Ленка улыбнулась:
– Это могу. Вот только, – поморщилась, и заправила светлую прядь за ухо, – сама не очень-то погулять, сама же знаешь. Мужчин хватило, да так, что панически боюсь новых, даже мимолетных отношений.
– Зая, твоё постоянство восхищает… – ёрничала любя, – ты бы имя мужское поменяла, а то тебя заклинило. Что не рожа, то Серёжа! Уж прости, не до смеха, зато правда. К тому же не самые лучшие представители этого имени.
Лена нервно усмехнулась. Горечь читалась так явно, что хотелось подбодрить подругу, я этого не сделала. По себе знаю – начнёшь успокаивать, станет хуже. Лучше пропустить мимо, отмахнуться и перевести тему в другое русло.
– Как у тебя сеструха? – мало интересовала судьба Ксюхи, но промыть кости кому-то нужно. – Малой ещё мозг не вынес? Она у тебя характерная девица: «Только я и никто больше!» А тут всё внимание на ребёнка.
Разговор принял сплетническую направленность. Мы выливали друг другу своё «фу» на других – успешных, но нами так и непонятых… Пару раз самолёт входил в зону турбулентности: трясло и качало. Душа уходила в пятки, когда проваливался, будто в пропасть – затяжное падение с закладыванием ушей и давлением головы на грани потери сознания. Лена прощалась с жизнью. Летала давно, но так – впервые. А я хоть и вжималась в сидение, удерживая ручки до побелевших костяшек на кулаках, но получала истинное удовольствие. Ах, адреналин…
Из нас двоих Ленча лучше говорила на английском, хоть и ломано. Я же на уровне: «Yes, no, I not speak english». Отчаиваться рано. Панику прочь. Подруга не первый раз замужем. К тому же в путевку всё включено.
Нас доставили в мотель «Delphin Diva Premiere». Размещение прошло на удивление безболезненно, по сравнению с российскими гостиницами. Номер пастельных оттенков: оливковый, молочный. Очень уютный и милый. Большие кровати, комод, на котором приютился телевизор. Стол, стулья. Прикроватные тумбы, над ними зеленоватые светильники. Туалет и ванна кремовых тонов. Балкон с потрясающим видом на бассейн.
Мы кинули вещи, нацепили купальники и побежали одаривать собой пляж и море. Я в шоке! Песок чистый: без окурков, шелухи от семечек, косточек, банановой кожуры и прочего мусора, наполняющего российские и украинские пляжи. Переодевалки цивильные, открытые кафешки… Что хочешь, когда захочешь. Умереть – не встать! Для кого-то это привычное, а вот для меня – рай на земле. Море – бархатное, солнце – ласковое, мир – прекрасен. Жить хотелось, как никогда.
Площадка для волейбола не пустовала. Там девчонки-аниматоры собирали желающих поиграть, а так, как я ещё тот игрок – за плечами кубки города и области, естественно, потащила Лену туда. День пролетел, словно реактивный. Перед ужином мы привели себя в порядок. Нарисовали, что надо, подкрасили, где необходимо, и отправились в ресторан на вечернюю шоу-программу. Я наслаждалась каждой секундой. Впитывала как губка – кто ж знает, что меня ждёт дальше?! Может, это последнее увеселительное мероприятие, а потом трудовые будни до конца жизни…
Ехала с точным планом – гульнуть по полной и со всеми вытекающими. Но выработанный за годы брака комплекс замужней во мне силен. Да и Ленка не лучше. У нее замашки леди. Многие думают, что она – высокомерная, неприступная и общаться с ней невозможно, но это неверно. Она прекрасно поддерживает разговор, с прекрасным чувством юмора, просто… чуть медлительная, спокойная. Видимо, поэтому и не клеится личная жизнь. Когда познакомились, я к ней присматривалась несколько дней. Играет или правда такая? Оказалось – такая. Помнится, случай. Мы шли по улице, прохожий спросил, сколько времени. Я достала телефон из кармана и, распахнув, сказала: «Без пятнадцати двенадцать!» Это действо заняло не больше десяти секунд. Так вот, будто специально через несколько дней вновь кто-то поинтересовался временем. Ира открыла сумку, ковырялась с минуту, неспешно достала трубку, двумя пальчиками вытащила из чехла, одним открыла слайдер, поглядела… в той же последовательности, с невозмутимым видом, убрала и только после, ответила: «Десять минут пятого!» Ладно, моё лицо, а вот увидеть лицо прохожего… Ещё бы чуть-чуть, и он состарился от ожидания и недоумения. Я еле сдерживалась от смеха, Лена потратила на сие действо несколько минут! Она специфическая, но такая милая. Я мотор, причём реактивный, а она медленный газ… Хотя, меня ее нерасторопность не напрягает. Всё отлично, главное, привыкнуть.
