Маневич многозначительно покрякивает. Мимо по коридору проносится топот погони. Михаил высовывается из кабинки, пытается объяснить коллеге ситуацию.

– Я понимаю, старик, – не желая слушать, гнусно улыбается Маневич. – Но почему здесь? В кабинете удобнее.

– Ничего ты не понимаешь, – злится Давыдов.

Маневич блестит маслеными глазками, показывает ухоженные зубы и по-кошачьи выходит. Его нарочито ласковые слова бьют, как грязная тряпка:

– Не буду мешать, старик. Приятных ощущений.

«Возвращаться в свой кабинет нельзя, охранники уже там, – думает Михаил. – Торчать здесь тоже опасно. Трепло Маневич уже подыскивает красочные эпитеты. Создавать из дерьма конфетку – его призвание. Скоро все, кто еще остался в офисе, будут знать о похождениях айтишника-педофила».

Давыдов осторожно высовывается в коридор. В проеме двери женского туалета исчезает попка, обтянутая черными атласными брючками, мелькает вал светлых волос, подкрученных внутрь. Убойно веет ароматом изысканных духов. Это прошла коммерческий директор компании Вероника Самошина. У Михаила появляется идея. В дальнем конце коридора есть лестница, ведущая к пожарному выходу. После срабатывания пожарной сигнализации в торговом зале запасная дверь должна автоматически открыться. Чтобы пройти туда надо сделать промежуточную остановку и спрятаться от охранников, которые сейчас побегут обратно. Спрятаться надо там, куда охранники не посмеют войти.

«Такое место есть!»

Михаил выводит Дину. Он держит ее за руку. Девочка хорошо предсказывает события, но передвигается по незнакомому помещению очень неуверенно.

– За мной, на цыпочках, – шепчет он.

В связи с пожаром и опасностью задымления почти все сотрудники покинули офис. Беглецы, крадучись, передвигаются по пустому коридору. Вот они напротив двери с номером восемь. Это кабинет коммерческого директора Самошиной. Михаил нажимает на рычаг замка и заходит внутрь. Он прижимается к дверце изнутри, прислушивается. Несколько охранников топают обратно, методично досматривая по пути служебные помещения.

– Сюда они не сунутся, – обещает он испуганной девочке. – Когда они пройдут мимо, мы выйдем и спустимся на парковку. Там у меня машина.

Девочка расширенными глазами смотрит на вход и качает головой:

– Дверь сейчас откроется.

Снаружи слышен уверенный цокот каблучков. Это возвращается Вероника Самошина. Какая же она стремительная! Эта черта ее характера, которая во многом определяет ее поведение. Напор и решительность – ее главные козыри в переговорах с поставщиками и принцип жизни.

Глаза Михаила бегают по кабинету. Здесь всё как обычно: рабочий стол и предметы на нем расставлены в соответствии с правилами Фэн Шуй, которых придерживается хозяйка. Но есть и отличия. Шуба из соболя висит на высокой спинке белого кресла, на столе рядом с каменной лягушкой сумочка, сверху небрежно переброшены перчатки. Сомнений нет, Вероника сейчас оденется и уйдет. Значит можно воспользоваться встроенным шкафом.

Давыдов отодвигает дверцу шкафа-купе и прячется вместе с девочкой в спасительной темноте.

– Только, тсссс, – шепчет он, приставляя указательный палец к губам.

Из коридора слышны голоса, слов не разобрать. Охранник о чем-то вежливо спрашивает Самошину. Она отвечает коротко и категорично. По легкому стуку каблуков становится ясно, что в кабинет коммерческий директор вошла одна. Благородно шуршит подкладка надеваемой шубки, чмокают замочки на сумочке, звенят ключи. Самошина направляется к выходу, но на пороге неожиданно останавливается и возвращается к шкафу.

«Она что-то забыла! Это катастрофа! Охранники наверняка сообщили ей об убийстве в офисе и двух беглецах».

Давыдов чувствует Самошину, ощущает ее запах. Она в тридцати сантиметрах от него за раздвижной дверцей. Сейчас она отодвинет ее и…

Но идут секунды, шкаф не открывается. Слышен щелчок пластмассовой крышечки и шаги к выходу.

«Пронесло! Вероника всего лишь подкрасила губки и поправила прическу перед зеркальной дверью».

