Смерть — это окончательный урок, данный «временем», выражающий банкротство наших взглядов: мы видим недостаточно, чтобы держаться на уровне игры Пространства и Времени, и в определенный момент точка зрения (или «знание»), которую «мы» воплощаем, себя исчерпывает. Тем не менее мы просто усиливаем эту тенденцию, неутомимо вглядываясь в свое личное будущее. Время — мы планируем его, и оно направляет нас в русло этого плана.

«Время», функционирующее в нашем пространстве, может принести огромный вред и страдание, если мы отказываемся видеть его весть, ибо тогда мы в его власти, и оно несет нас с бешеной скоростью. Переживаемое время идет слишком быстро; нам всегда его не хватает. Так что непросто достичь полноты существования. Вопрос не в том, быстрее или медленнее часовое время в этой области, чем в некотором большем пространстве. Дело в том, что у нас мало сил для открывания себя бесконечности, что действительно предлагает и к чему приобщает время. Мы не даем удовлетворению стать реальностью. Мы пытаемся достичь его в будущем, захватить и привязать, делая его «настоящим». При таких обстоятельствах мы переживаем большое напряжение и давление.

Наше сознание мечется, тогда как наши тела — непосредственное воплощение замешательства, включающего динамику этой области, — разрушаются. Мы чувствуем себя невиновными и не понимаем, почему «это должно было случиться с нами», почему мы оказываемся перед лицом голода, войн или стихийных бедствий (которые мы часто называем «делами Божьими»). Что мы такое сделали, чтобы заслужить такие вещи? Вероятно, «мы» не сделали ничего. Тогда это только случайности? Нет. Они — результат отдельного функционирования «времени», обязанного этим произвольному фокусу на реальности. Попытка разрешить наши проблемы путем прикладывания усилия к узкопонятному варианту контроля над самими собой и своим окружением никогда не будет до конца успешной. Следуя таким путем, мы должны были бы просто увековечить проблему, вызванную непониманием первичности и силы самого «времени».

Поскольку наш опыт несет страдания, такие несчастья могут служить нам вестью, дающей возможность нам знать об ошибке, которая должна быть исправлена. А возможно, на самом деле и нет ошибки, и эти «несчастья» сами по себе можно воспринять иначе. Но мы еще не в состоянии видеть и делать это, кроме как в воображении. Итак, нам нужно прислушиваться к посланию, принесенному «временем» настолько, насколько мы ему можем открыться.

Неважно, как мы могли бы быть богаты, сильны политически или технологически; поскольку время несет изменения, мы есть его объект. Какой бы энергией или силой мы ни пользовались и ни обуздывали бы ее сейчас, она извлекается из «времени». Мы возимся с ничтожными количествами энергии, но отдали большую ее часть «времени», даже не осознавая, что совершили такую уступку.

Это может случиться и нескоро, но в конце концов ограниченная сфера и ресурсы, которые приспособила наша точка зрения, иссякнут. Наше личное и коллективное наследство истощится.

Мы можем предположить, что какое-то новое вдохновленное технологией знание спасет нас, но такое знание все еще основывается на отдельной структуре низшего «пространства-времени». Это низшее пространство по сути своей ограничено — самоограничивающее. Мы можем пытаться оставаться под контролем, но мы препятствуем сами себе. Мы ищем мир и гармонию, но это требует знания. А никто и никогда не научит нас тому виду знания, которое нужно, чтобы контролировать наше пространство и время.

Обычное знание может достичь некоторых фантастических прорывов в отношении отдельных трудностей, но мы не в состоянии увидеть последствия этих решений в будущем, так как наше знание слепо к этому аспекту времени. Так что такие прорывы могут лишь вызвать новые проблемы.