Так вот, «газ» и «тормоз» на первой вечеринке в Анталии и урожай на вечер небольшой. Двое пьянющих турков, ростом по… Кстати, правильный рост. Зачем смотреть собеседнику в глаза? Да и что ниже потом увидишь, если подцепишь. А так – по грудь. Это притом, что мы с Ленусей модельными параметрами не блещем. Я метр с кепкой, она тоже, только в затяжном прыжке. Так что, карапузов-кавалеров мы отправили в сад.
Радовало, что в Турции многие говорили, как придётся: английский, русский, турецкий, немецкий… Короче, абракадабра, но чем выше градус, тем теснее контакт, более понятная жестикуляция. В общем, я впитывала словечки и что радовало, они хорошо оседали в голове.
Второй день летел также быстро: пляж, солнце, море – тело вновь наливалось жизнью, кожа становилась загорелее, а мысли прагматичнее. Желание било ключом, вот только на глаза никак не попадался тот самый, кому хотелось бы отдать… сердце.
Вечером позвонила своим. Отчитаться – всё отлично и узнать, как детки.
Стас и Денис наперебой кричали:
– Мамочка, мы тебя любим. Очень соскучились. Возвращайся…
Я улыбалась:
– Я тоже. Уже скоро. Целую!
Но, на самом-то деле, настроение будто в ожидании «критических» дней, ухудшалось.
Лена успела навестить сеструху:
– Ксюха сказала, что сегодня приезжают местные, – как бы невзначай огорошила подруга новостями из первых уст. Оказалось, Тезер, муж-турок Ксюхи, находка для шпиона. – Они тут зажигают несколько недель, потом мигрируют в другой мотель. К тому же знают о «новом поступлении» из России. Здесь слухи разлетаются быстро. Так что мы попали на «аукцион невест и женихов».
– Да, поступленьице знатное, – я кивнула на бассейн. Там девчонки на лежаках словно с обложки глянца. Будто в Анталию горячий тур продавали только при предъявлении «третьего размера», фигур топ-моделей и возраста не более двадцати пяти. Хотя в этом розарии как минимум пара кактусов присутствовало – мы с Леной. Нам за тридцать… Она с объёмами не в тех местах, да и я ощущала себя, мягко сказать, не в своей тарелке, когда рядом «такие». Мы тоже, как с обложки «Плейбоя», вот только раздела «Карикатура» или дополнительного издания: «Если стоит, глянь – упадёт».
– Главное, Наташами не представиться, – хихикнула нервно подруга.
– Почему?
– Для южан, – Лена огляделась в поиске «ушей» и понизила голос до шёпота: – имя Наташа – нарицательное…
– А-а-а, – дошло до меня. – Понятно! Как в анекдоте: «Такая маленькая, а уже Наташа…» – многозначительно кивнула. – Ничего, – твёрдо заявила, повернувшись к стойке бара, – мы возьмём опытом или жиром… то есть – жаром!
Ленча хохотнула:
– Тань, прекращай, я сюда за другим ехала.
– А я нет, – посерьезнела. – Обидно, когда в тридцать уже списывают в утиль. Ладно, что ещё сказала сеструха?
– Ничего! Спросила, не хочу ли посидеть с племянником выходные…
– Это шутка?
– Если бы, – Ленка облокотилась на бар: – One beer, please. – Бармен, быстро выполнил заказ и отошёл. – Я сказала, что пока не могу, – она глотнула из бокала. – Ксюха, как всегда, истерику устроила, что я не помогаю, и тетка из меня никудышная.
– Оборзела девочка! – не удержалась я. Ленка криво усмехнулась:
– Она маме позвонила, а та, по обычаю, начала ее защищать – меня стыдить. Ладно, проехали, – расстроено отмахнулась подруга. – Я пообещала на следующей неделе отпустить ее с мужем на гулянку.
– Издеваешься? – не скрывала возмущения. – У нас всего две недели и выходные ты собираешься подарить сестре?
– Тань, зна-а-аю, – проскулила Ленка, разглядывая бокал. – Что делать – ума не приложу. Не смогла послать.
