Я уставилась на него, озадаченная, а он просто покачал головой.

– Не бывает случайностей, Изабелла. Ты не случайно встретила Сэта Клируотера, а через несколько часов твой дом обыскали, и Эмили узнала меня, когда я появился. Все это было продумано. После нашего разговора я поймал Сэта Клируотера, и он подтвердил мои подозрения – его наняли следить за тобой. Они заплатили ему половину денег авансом, а вторую половину он должен был получить, когда отошлет информацию о твоем точном месторасположении. Это он вломился сюда, он не случайно ошивался около Дома культуры. Он пытался выяснить, точно ли он нашел ту девушку – ту Изабеллу.

– Почему? – спросила я, испуганная, что за мной следили. – Кто платил ему?

– Он ни разу не видел этого человека лично, они действовали удаленно – но ему дали почтовый адрес Чикаго, по которому он должен был отправить доказательства, – пояснил Алек. – Есть всего несколько людей, которые, по моим подозрениям, могли пойти на такое, чтобы найти тебя, и наиболее логично подозревать мужчину по имени Алистер. Возможно, ты узнаешь его, если увидишь – много лет назад он попал в аварию, и теперь на его лице огромный шрам.

На меня тут же накатила волна тошноты, когда я вспомнила мужчину, стоящего возле меня на складе. Выражение его лица было жестким, глаза – холодными.

– Он был там, – прошептала я. – Когда меня похитили… он был там.

– Был, – ответил Алек, уже зная это.

– Чего он хочет от меня? – со страхом спросила я.

Коленки подгибались, и я обхватила себя руками, пытаясь успокоиться.

– Зависит от того, работает он один или на кого-то, – сказал он. – Возможно, он действует за спиной организации, и делает это потому, что ответственный за похищение приказал ему, но вряд ли. Ты была бы полезным рычагом для контроля Эдварда или Карлайла, но тебя можно использовать и против них, и они это знают. Все зависит от того, получат ли они тебя. Но если я ошибся, и это официальный приказ, мы в смертельной опасности.

Его слова звучали безразлично, но по спине у меня пробежал холодок. Он внимательно глянул на меня, заметив мою реакцию. Я крепче впилась пальцами в плечи, думая о Калленах, о том, что Алек и Эсме из-за меня в опасности.

– А если он работает один? – спросила я, надеясь на лучшую альтернативу. – Чего тогда он хочет от меня?

Он молчал с минуту, обдумывая ответ. Его поведение пугало, потому что Алек всегда был прямым человеком, он не боялся говорить правду, какой бы травмирующей она ни была, но тут он колебался.

– Ты стала свидетелем преступления, Изабелла. Никогда не оставляй в живых тех, кто может опознать тебя, в частности, если ты был там, где не положено. Алистер не должен был быть на том складе. Это факт. И ты –единственный живой человек, который может подтвердить эту информацию. Он не хочет подвергаться риску быть идентифицированным. Или ты, или он.

– Оу, – выдохнула я, испугавшись. – Он хочет моей смерти?

– Это лишь вероятность, не могу быть до конца уверен. Поэтому ты должна уехать отсюда, Изабелла. Сейчас. Сэт признался, что украл твои вещи из мусорного бака и, хотя у него не было возможности отослать добычу, это не значит, что Алистер уже не следует прямо сюда.

– Как они изначально нашли меня? Как они узнали… – начала я, но тут Алек одарил меня многозначительным взглядом, и я запнулась.

Он бросил короткий взгляд на серебристый «Вольво», и у меня скрутило живот. Эта машина… они нашли меня по машине. Он велел мне избавиться от нее, когда я поехала в Калифорнию, но я проигнорировала его, не понимая, что тем самым наплевала на ту работу, которую он делал для моей защиты.

– «Вольво».

ДН. Глава 77. Часть 2:

– Да, «Вольво». Я поменял номера и документы на него, но идентификационный номер не изменился, Изабелла. Эта машина связана с твоей прошлой жизнью.

– Простите меня, – прошептала я, ощущая странное чувство вины за то, что так привязалась к автомобилю.

– Не извиняйся, – ответил он, качая головой и извлекая связку ключей.

Он протянул мне их.

– Нельзя изменить прошлое, но теперь водить «Вольво» тебе нельзя. Я все оформил с «БМВ», бумаги в бардачке, там твои права и новая личность на время. Я сделал все это не так давно, просто на всякий случай.

