Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— А дети? Роботы не способны зачать ребенка.

— Это подводит нас к еще одному моменту. Роботы эти будут долгоживущими, поскольку на создание общества могут уйти века.

— Долгоживущими они будут в любом случае, чтобы уподобиться аврорианцам.

— Ну а дети? Они тоже будут долгоживущими?

Амадиро промолчал.

— Значит, — продолжал Бейли, — значит, в этом обществе будут существовать искусственные дети-роботы, не меняющиеся, не взрослеющие, не достигающие зрелости? Разве это не создаст ситуацию настолько далекую от человеческой, что все общество обретет иную окраску?

— Вы проницательны, мистер Бейли. — Амадиро вздохнул. — Мы планируем изыскать способ, чтобы роботы производили младенцев, которые бы каким-то образом росли и взрослели — во всяком случае в течение срока, необходимого для создания нужного нам общества.

— А тогда на планету прибудут люди, и роботов можно будет вернуть к поведению, более обычному для роботов?

— Не исключено. Если это окажется желательным.

— А производство младенцев? Ведь наилучшей была бы система, наиболее близкая к человеческой?

— Возможно.

— Но если роботы создадут общество практически неотличимое от человеческого, не может ли случиться, что, когда настанет время переселяться туда истинным людям, роботов это не устроит и они попытаются закрыть планету для иммигрантов? Что, если роботы начнут относиться к аврорианцам, как вы к землянам?

— Мистер Бейли, роботы будут по-прежнему подчиняться Трем Законам.

— Три Закона требуют не причинять вреда человеку и подчиняться ему.

— Вот именно.

— А что, если роботы, столь близкие во всем к людям, начнут считать себя людьми, которых должны слушаться и защищать? И с полным правом поставят себя выше иммигрантов.

— Мой добрый мистер Бейли, ну почему все это так вас заботит? Речь же идет о далеком будущем. И в свое время каждая проблема найдет решение в зависимости от того, какой она будет представляться нам.

— Однако, доктор Амадиро, ваши планы могут не понравиться аврорианцам, едва им станет понятна вся суть, и тогда они предпочтут точку зрения доктора Фастольфа.

— Да неужели? Фастольф считает, что раз аврорианцы не могут непосредственно осваивать новые миры без помощи роботов, то им следует помогать землянам взяться за это.

— По-моему, очень здравый взгляд на вещи.

— Только потому, мой добрый Бейли, что вы землянин. Уверяю вас, аврорианцы не обрадуются, если орды землян начнут завладевать новыми планетами, сооружать новые ульи и создавать подобие галактической империи, населенной триллионами и квадрильонами их. А космомиры в лучшем случае окажутся оттесненными на задний план, а в худшем — уничтожены.

— Но ваша альтернатива этому — миры, населенные человекоподобными роботами, создающие квазичеловеческие общества и не допускающие в свои пределы истинных людей. Мало-помалу возникнет галактическая империя роботов, которая в лучшем случае оттеснит космомиры на задний план, а в худшем — уничтожит их.

— Почему вы так в этом уверены, мистер Бейли?

— Меня убеждает нынешнее состояние вашего общества. Когда я летел на Аврору, мне сказали, что на Авроре не делается никаких различий между людьми и роботами, но это явно не так. Возможно, таков желанный идеал, и аврорианцы тешат себя мыслью, будто он достигнут. Но на самом деле ничего похожего нет.

— Вы пробыли здесь… сколько? Менее двух суток. И вам уже все ясно?

— Да, доктор Амадиро. Возможно, именно потому, что я тут посторонний. Обычаи и идеалы не делают меня слепым. Роботам не разрешается заходить в Личные — различие, проводимое очень четко. В результате у людей есть место, где они могут побыть в полном одиночестве. Мы с вами удобно сидим, а роботы стоят в нишах, — Бейли махнул рукой в сторону Дэниела. — Вот вам еще одно различие. Я не сомневаюсь, что люди, пусть даже аврорианцы, всегда будут блюсти какие-нибудь отличия и оберегать свою человечность.

— Поразительно, мистер Бейли!

