– Кристина, это не обязательно, – пыталась возразить Мэдисон. – Дэниэл позаботится обо всем. Почти все уже готово.

Кристина холодно смотрела на сестру отчима. Она понимала, что так намекает на тот факт, что Кристина не является единственной родственницей погибшей семейной пары.

– Где будет проходить отпевание? – прочистив горло, спросила Монахова.

– В соборе, как положено, – ответила Мэдисон. – Мне удалось выбить места на Новодевичьем кладбище.

– Хорошо. Какие планы насчет поминок?

– Я заказала ресторан.

– Нужно отменить. Мы устроим поминки в доме. Гостиная сможет вместить всех, кто пожелает прийти.

Мэдисон нервно заморгала, сжав руки на груди и изумленно глядя на Кристину, но почему-то спорить не стала.

– Делай, как знаешь, – вздохнула женщина, повернувшись к мужу. – Ты, что думаешь?

– Я согласен с Кристиной. Дома лучше. Здесь все напоминает о них. Джон был бы рад.

– Стоит обсудить это с Дэном, – решительно встряла Мэд.

– Обойдемся без него, – сухо отрезала Кристина. Мэдисон прищурившись, посмотрела на нее. И девушка невольно задалась вопросом, как много знает эта женщина о разводе между ней и Дэниэлом и его причинах.

– Мы не можем обойтись без него, Кристина, – с напускной доброжелательностью произнесла Мэдисон. – Дэниэл – единственный сын и наследник Джона.

– Я помню об этом.

– Нет, ты помнишь только о том, что сделал Дэниэл, – заявила Мэдисон. А вот и ответ. Сука знает достаточно. Кто ей рассказал?

– Мэди, – оборвал жену Роберт.

– Еще увидимся, Мэдисон, – Кристина резко развернулась и пошла к лестнице.

– Нет, Роберт, ты видел, как вела себя эта ведьма? Маленькая сучка. – свирепствовала Мэдисон, по дороге домой. Роберт равнодушно молчал и следил за дорогой. – Явилась спустя столько лет и взялась командовать. А как она смотрела на меня? Словно я какая-то приживалка, а не единственная сестра Джона Нормана. Ну, ничего мы еще посмотрим, как она запоет, когда Дэниэл выставит ее из этого дома.

– Остановись ты, пожалуйста. Имей уважение. Вика погибла, твой брат тоже. А о мертвых или хорошо, или никак. А Кристина не сказала и не сделала ничего обидного. Девушка приехала попрощаться с родителями. Она имеет право.

– Ничего она не имеет. Я знаю, зачем она явилась. Все дело в завещании.

– Не смеши.

– Она не была здесь ни разу за восемь лет.

– Мэдисон, ты же знаешь, что обстоятельства вынудили Кристину приехать. Иначе бы ее здесь не было.

– Эти обстоятельства называются жажда денег.

– Я не думаю, что она бедна.

– Ха, как ты думаешь, много ли зарабатывают художники?

– Хорошие художники очень даже обеспечены.

– Господи, Роберт, ты наивен, как ребенок. Эта девушка не так проста, как кажется. Я не хочу, чтобы она оставалась в Москве.

– Ее присутствие ничем тебе не угрожает. Оставь девушку в покое. Она и так много пережила.

Мэдисон наотрез отказывалась слушать мужа. Ее мысли хаотично метались.

– Через сорок дней состоится оглашение завещания. Присутствовать обязаны все. Так сказал адвокат. Так хотел Джон. Сорок дней она будет жить в нашем доме.

– Мэдисон, дом не наш.

– Дэниэлу он не нужен. Мы возьмем его, – уверенно заявила Мэд.

– Если он не уступит его Кристине. – Вздохнув, сказал Роберт.

– С чего это он должен ей что-то оставлять?

– Разве Дэниэл не задолжал ей после всего, что сделал?

– Мы не знаем всей правды, Роб. Возможно, она заслужила то, что получила.

– А ты жестока, Мэдди, – осуждающе покачал головой Роберт.

– Да, – не стала спорить его жена. – Я просто не люблю делиться. Дэниэл унаследует издательский дом, но, возможно, модельное агентство достанется нам. Ты думаешь, что Джон мог бы совершить глупость и оставить что-то этой дворняжке?

– Да, дорогая. Это было бы в его стиле. В любом случае, я уверен, что Дэниэл поступит благородно.

