Где жар? Страсть? Обжигающие чувства?

Мне всё равно, что говорят другие. Утверждаю исходя из собственного опыта: «Быт убивает всё!»

До этого, видя в фильмах жену, изменившую мужу, порицала:

– Дура! Чего нужно? Муж такой лапочка, живёт для нее, а она дрянь! Всё ей не так и всё ей не то…

К тридцати двум годам поняла ее как никто! Осуждайте, ругайте, но это так. Хорошо разглагольствовать на тему любви, когда есть хоть какие-то деньги и осталась романтика.

Больше не могу!

Так и сказала Игорю. А я? Когда буду Я? Я молодая, красивая и жи-ва-я!

Жена – это не только слово, не только существо: готовящее, убирающее, стирающее, нянчащее детей и раздвигающее ноги, когда мужу вздумается. Жена – живое, заметьте, зачастую, разумное существо, умеющее думать, решать, мечтать, хотеть и обижаться…

Я осознала, что я – молодая! Чёрт возьми, жизнь летела так быстро. Что если завтра будет уже поздно мечтать и грезить? Я жить хотела, любить и сгорать от страсти. Секса до изнеможения, до потери сознания, бессонных ночей в жарких объятиях.

У меня двое детей… Готова ещё родить, но дай мне жизни, хоть глоток!

Где спаситель? Нет его…

Кислорода вдох… всего один – хватило бы надолго. Нет его…

Гребла изо всех сил на поверхность – к солнцу, но затягивало в омут быта и пучину обыденности. Серость поглощала, не прорваться сквозь плотное ватное покрывало. Как выйти оттуда? По-мо-ги-те!.. Кто-нибудь, подайте звук, хоть искру света… любой сигнал, чтобы нашла дорогу к прозрению и счастью?..

«Спасите!» – кричала, потому что не хотела конца. Но голос утихал – глас пропадал в пустоте и пугающей тишине. Слёзы, слёзы… катились по щекам. Всем безразлично. Да и сама со временем привыкла. Солёная влага – неотъемлемая часть существования: никем не замеченная, мною поглощенная тоннами. Сколько ее было? Есть! А будет…

Я не клялась, что моей любви хватит на обоих – в этом слаба. Хочу взаимности и даже больше – хочу любить себя и быть любимой. Хочу, чтобы одаривали – мир к моим ногам! Кто сказал, что недостойна? Кто выдвинул критерии, что можно, а что нет? Кто решил: это хорошо, а это плохо? Мораль? О чём вы?! Кто придумал рамки дозволенного?

Я пришла к выводу, что нужно жить в гармонии с собой. Хочешь ребёнка – рожай. Хочешь работать до ночи – вперёд! Хочешь миллион любовников – мир твой! К тому же цивилизация прогрессирует. Купи телефон на большее количество номеров и рингтонов, чтобы хватило на всех знакомых. Хочешь кушать – прочь диеты, да здравствуют магазины для полных! Главное, будь счастливой, и плевать, как этого достигнешь.

В последнее время во взгляде мужа всё чаще читала:

– Да куда ты денешься с двумя-то детьми?

И вот настал день, когда он посмел это сказануть. Свидетелем оказалась сестра. Она замерла, как сейчас помню, уставилась на меня большими голубыми глазами. В них застыло сожаление и… ожидание. Кто-кто, а она меня знала, как облупленную.

Нет, я не кричала – сказала:

– Вот, ты это и озвучил!

Стиснув зубы, проглотила обиду, но она убила, что оставалось после двенадцати лет совместной жизни. Вскоре я поняла – переживу многое, а вот внимание очухавшегося мужа – нет. Такой ласковый и нежный… Ощущаешь себя ещё гаже, чем раньше. Ведь я мертва, а он весь из себя такой правильный и благородный. От собственного сучизма хотелось покончить с собой.

Я устала. Это сродни ухаживаниям назойливого кавалера, притом, что у тебя душа лежит к другому. Понятно сравнение? Надеюсь, да. Потому что я нашла того – другого – стала писать. Нашла утешение и упоение.

Герои – воплощение грёз. Секс – на феерическом уровне. Приключения – мечта идиотки.

Никогда не изменяла мужу – совесть не позволяла, а в романах… как толкала больная фантазия закоренелой отчаявшейся домохозяйки!

Муж и жена – пара! Супруги уживаются только тогда, когда одна половина может мириться с недостатками другой. Когда они не раздражают – спокойно терпятся и исправляются. Когда живёшь благоверным и помогаешь в осуществлении его планов. Постель – нейтральная зона, куда можно войти с обидой, а выйти обязан с удовлетворенностью и ощущением: я счастлив.