— Ничего поразительного, доктор Амадиро. Вы проиграли. Даже если вам удастся внушить другим, будто доктор Фастольф вывел Джендера из строя, даже если вы лишите доктора Фастольфа всякого политического влияния, даже если Законодательное собрание и народ Авроры одобрят ваш план освоения планет с помощью роботов, вы только добьетесь отсрочки. Едва аврорианцы разберутся в последствиях вашего плана, они утратят к вам всякое доверие. Вероятно, будет лучше, если вы прекратите свою кампанию против доктора Фастольфа, встретитесь с ним и выработаете какое-нибудь компромиссное решение, благодаря которому освоение новых планет землянами можно будет устроить так, чтобы оно ничем не угрожало Авроре или вообще космомирам.

— Поразительно, мистер Бейли! — повторил Амадиро.

— У вас нет выбора, — отрезал Бейли.

Но Амадиро ответил с ленивой усмешкой:

— Когда я назвал ваши утверждения поразительными, то имел в виду не их смысл, а лишь тот факт, что вы вообще сочли нужным высказывать подобную чушь и при этом серьезно думать, будто она хоть чего-нибудь стоит.

56

Бейли смотрел, как Амадиро взял последний бутербродик и с видимым наслаждением положил его в рот.

— Очень недурен, — заметил Амадиро. — Но, пожалуй, я уж слишком неравнодушен к еде. Так о чем бишь я? А, да! Мистер Бейли, вы воображаете, будто узнали важный секрет? Что я сообщил вам то, чего наша планета еще не знает? Что мои планы опасны, а я выбалтываю их первому встречному? Полагаю, вы лелеете мысль, что я, если наш разговор продлится, непременно допущу какой-нибудь мелкий промах, который вы используете. Это очень маловероятно, поверьте мне. Мои планы создания еще более человекоподобных роботов, семейных роботов, созидающих совсем человеческую культуру, — эти планы опубликованы. Они доступны и Законодательному собранию, и любому, кому они интересны.

— И это широко известно? — спросил Бейли.

— Полагаю, что нет. У людей, далеких от этих проблем, хватает своих забот. Следующий обед, следующая гиперволновая программа, следующий космофутбольный матч их занимают куда больше, чем следующий век или следующее тысячелетие. Тем не менее они согласятся с моими планами, как и специалисты, уже с ними ознакомившиеся. Возражающих будет так мало, что они ничего не смогут изменить.

— И вы абсолютно в этом уверены?

— Как ни странно, да. Боюсь, вы не отдаете себе отчета, как сильно аврорианцы, да и космониты вообще, настроены против землян. Сам я, учтите, этих чувств не разделяю и, скажем, чувствую себя в вашем обществе вполне нормально. Я не страдаю первобытным страхом перед инфекцией, не воображаю, будто от вас скверно пахнет, не опасаюсь, что вы и ваши сопланетники замышляете истребить нас или украсть нашу собственность, но почти все аврорианцы думают и чувствуют именно так. Возможно, все это спрятано достаточно глубоко, и аврорианцы способны заставить себя соблюдать вежливость по отношению к землянину, который кажется безобидным, но при малейшем предлоге их ненависть и подозрения вырвутся наружу. Скажите им, что земляне стремительно заселяют новые планеты, готовясь завладеть Галактикой, и они завоют, требуя, чтобы Земля была уничтожена, пока еще это не произошло.

— Даже если альтернативой будет общество, состоящее из роботов?

— Безусловно. Вы и нашего отношения к роботам не понимаете. Мы их знаем. Мы с ними как дома.

— Нет. Они ваши слуги. Вы ощущаете свое превосходство над ними и чувствуете себя как дома только при условии этого превосходства. Если возникнет угроза обратного — что превосходство перейдет к ним, вы впадете в панику.

— Вы говорите так, потому что такой будет реакция землянина.

— Нет. Вы не впускаете их в Личные. Достаточный симптом.

— Для чего им эти помещения? У них есть свои умывальные, и они не испражняются. Да и к тому же они не человекоподобны. А то, возможно, мы этого ограничения не ввели бы.

— Тогда вы будете страшиться их еще больше.

71
{"b":"198413","o":1}