– Куда мне ехать?

– Куда угодно, но подальше отсюда, – ответил он, пожимая плечами. – Как я уже говорил, я бы мог взять тебя с собой. Но они наблюдают. Алистер сейчас в Чикаго, поэтому тебе лучше быть далеко от него, пока ситуация не разрешится. Держись подальше от знакомых тебе мест, где тебя могут узнать, например, Форкса. Смешайся с толпой. Я ограничу звонки со своего телефона, вдруг за ним следят, но ты должна будешь звонить мне каждые несколько дней и сообщать, что ты в порядке. Сообщения пусть будут короткими и по делу. Говори, где ты, но не называй имени.

Он протянул мне руку, и я нахмурилась, когда он попросил отдать мой мобильный. Я достала его и сконфуженно взяла новый черный телефон, который он мне дал.

– На счету есть деньги, номер чикагский, и никто не знает, что он может быть у тебя. Я заплатил за шесть месяцев вперед, так что не переживай. Используй его только чтобы контактировать со мной. Ни при каких обстоятельствах не звони никому другому, не пытайся связаться с моей женой или кем-то из Калленов, ясно? Я не хочу, чтобы они еще больше в это влезали.

Я кивнула, отправляя телефон в карман, а он продолжил.

– Просто езжай вперед до тех пор, пока не найдешь безопасное место, где можно обустроиться, и давай мне знать. Следуй за своей интуицией.

– Слушаюсь, сэр, – ответила я, борясь со слезами, когда в последний раз смотрела на дом. – Спасибо вам.

– Не нужно благодарить меня. Я делаю то, что должен. Иди. Не трать время.

Он глянул на часы, а я пошла к входной двери, медленно плетясь к подъездной аллее. Я нерешительно замедлилась, когда прошла мимо «Вольво», проводя рукой по гладкому металлическому корпусу. Может, это смешно, но я не смогла сдержать слез, у меня отбирали последний кусочек Эдварда. Я резко отвернулась, когда поняла, что Алек смотрит на меня с порога, я не хотела еще больше раздражать его. Я забралась на водительское место черной машины и завела ее, отъезжая прежде, чем окончательно потеряю над собой контроль. Я помчалась по улице, оставляя за спиной место, которое называла домом весь прошлый год, и даже не глянула в зеркало заднего вида, когда он исчезал вдали.

Я снова убегаю, исчезаю… Это когда-нибудь прекратится?

Спустя несколько миль на светофоре я потянулась к бардачку и достала оттуда желто-коричневый конверт. Я открыла его и увидела внутри наличность, а потом извлекла пачку бумаг. Мне на колени упала пластиковая карточка с моей фотографией. Я подняла ее и прищурилась, разбирая в темноте слова – Изабелла Джонс из Лавлока, штат Невада. Двадцать лет. Теперь это я.

Я не была до конца уверена, что теперь делать, и чем обернется моя жизнь. Я неделями бесцельно колесила по стране, посещая маленькие городки и останавливаясь в отелях. Я видела достопримечательности, изучала исторические здания, ела в маленьких кофейнях. Я посещала местные спектакли, чтобы скрасить время, смотрела фильмы в темных кинотеатрах и бродила по многолюдным рынкам округов. Я ходила в галереи искусств, сидела в студенческих городках, наблюдала, как местные художники создают свои творения. Я завидовала им, глядя, как они вкладывают души в свои работы. С того рокового звонка Алека я не брала в руки кисть, и теперь мне казалось, что жизнь остановилась на том моменте, все стало другим.

Иногда я перебрасывалась парой слов с людьми, если это было необходимо, говорила с ними о погоде или на несущественные темы, но в большинстве случаев я старалась не привлекать к себе внимание. Я была одинока – более одинока, чем когда-либо – и не знала, изменится ли это когда-нибудь. Почти никто не замечал меня в толпе, я была лишь фоном, на котором у остальных протекала жизнь. Я вновь стала невидимкой, как будто меня и не было, и мне отчаянно нужно было что-то, что позволит не потерять себя. Вскоре городки стали смешиваться, все похожи друг на друга, и мне стало все равно, куда я направляюсь. Где я, стало неважно, гораздо важнее, где меня нет.