Окончательно Марк пришел в себя только через полтора часа в большой комнате, хорошо освещенной и вентилируемой, обставленной красивой мебелью. Хотя Марку и не приходилось встречать Бренна, но он не сомневался, что именно этот человек сидит перед ним в кресле и смотрит на него. Сам Марк лежал на кушетке, свет слепил его глаза.

За большим бюро поодаль сидел Ундерспун. Его Марк видел раньше в Лондоне.

— Ну, Эррол? — сказал Бренн.

Марк прижал к вискам пальцы.

— Вам не следовало бы возвращаться обратно, раз уж вам так повезло однажды. Но на этот раз вам не уйти, я так и сказал Лофтусу.

— О! — сказал Марк.

Он обрадовался тому, что ему позволительно иметь сейчас ошеломленный вид, потому что сначала он был поражен странным обращением Бренна. Только несколько минут спустя его осенило, что его принимают за кузена.

— На этот раз вы умрете, — Бренн рассмеялся. — И не думайте, что вам или Карутеро удалось меня провести: я с самого начала знал, что вы так же и на него работаете. А потому вы узнали ровно столько, сколько я желал, чтобы вы узнали, а потом передали Лофтусу.

— О! — снова тупо повторил Марк.

— Небольшой шок, не так ли? Но это пустяки по сравнению с тем, что вам еще предстоит! Все это было просто трюком. Я направлял расследование, проводимое Крэйгом, я один! Я провел его, провел правительство и теперь я — хозяин положения! То, что первые четыре человека, которых мы ослепили, были членами этого пресловутого Комитета, было просто неслыханным везением для нас. Потому что на самом деле я вовсе не интересуюсь планами в области экономической политики!

— Неужели? — беспомощно спросил Марк.

— Не интересуюсь! Вам до конца жизни не узнать моих настоящих намерений Впрочем, кое-что зависит от вашего поведения.

— Надеюсь, вы уже достаточно позабавились, — раздался от бюро скрипучий голос Ундерспуна. — У нас и так много времени. Я хотел бы, чтобы все наконец завершилось. Не так-то просто справляться со всеми делами. Но завтра к полудню у вас будет полная порция препарата.

— Я никогда не устаю забавляться с людьми Крэйга, — сказал Бренн и захохотал оглушительным смехом, больше похожим на хохот сумасшедшего. — Ну, ладно, — продолжал он, внезапно оборвав смех. — Значит, завтра все будет готово? — Ундерспун кивнул. — Великолепно. Тогда мы сможем нанести удар завтра же вечером и тогда… тогда…

Раздался резкий звонок телефона.

Бренн удивленно посмотрел на стоящий на столике у двери аппарат, потом взял трубку.

— Да… Кто?.. Ладно… — Бросив трубку на рычажки, он мрачно сказал Ундерспуну: — Лофтус наверху.

— Лофтус! — вскочил Марк.

— Напрасно надеетесь, что он вам поможет. Здесь вас никому не достать, — с насмешкой в голосе сказал ему Бренн.

Лофтус стоял на пороге комнаты, где все доски пола были сорваны. В углу лежал труп того агента, который дежурил возле дома вместе с Марком. Он был убит ударом ножа в сердце.

— Ну, так что же ты думаешь об этом? — обратился Лофтус к Майку, пока Хэммонд что-то внимательно разглядывал, стоя на коленях возле одной из оторванных досок.

— Все вполне ясно, — сказал Майк. — Они здесь что-то спрятали и неожиданно вернулись за этой вещью. Я надеюсь, что Марк… — голос его сорвался.

Лофтус покачал головой.

— Да нет. Питера убили только потому, что он оказался здесь, когда они срывали доски, Марка они просто захватили, я уверен. Бренн любитель таких штучек. И они наверняка еще поблизости где-то. Пастушок сообщил, что совсем недавно видел, как Марк шел по лугу.

— Мне кажется, что он шел к амбару, — сказал Хэммонд, вставая с колен и отряхивая брюки.

— Лучше бы все это было днем, — сказал Лофтус, — но давайте все-таки поглядим, что мы тут найдем.