– Да? – расхохоталась Мэдисон. – Он уже поступил один раз так благородно, что его малолетняя женушка чуть не отправилась на тот свет.

– Пора исправлять ошибки, – произнес Роберт.

– Видно, ты плохо знаешь моего племянника. Он абсолютно беспринципен.

– Вика совершила глупость, рассказав тебе.

– Она была дурой. И шлюхой. Но Джон все равно любил ее.

Откинувшись на спинку дивана, Дэниэл Норман крутил в руке бокал с разбавленным виски, безучастно рассматривая его содержимое. Лицо его хранило мрачное бесстрастное выражение, поза была расслабленной, и только напряженные руки выдавали внутреннюю борьбу. Мэдисон, его тетя, расположившись в кресле напротив, наблюдала за ним немигающим взглядом, пытаясь рассмотреть хоть что-то за ледяной маской племянника. Если смерть отца и ранила его, то он тщательно скрывал это.

Иногда Мэд казалось, что она хорошо знает племянника, понимает его, но порой он ставил ее в тупик. Вот и сейчас она не знала, как начать разговор, и что сказать. Ее пугала его возможная реакция. Дэн был нужен ей, нужна его благосклонность. Без него она не получит ничего. Это зависимость удручала женщину, но не уменьшала привязанности к племяннику.

Мэдисон никогда не любила брата, считая его слишком слабым и наивным для мужчины, хоть и, несомненно, удачливым, но Дэниэл вызывал в ней сложные чувства. Он был ей близок, словно отражение в зеркале, словно часть ее души, которая перетекла в него при рождении. Она помнила его ребенком, своевольным, дерзким, избалованным. Его дикие выходки вызывали у нее восторг. Не было в Дэниэле ничего, что напоминало бы Джона. Только черные волосы, и крепкое мускулистое тело.

– Тебе нужно было поехать со мной, – уверенно начала Мэдисон, глядя на него поверх своего бокала. Дэниэл не удостоил ее взглядом. Крепко сжатые челюсти выдавали упрямство.

– Только ты смог бы поставить ее на место, – продолжила женщина, пристально наблюдая за его лицом. – Дэниэл, она говорила со мной, словно я пустое место. Она ведет себя в доме твоего отца, словно хозяйка. Ты же не позволишь ей остаться там до оглашения завещания? – мягко, но осторожно спросила она.

– Почему нет? – пожав плечами, небрежно бросил Дэниэл, сделав большой глоток виски.

– Но это твой дом! – возмущенно воскликнула Мэдисон, недоуменно глядя на него.

–У нее такое же право быть в этом доме, как и у меня. – Напомнил Дэниэл, взглянув, наконец, на тетю. Взгляд его был тяжелым.

– Ты забыл, какой была ее мать? – вскинув брови, жестко спросила Мэдисон.

– Все это потеряло значение. Ни отца, ни Виктории больше нет. Вместе с ними умерли и их грехи. Им легче.

– О чем ты? Почему им легче?

– Забудь, – небрежно тряхнул головой Дэниэл. Он неожиданно пристально впился в Мэдисон взглядом, словно хотел спросить о чем-то, но не мог. Ей было не трудно догадаться.

– Она тебя ненавидит. Это очевидно. Только тебе ее презрение, все равно, что лай болонки. Раздражает, но не причиняет особых помех. – Мэдисон усмехнулась. – Не думаю, что она может представлять какую-то угрозу.

– Обиженная женщина способна на все, – задумчиво произнес Дэниэл, снова уставившись на свой бокал. – Но ты права, она не способна причинить серьезные неудобства. Я до сих пор не верю, что Кристина жива.

– Ты не хочешь рассказать, что случилось?

– Нет. – резко ответил Дэн.

– Ты винишь себя?

Дэниэл с грохотом поставил свой бокал на столик. Его испепеляющий взгляд остановился на побледневшем лице тетки.

– Никогда не спрашивай меня о Кристине, не пытайся что-то выведать, умерь свое любопытство. Скажу только одно, у нее есть масса причин для ненависти. Я похоронил ее восемь лет назад, я не видел с той ночи в больнице, где бросил умирать.

– Ты так говоришь, словно испытываешь чувство вины, —растерялась Мэд, удивленно разглядывая племянника.

– А что я, по-твоему, не человек? – Дэниэл поднялся на ноги, и, взяв бокал, прошел к бару, чтобы плеснуть себе еще виски.