Я выругался, пойманный врасплох, когда меня кинули на капот. Я инстинктивно потянулся за оружием, кровь закипала, но нападающий был быстрее и обезоружил меня раньше. Меня охватил шок, я слепо моргал, а потом краем глаза заметил Алека. Прежде, чем я смог отреагировать, он поднял руку и замахнулся. Его кулак врезался мне в лицо, я взвыл от боли, пытаясь интуитивно прикрыть голову руками, но это не помогло. Он замахнулся еще несколько раз, избивая меня, я чувствовал, как по лицу потекла кровь, я ничего не видел.

– Дерьмо, Алек! – закричал я, пытаясь остановить его. – Пожалуйста, прекрати!

Он врезал мне еще несколько раз, попадая по щекам и рту. Он порвал мне губу, и я тут же ощутил вкус крови, от солоноватого привкуса меня затошнило. Он отступил, но в левой руке по-прежнему держал мой пистолет. Я сполз на землю и прислонился к машине.

– Тебе повезло, что я не выпустил в тебя пулю, – серьезно сказал он, кидая в меня оружие.

Я быстро поднял руки, не позволяя ему ударить меня, пистолет упал на землю.

– Почему ты этого не сделал? – спросил я, вытирая кровь со рта.

– Потому что не хочу разбивать сердце своей жены, – сказал он. – Она уже теряет брата. Ей не стоит одновременно терять и племянника.

– Как это заботливо с твоей стороны, – пробормотал я.

Он горько засмеялся.

– После всего, что я сделал для твоей семьи, для Изабеллы, я думал, что заслужил от тебя какую-то благодарность.

– Я благодарен.

– А ведешь себя так, будто нет, – возразил он. – Я начинаю думать, а не послал ли ад мне вас с женой в наказание.

– Это смешно.

– Да? – спросил он. – Я просил у тебя только одну вещь – позволить мне позаботиться о ней, но ты даже не дал мне эту малость! Я из кожи лез, чтобы обеспечить ей безопасность, чтобы убедиться, что она получит все, что заслужила в жизни, а тебе на это плевать!

– Мне не плевать, – сказал я. – Я просто… я чертовски люблю ее, ясно? Ты не можешь просто сказать мне сдаться и отступить. Я не смогу.

– Любовь не оправдывает опрометчивую тупость, – заявил он. – Неужели ты не считаешь, что она заслуживает большего? Ты не подумал, а что бы она чувствовала, если бы увидела тебя прямо сейчас?

Я молчал с минуту.

– Она испытала бы отвращение, – тихо сказал я.

– Да, – подтвердил он. – Это последнее предупреждение, Эдвард. Я надеюсь, что тебе понравилась твоя маленькая поездка в Калифорнию, потому что это твое последнее путешествие на долгое время. Ты собственноручно сделал ее объектом сплетен и привлек к ней внимание. Хорошо, что я успел перевезти ее в другое место до своего возвращения, это была просто предосторожность, потому что ты привел бы их прямо к ней, учитывая твой шумный спектакль.

Я озадаченно нахмурился.

– Кого?

– А есть разница?

– Для меня есть.

– Я даже не знаю, с чего начать, – сказал он, качая головой. – Скажу так: некоторые люди сейчас активно ищут твоего отца, и так же внимательно они ищут и Изабеллу, и в ее интересах сейчас залечь на дно. Она быстро это поняла… так почему ты не можешь?

У меня не было ответа, вопрос ошеломил меня, но он и не ждал никаких слов. Он сказал мне зайти в дом и привести себя в порядок, а потом развернулся, чтобы уходить. Я поднялся, хватаясь за машину.

– Прости, – тихо сказал я, но достаточно громко, чтобы он расслышал. – И спасибо тебе. За то, что хранишь ее в безопасности.

Он поднял руку в знак, что слышал меня, а потом я зашел в дом. Я задержался в фойе, затем направился наверх, где смыл с лица кровь и обработал раны. Я забрался в постель, и веки тут же отяжелели, я погрузился в сон.

Следующие дни пролетели быстро. Я оставался дома, и никто не беспокоил меня, кроме Леа, которая приходила для регулярной уборки. Я по-прежнему ежедневно звонил отцу, и каждый раз слушал сообщение, что номер недоступен, а потом часами рассматривал картину Изабеллы. Однажды я снял ее со стены и внимательно обыскал, чтобы убедиться, что не пропустил от нее сообщения, но ничего не было.