Они провели в амбаре не менее получаса, обшаривая все уголки, когда Майк вдруг заметил то стеклянное окошко, которое раньше привлекло внимание Марка. Но Майку повезло больше: он успел заметить мелькнувшее на миг за окошком лицо какого-то мужчины. Майк и виду не подал, только поднялся с колен и обратился к Лофтусу:

— Все это бесполезно, Билл.

— И мне так кажется, — откликнулся Лофтус, но осекся, заметив странное выражение лица Майка. Он кивнул и сделал жест, приглашая их выйти из амбара. Все трое вышли на тропинку. Лофтус сказал:

— Не говори ничего, пока мы не удостоверимся, что нас не подслушивают.

Они направились к дому, спотыкаясь о бугры и кочки, храня молчание. В доме они поднялись прямо наверх и прошли в маленькую спальню. Лофтус присел на край кровати внимательно посмотрел на Майка.

— Ну?

— Под верстаком стеклянное окошко плюс пара внимательных глаз, — сказал Майк. — И это мне не привиделось. Я решил притвориться, будто ничего не заметил, чтобы у нас было время принять решение.

— И поступил совершенно правильно, — сказал Лофтус. — На этот раз мы за что-то зацепились. — Он посмотрел на Хэммонда. — Расставь людей вокруг амбара и вокруг дома, чтобы мы могли приступить к действиям, как только рассветет. Думаю, что они на время затаятся. А если мы начнем в темноте, можем упустить свой шанс.

Им было нелегко прождать пять часов, отделявших их от рассвета. До первых утренних лучей все было спокойно. Небо стало светлеть на востоке около пяти часов утра. На лугу зашевелились коровы, из городка, расположенного у подножия холма, стали доноситься первые звуки, заурчали грузовики.

Повсюду за кустами и под деревьями стали видны очертания мужских фигур: это были агенты Отдела, расставленные на посты. Лофтус, Хэммонд и Майк вошли в амбар, и там Лофтус, опустившись у верстака на колени, увидел стеклянное окошко.

— Что ж, давайте начнем и побыстрее, — сказал Лофтус.

Майк и Хэммонд вооружились ломами и принялись крушить верстак, чтобы освободить стену.

Когда последние обломки верстака рухнули на пол, перед ними в стене обозначилась дверца.

— Ну, теперь будьте осторожны, — сказал Лофтус. — Наденьте противогазы, я думаю, это будет нелишнее.

Майк обрушил топор на стену, разрушив вдребезги оконце, и принялся отчаянно крушить дерево. Изнутри укрытия не слышно было ни звука.

— Достаточно, чтобы пролезть одному, — сказал наконец Майк и стал забираться в пробитое в стене отверстие. В руке у него был автоматический пистолет, кто-то двигался в узком темном проходе. Майк выстрелил наугад и сразу послышалась ответная очередь. Майк выстрелил еще раз, послышались звуки падения чего-то тяжелого. Майк бросился вперед и сразу же наткнулся на труп мужчины, сраженного наповал его пулей. Рядом валялся автомат. Это был уже знакомый Майку краснолицый «гробовщик».

— Ну-у-у! — удивленно сказал Майк, подобрал автомат и выстрелил в дверь, находившуюся прямо перед ним. Очередь прошила петли двери, и она распахнулась.

Позади Майка уже стоял Хэммонд и еще двое агентов. Но дверь вела всего лишь в еще один узкий коридор, в котором, однако, все они сумели выпрямиться во весь рост. В конце коридора виднелась очередная дверь. Они осторожно подошли к ней и сразу же мысленно поблагодарили Лофтуса за то, что он заставил их надеть противогазы. Из отверстий в двери выходил какой-то газ. Подойдя к ней вплотную, они убедились, что она изготовлена из стали, но поскольку у них была с собой горелка, то одолеть эту преграду было делом четверти часа.

Марк Эррол с трудом пришел в себя на той же самой кушетке. В комнате никого не было. Он помнил, как, узнав о появлении Лофтуса, Ундерспун вонзил ему в предплечье иглу шприца, но не знал, сколько времени он оставался без сознания. Марк вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит за полуоткрытой дверью. Из соседней комнаты доносились встревоженные голоса.

— Сколько их там?

— Тьма тьмущая, — ответил голос Ундерспуна. — Счастье, если нам удастся скрыться. Но они нам за это заплатят.

— Не болтайте зря, — прорычал Бренн. — Вы прихватили то, что вам было нужно?