Наш обычный подход к знанию не изменяет фрустрирующей в своей основе природы нашего существования. Он не способствует развитию любой более высокой интуитивной способности, но остается довольно плоским и механичным, продуктом статичных образов, слов и туманно понятых паттернов. Есть ли в действительности какая-то альтернатива? Обычно наш поиск альтернатив включает некоторого рода отчаяние или эскапизм. Но для тех, кто хочет с большей восприимчивостью подойти к посланию, переданному временем относительно нашего низшего пространства и знания, доступно большее. Большое Время и Знание могут решить наши проблемы, хотя эти измерения и нельзя выразить целиком в пределах низшего пространства и времени.

Даже физическая фабрика нашего мира в конечном счете ведет свое происхождение от энергии «времени» (в нашем особом смысле этого термина). Физика проследила структуру и «вещество» вещей до точки открытия дискретных пакетов материи-энергии. Как определило наше знание, все оказывается состоящим из этих энергий.

Но Большее Знание может вскрыть наше ограничивающее поле зрения на эти конечные квантируемые энергопакеты или поля и обнаружить нечто бесконечное «внутри» каждого из них. Объект этого открытия даже нельзя назвать энергией, ибо, когда мы пробились через ограничивающий характер обычного времени и в таком делании пробудились к Большому Времени, мы вышли и за понятие энергии. Этого «прорыва» через энергию к Большому Времени тем не менее не происходит, если брать энергию как то, что позади и что более фундаментально, чем обычная видимость. Неосуществим он и отношением к энергии, как к объекту или веществу, критически изучаемому субъектом.

Начальные попытки работать больше с Большим Временем и Большим Пространством (так же, как представленные здесь упражнения) подчеркнули субъективные и психологические стороны «пространства» и «силы». Но дальнейшее понимание демонстрирует все ситуации, данные как «время», так, что «время» и «пространство» становятся центральными фактами, тогда как физические и психологические аспекты (и конвенциональное пространство, и время) есть производные от них. Тогда становится возможным использование этого субъективного «знания» для работы непосредственно с этим «временем» (ни субъективным, ни объективным), когда можно радоваться большей «силе», большему выбору и способности осуществить их в любом общепринятом смысле.

Каждое предъявление, каждая единица обычного времени несет в себе возможность контакта с Большим Временем. Если мы понимаем это Время, мы действительно можем контролировать направление и распространение низшего времени. Время может поддержать столько опыта и жизни, сколько мы хотим. Обстоятельства и ход событий, составляющие наше окружение, обладают совершенной гибкостью — их можно контролировать, изменять, выключать, пользуясь лишь силой, приходящей от Большого Времени и управляемой Большим Знанием.

Если мы сможем достичь Большого Пространства, Времени и Знания, нам необязательно полагаться исключительно на технологическое обеспечение, психологию, медицину или религию. Мы можем научиться использовать три принципиальных фактора нашего опыта: Пространство, Время и Знание — сознательно, а не случайно. В настоящее время мы относительно нечувствительны к тому, что вокруг нас; мы не понимаем всей природы структуры видимого. Но если мы познакомимся с его сущностным трехсторонним характером, мы сможем свершить больше, чем любые человеческие существа на протяжении истории.

Большое Время — это не система и не чудесная сила. Мы могли бы сказать, что оно есть неотделимый партнер Большого Пространства, другой член изначального любовного союза. Естественное осуществление взаимодействия Большого Пространства и Времени есть близость, завершенная и невыдуманная.

Достижение контроля и равновесия относительно Большого Пространства, Времени и Знания действительно возможно. Но даже «переживание» этого контроля и равновесия не является очевидностью того, что что-то фактически изменилось или контролируется. Выявление более подходящих способов знания Большого Пространства и Большого Времени постепенно сдвигается в сторону более осторожного предъявления самого Большого Знания. Это Знание не рассматривает какие-либо вещи или ситуации, нуждающиеся в контроле; оно не смотрит и на то, что есть более «открытые взгляды», которые следует принять. Не подтверждает оно и понятие «низшего времени» как противостоящего Большому Времени.