Я думал, где отец может быть, чем занимается, и жив ли он еще. Я надеялся, что Аро прав, и он попал под программу защиты свидетелей, я представлял, как он сидит на гребаном пляже на Гавайях, пьет фруктовые напитки и зажимает под зонтиком какую-нибудь загорелую сучку в бюстгальтере из кокосов и юбке из травы. Это было бы так на него не похоже, его это никогда не интересовало, но альтернатива была еще хуже. Я представлял, как программа защиты даст ему новую личность, новую работу, новую жизнь подальше от этого дерьма. Я знал, что такое предположение очень смело с моей стороны. И, что бы ни говорили другие, мой отец не трус. Он, б…ь, не может бежать вечно, как бы я на это ни надеялся.

День суда над моим отцом прошел без него, судья выписал орден на его арест за побег. Датчик GPS с его лодыжки был отслежен и найден – его срезали и выбросили у дороги в штате Юта. Какого хера он там делал, я не знал, но, возможно, это была лишь одна из дорог его путешествия, чем бы оно ни кончилось. Недели проходили без событий, вскоре наступил сентябрь. Аро по-прежнему звонил мне и давал разную мелкую работенку, никогда не упоминая отца. Он был взыскательным – ничего похожего на того доброго человека, который заботился обо мне, пока я рос. Его голос был жестким, приказы не терпели возражения. С каждым следующим днем я ненавидел его все сильнее, как и боялся. Я отказался становиться его тупой марионеткой, и теперь он, не колеблясь, уберет меня, если будет возможность. Я стал еще одной пешкой в игре, которой с охотой пожертвуют, если ставка будет стоящей.

В первый уик-энд сентября Аро сказал, что устраивает прием в честь помолвки единственной дочери Кая, и я должен появиться и почтить заместителя босса своим присутствием. В субботу я через силу оделся, а потом заехал в магазин и купил какую-то долбанную поздравительную открытку, на которой нацарапал свое имя, а потом засунул внутрь наличку. Я подъехал к Аро в шесть вечера и припарковался поодаль от остальных. Пока я шел к входной двери, я нервно взъерошивал волосы, а потом нерешительно постучал. Мэгги открыла мне через миг, на ее лице расцвело облегчение, когда она увидела меня. Она отступила в сторону, чтобы дать мне пройти.

– Привет, как ты? – спросил я.

Она мягко улыбнулась, пожав плечами.

– А вы, сэр? – тихо спросила она, ее голос был едва отличим от шепота.

– Хорошо. Рядом с этими мудаками дела не могут идти охеренно круто, – пробормотал я.

Ее улыбка стала шире, и она прикрыла рот ладошкой, чтобы сдержать смешок.

– Я рада, что вы пришли. Приятно время от времени видеть дружелюбное лицо, – тихо сказала она, предлагая забрать мое пальто.

Я разделся и отдал его ей, благодаря.

– Дружелюбное? Я нечасто это слышу, – хихикнув, ответил я.

Она пожала плечами.

– Вы говорите со мной, как с личностью.

– Ты и есть личность.

Она бросила на меня короткий взгляд, очевидно, удивленная моим заявлением, а потом отвернулась и ушла. Я было направился в кабинет, как вдруг кто-то назвал мою фамилию, и я быстро обернулся, кровь похолодела, когда я встретился взглядом с Алистером. Он ухмылялся, в его глазах были озорные огоньки.

– Ты счастливчик, что твой крестный не слышал этот обмен любезностями, – сказал он, подходя ко мне ближе. – Что-то мне подсказывает, что он будет не в восторге.

Я лишь смотрел на него, не зная, что тут, б…ь, ответить, и боролся с гневом. Казалось, он хочет добавить что-то еще, но тут появился Алек и прочистил горло.

– Алистер, Эдвард, – поприветствовал он.

– Алек, – ответил Алистер.

– Сэр, – сказал я.

– Есть проблема? – спросил он, глядя на нас.

– Я просто говорил юному мистеру Каллену, что ему стоит думать, что он говорит и кому в доме босса. Он неосторожен, кто-то может понять его неверно.

– Я не… – начал я, желая сказать, что не сказал, на хер, ничего неправильного, но тут Алек оборвал меня.

– Саркастичные выпады Эдварда давно уже пользуются дурной славой, не ждал ничего нового, – заявил он. – Думаю, люди воспримут неверно, если он прекратит делать свои злобные замечания.