Бряцает выключатель, кабинет погружается в темноту, мягко скрипят петли открывающейся двери.

«Ну, всё. Сейчас она закроет кабинет. Можно будет перевести дух и собраться с мыслями».

И в это момент в нагрудном кармане рубашки Давыдова противно и громко запищал служебный телефон.

Как же он забыл о проклятой трубке, которую вечно должен таскать с собой! Мог бы хоть звук отключить. Это же надо так опростоволоситься!

Сердце ухнуло, а рука по многолетней привычке машинально потянулась за телефоном. На светящемся дисплее радостно дрыгалась фамилия начальника службы безопасности Викулова. Михаил обреченно принял звонок.

– От меня бегать бесполезно, Давыдов. Всё равно достану! За свои действия придется отвечать! – пригрозил начальник службы безопасности.

– А я и не бегаю. Я сижу, – равнодушно ответил Михаил.

– Девчонка с тобой?

Дверь шкафа отодвинулась, голубые глаза Вероники Самошиной удивленно взирали на притаившуюся парочку.

– Где ты сидишь, гаденыш? – не унимался Викулов.

– В своей машине. И мне пора ехать. – Михаил отключил трубку, выдернул из нее аккумулятор и швырнул в угол шкафа.

– Что это значит? – задала вопрос Самошина.

Давыдов тяжело вздохнул.

– Это означает, что я угодил в огромную лужу с дерьмом. Вместе с Диной. И пытаюсь оттуда выбраться.

– С Диной? – переспросила Вероника и перевела заинтересованный взгляд на девочку.

– Ее обвиняют в поджоге нашего магазина, а меня в убийстве охранника. Но сдается мне, что мы оба не виновны. – Михаил выключил и личный мобильный телефон.

– Убийстве?

– Есть тело. На мне его кровь. Но это не я!

– Откуда такая уверенность?

– Да не мог я убить человека! Не мог! – вскипел Давыдов. Он уже выбрался из шкафа и стоял напротив Вероники Самошиной, которая даже в пышной шубе выглядела стройной и по-королевски элегантной. – И с Диной не всё так просто. Она выбежала из магазина раньше, чем начался пожар.

– Раньше? Почему?

– Она многое видит заранее.

– Не многое, а всё, – заметила девочка.

Она цепко держалась рядом с Давыдовым. Тот возмутился:

– Не хвастайся! Почему же ты не предупредила меня, что нас застукают в шкафу?

– Ты сам приказал молчать.

– С каких это пор ты стала послушной?

– С тех пор, как мы вместе, – с вызовом ответила девочка.

– Хватит пререкаться, – оборвала ненужный спор строгая Вероника. – Теперь мне всё ясно.

Михаил не удивился последней фразе. Он часто по работе сталкивался с коммерческим директором и всегда поражался ее способности мгновенно схватывать суть проблемы. Присутствуя на совещаниях, она могла ничего не знать об обсуждаемой теме, но, выслушав разные мнения и задав уточняющие вопросы, быстро принимала решение, которое чаще всего оказывалось самым оптимальным. Директор по информационным технологиям Давыдов уважал коммерческого директора Самошину. Да что уж там… Она ему нравилась. И если бы не слухи о ее любовной связи с владельцем компании, Михаил наверняка попытался сблизиться с красивой притягательной молодой женщиной.

– Сначала вам нужно выбраться из офиса, а потом будем разбираться, – заявила Вероника и коснулась ладони Михаила. – Отключи свой мобильный. Хватит нам ненужных звонков.

Неожиданное «нам» приятно согрело душу Давыдова. Если влиятельная Самошина на его стороне, многое поправимо.

– Уже выключил. Но как мы выйдем из здания? Кругом охранники.

– Да уж. Видела я их лица. – Пухлые чувственные губы Вероники растянулись в ироничную улыбку. – После встречи с такими монстрами вся твоя зарплата, Михаил, будет уходить на пластического хирурга.

– Это при благоприятном исходе. – Давыдов тоже попытался улыбнуться, но мимические мышцы слушались плохо.

– Поступим следующим образом. – Вероника придирчиво осмотрела фигуру Дины. – Подростки нынче рослые, и это нам на руку. Охрана ищет девочку-замарашку, а мы из нее сделаем девушку-иностранку. Снимай свое страшное пальто, Дина. И ради Бога, не дуйся на меня и брось эту шапочку.