчас. В анкетах мы также обнаружили, что геймеры страдают частой сменой настроения… Проще говоря, они очень раздражительны» (стр. 153).

«Истинные геймеры заметно чаще утверждают, что «связи с правильными людьми – ключ к успеху». Чем больше у них опыта игры, тем скорее респонденты согласятся с самыми резкими утверждениями, включая такие: «Я вывернусь наизнанку, чтобы подружиться с теми, в чьих руках власть» и «От людей можно добиться чего угодно, если говорить им то, что они хотят слышать». Ясно, что такие взгляды в духе Маккиавелли геймеры распространяют и на себя самих… Так что нас не удивляет, что люди с такими взглядами считают себя способными успешно манипулировать окружающими» (стр. 154 – 155).

«Может показаться, что они чёрствые, как будто они всё и всех видят, как игру, но разве это качество не кажется чуть более привлекательным, если им обладает лидер?» (стр. 204).

«Возможно, поколение геймеров слишком уж легко относится к риску – это дело вкуса… В результате геймеры рискуют гораздо больше, чем другие люди вне цифрового мира» (стр. 172).

В той же книге говорится, что в создании интернет-компаний, которые в начале 2000-х потерпели сокрушительный крах, поколение геймеров играло ведущую роль. Причём, разорив множество людей и сами потеряв немалые деньги, геймеры даже особо не расстроились. Авторов книги такая реакция восхищает. Они считают её признаком деловитости. Дескать, в 30-е годы, во времена Великой Депрессии, обанкротившиеся воротилы бизнеса теряли присутствие духа, бросались из окон, а геймеры и ухом не повели. Но, по-моему, это просто «отморожение» совести и патологическое бесчувствие. Такие игроки всемирную катастрофу устроят – и даже не поймут, что стряслось, почему нельзя перезагрузить компьютер и начать всё сначала. А ведь через некоторое время, в процессе естественной смены поколений, геймеры повсеместно придут к власти, в этом авторы книги правы.

То есть взрослые люди, наживающиеся сейчас на продаже компьютерных игр и в угоду собственному карману калечащие психику целых поколений, своими руками роют могилу себе и нам. Ситуация жуткая и совершенно ещё не осмысленная. А время идёт и работает не на нас…

«Безответственные, не понимающие, что за ошибки нужно платить, – таких ли людей мы хотели видеть во главе экономики? – спрашивают авторы и отвечают вопреки логике, как будто они в процессе написания книги сами себя зазомбировали: Вообще-то, да. Потому что геймеры – прирождённые руководители» (стр. 193).

На сей «оптимистической» ноте разрешите закончить.

Интервью с игуменом N – автором замечательных книг, которые знает и любит православный народ («Об одном древнем страхе», «Сокровенный Афон», «Не бойся, малое стадо» и другие) – в строгом смысле слова интервью назвать трудно. Скорее, это серьёзная, с глубоким психологическим и духовным анализом лекция, в которую иногда вкрапливаются наши вопросы. И не столько ради того, чтобы задать беседе направление, – игумен N в этом не очень-то нуждался! – а чтобы читатель мог время от времени сделать вдох.

Корр.: Батюшка, вопрос, что называется, с места в карьер: в чём Вы видите корни компьютерной зависимости?

Игумен N: Поскольку такая зависимость, как мне кажется, в основном обусловлена страстью к компьютерным играм, попробуем рассмотреть именно эту проблему. Вероятно, Вы замечали, что практически все дети, за редчайшим исключением, играют в различные игры. Причём, играли они всегда. Играли на всех континентах, у всех народов и во все времена. Это, кстати, подтверждается древнейшими археологическими находками, среди которых немало детских игрушек. Более того, игры характерны не только для человеческих детёнышей, но также и для зверюшек. Кто из нас не наблюдал игры котят, щенков, поросят и других домашних животных?! Любые подвижные игры, безусловно, полезны всем детям, развивают их физически, помогают им освоиться в окружающей действительности. Эти игры повышают выносливость, тренируют глазомер, смекалку, вестибулярный аппарат, учат быть настойчивыми. Полагаю, что никто не сомневается в их целесообразности, изначально заложенной Творцом в биологическую программу развития любого высокоразвитого существа. Кроме того, подвижные игры помогают детям выработать правильное отношение к соучастникам игры, узнавать их реакцию на тот или другой поступок, то есть помогают в адаптации к социальной среде. Так, например, подлый, но выгодный в определённый момент игры поступок будет осмеян или даже наказан хорошей затрещиной. Всё это закрепляет в сознании ребёнка отрицательную значимость такого поступка. Жестокость или нерассчитанное применение товарищем по игре физической силы может привести к болевым ощущениям, зато благодаря испытанной боли он начинает понимать, что аналогичные его действия по отношению к окружающим тоже будут для них неприятны и болезненны.

Ну, а теперь перейдём к сравнению этой реальной, подвижной игры с игрой компьютерной.

Во-первых, сразу же хочу отметить, что стремление человека к компьютерной игре паразитирует на правильной программе развития человека, включающей в себя, как мы убедились, особенно в детском возрасте, стремление к игре и, если хотите, – даже «инстинкт игры».

Во-вторых, нельзя не заметить, что компьютерная игра, в отличие от подвижной или интеллектуальной игры со сверстниками, позволяет освободиться от всех нравственных норм. Важен только результат, важны очки. Всё другое второстепенно и несущественно. Нравственные принципы превращаются в ненужный анахронизм.

В-третьих, ошибка в игре не приведёт к ссадине на коленке или разбитому носу. Расстреливая на экране противника, можно чувствовать себя вполне комфортно и защищённо. Жалости и сострадания не возникает, наоборот – они полностью подавляются ощущением своей значимости, своего могущества, ощущением себя почти сверхчеловеком! Важно отметить, что хотя все эти ощущения иллюзорны, они чрезвычайно впечатляют, повышают эмоциональный градус, а потому накрепко отпечатываются в сознании ребёнка. К сожалению, большинство людей в своих поступках руководствуются скорее эмоциями, чем умом. А значит, компьютерная игра, которая сильнейшим образом воздействует именно на эмоциональную сферу ребёнка, формирует личность мощно и почти необратимо, то есть фактически зомбирует человека, вводя в его сознание жёсткие стереотипы поведения. В результате полностью утрачиваются правильные социальные ориентиры. Оторвавшись от экрана монитора, ребёнок невольно переносит своё отношение к «человечкам» из виртуальной реальности компьютерной игры в жизненную реальность своей семьи или своего класса.