Это моё понимание отношений супругов. С ними жила…

Моя лучшая подруга, Ленка, недавно вернулась от сестры из Турции. Ксюха несколько лет назад вышла замуж за местного и теперь родила долгожданного ребёнка. Ирка сменялась с мамкой на посту добровольцев-нянек – летали к молодоженам и помогали. Там жарко, красиво, весело. Вот мы и решили с подругой, а почему бы и нет?

Тяжело. Хоть сердце и тело отмерли, муж не чужой человек. Близки столько лет, но и себя полюбила снова. Теперь хочу, как я хочу! Плевать на всё! Если суждено расстаться – так тому и быть. Родственники возмутились, но проглотили сообщение об отпуске в одиночку. Муж негодовал, ревновал, всех обзвонил – узнавал, не с любовником ли собираюсь? Но, правда-то в том, что ещё пока не встретился тот, кто всколыхнул бы душевные порывы. Чтобы изменить, нужна веская причина и человек, с которым хотелось бы это сделать – как минимум лучше мужа.

Не празднуя день рождение, – экономия прежде всего, – засунула совесть глубоко подальше, подкопила денег, и мы с подругой встретились в аэропорту в Москве. Она умудрилась выкупить дешевые билеты в Анталию. Горячий тур! Ура! Мы не виделись больше года и радовались как дети. Это ведь впервые, когда один на один. Нам всегда кто-то мешал.

Уже в самолёте вкратце изложила последние новости о себе и муже:

– Призналась, что больше не хочу его. Что мне с ним тяжело, – выдержала паузу – по узкому коридору между сидениями лавировала стюардесса. Склонялась к пассажирам и услужливо интересовалась, хотят ли они чего-нибудь. Когда прошла дальше, я прошептала: – Надоело выполнять прихоти ещё одного ребёнка, причём самого вредного и капризного. Хочу свободы! К тому же решительно собираюсь переехать южнее. Его не тащу за собой – «у него работа». Сама поеду. Мальчишкам пока всё равно. Их друзья не держат, везде найдут новых. Профессия парикмахера у меня есть – нужная. Материнский сертификат получила – комнатку в маленьком городке куплю. В общем, размазанный, но план действий есть. Пока молодая, может, что-то подвернётся и на личном фронте.

– Тань, – Лена скривилась, – ты, как всегда. Бах – и решение приняла. Меняться отлично, искать что-то новое – здорово, но за мальчишек не боишься? Они любят Игоря. Отец, как-никак…

– Ты правильно подметила. Как? Никак! Если бы он хоть деньги зарабатывал. Так нет же… Столько лет прожили, а всё на месте топчемся. Хотя, вру! Хуже стало. Многократно. Любви – нет, материального состояния – нет, понимания – нет, секса – нет. Наше достояние – «мои» мальчишки, как часто подмечает «отец». Ты права, за это ему спасибо, если бы не он, таких не родила.

– Грубо, – Ленка отвернулась к иллюминатору и задумчиво протянула: – Но я тебя понимаю. Сама привыкла к тишине, покою, определённому достатку. Ими дорожу и по возможности скрываюсь от родственников. У меня есть пути отступления. Квартиру купили, ремонт закончили, – она вновь повернулась, на лице застыло сочувствие: – А зная твою семейку, об одиночестве говорить не приходиться. Обожаю вас. Милые, но очень шумные…

– Издеваешься? – я задохнулась эмоциями. – За столько лет, я в коем-то веке предоставлена сама себе. Впервые! Знаешь, я тут пришла к простой истине. Вывела несколько времён женщины. Первое: с младенчества по юность – мужчина с тобой сюсюкает, улыбается, памперсы, если нужно меняет. Второе: с юности лет по семнадцать – на тебя почти не смотрят мужчины того возраста, которого бы хотелось, а если и смотрят, то не так, как хочется. Третье: с восемнадцати по тридцатник – тебя хотят и плотоядно смотрят. Четвёртое: с тридцатника по лет сорок пять – мужчины заглядываются, стремятся пообщаться, показать, какие все из себя. Пятое: с сорока пяти и до шестидесяти – на тебя опять почти не смотрят мужчины того возраста, которого бы хотелось, а когда смотрят, то не так, как мечталось. И шестое: от шестидесяти до… Мужчина с тобой вновь сюсюкает, улыбается и меняет памперсы, если нужно. Так вот. Я потеряла третий возраст и вошла в четвёртый – хочу его использовать на полную! Мы ведь с Игорем вместе всегда, а когда нет его, есть дети. Сейчас задыхаюсь от счастья. Хотя, если по-честному, тик мучает. Нет-нет, да и посматриваю: «Где же мои охламоны? Что-то подозрительно тихо… Наверное, малой вновь чудит. А старшой нашёл где-нибудь комп или телефон и завис…» Потом вспоминаю: «Чёрт! Я же без них!» Так что ты, как только пропаду из реальности и буду оглядываться с диким выражением лица, одёргивай: «Ты одна! Отдыхай! Гуляй, веселись!»