Я запнулась, нервно покусывая нижнюю губу. Доктор Каллен молчал с секунду, прежде чем сердито вздохнуть.

– Я не знаю, что он пытался, но знаю, что он ничего не сделал, – сказал он. – У организации есть несколько врачей, которых мы вызываем время от времени, если не можем обратиться в больницу. Когда мы были в доме у Эсме, я попросил одного из них осмотреть тебя, чтобы убедиться, что тебя не тронули.

– Спасибо вам, – прошептала я. – Он больше не пытался после того первого раза. И он не оставался со мной наедине. Я думаю, он боялся отц…, – внезапно замолчала я, когда поняла, что чуть не сказала.

Он удивленно глянул на меня, с любопытством приподнимая брови.

– Так ты знаешь, что Стефан его отец? – спросил он.

– Э-э, да, – пробормотала я. – Вы знали?

– Тогда не знал, но теперь знаю. Кстати, я выяснил это точно так же, как и узнал, кто твой родственник, – ответил он. – Провел тест ДНК.

– Так вы в курсе? – пораженно спросила я. – Вы в курсе, что он отец и Эмметта тоже?

Он напрягся; я явно поставила его в тупик. Мое сердце бешено забилось, когда я поняла, что он не знал этого.

– Отец Эмметта? – недоверчиво спросил он.

– Он сказал, что да, – с паникой ответила я, глядя на него.

Лицо доктора Каллена потемнело от гнева, он испугал меня; но он быстро отошел.

– Нет, я не знал, – холодно сказал он. – Ты говорила про это Эмметту?

Я быстро покачала головой.

– Нет, я не знала, стоит ли. Не думаю, что он захочет это знать; однажды он говорил мне, что не хочет даже слышать о своей биологической матери. Я не уверена, говорил ли он тогда правду, он мог солгать.

– Я рад, что ты ему не сказала, – ответил он голосом, лишенным эмоций. – Думаю, эта новость сломает Эмметта. Спасибо, что была честна со мной. Значит, это все, кто были на складе?

– Думаю, да, – сказала я, вздыхая.

Он кивнул, и в машине вновь повисла тишина.

И вдруг я вспомнила.

– Подождите, был еще один мужчина. Я не знаю, кто он. Я редко его видела, и он никогда не говорил со мной, только стоял и смотрел на меня.

– Как он выглядел? Ты помнишь?

– Да. Он выглядел странно, на самом деле. У него была смуглая кожа и большой шрам на лице. Он был немолод, однажды он говорил со Стефаном, но я не помню, о чем, – пробормотала я, нахмурившись. – Это, может быть, Владимир?

– Нет, – быстро сказал доктор Каллен. – Это не он.

– Оу, – нахмурившись, сказала я. – Тогда я не знаю, кто он.

– Все хорошо, – тихо сказал доктор Каллен. – Мне просто было любопытно. Спасибо, что рассказала мне.

– Пожалуйста.

Мы снова замолчали, и до конца поездки доктор Каллен казался отвлеченным и напряженным. Он не сказал ни слова, когда мы приехали домой, лишь тихо открыл мне дверь, а потом исчез в своем офисе.

Ночь пролетела быстро, мне не удалось нормально поспать, как и все прошлые ночи этой недели. Я лежала и плакала, снова и снова перечитывая письмо Эдварда, я уже знала его наизусть. Мне было так больно, как никогда прежде, эта боль была намного хуже любой физической боли. Физические страдания проходили, раны заживали, но я не думала, что моя разбитая душа когда-то станет целой. Я была сломлена, часть меня навсегда исчезла.

Следующим утром Джаспер поднялся наверх на рассвете, но я уже проснулась и ждала. Он зашел в комнату, снова без стука, и глянул на диван, где я сидела. Комната была все еще в темноте, я сидела, притянув коленки к груди, а руками обхватила себя и смотрела в окно. Я думала, что делал Эдвард той прошлой ночью, когда я проснулась, смотрел ли он на те же самые деревья, думал ли об отъезде, как вот я сейчас. Было ли ему так же страшно и тяжело, как мне?

– Ты готова? – спросил Джаспер, он еще вчера отнес мои вещи в «Вольво» Эдварда.

Я кивнула, не в силах выдавить хоть слово, потому что правда в том, что я никогда не буду готова. Я встала и собрала последние мелочи и засунула их в карман пальто, прежде чем пойти к двери. Джаспер протянул мне ключи от машины Эдварда; он вышел, а я застыла на пороге. Он вопросительно глянул на меня.

– Я, э-э… я спущусь к тебе, – пробормотала я. – Мне нужна минутка.

Он улыбнулся и сказал, что у меня столько времени, сколько я пожелаю. Потом он начал спускаться, а я вернулась в спальню. Я медленно обвела глазами комнату, в груди все запульсировало от боли, когда я смотрела на вещи Эдварда, все было на своих местах, но не было самого важного. Я заметила рамку для фотографий на столике и подошла к ней, нерешительно поднимая ее. Это был наш снимок, тот, который мы сделали в Порт-Анджелесе как раз перед разлукой. Это было время, когда у нас еще были мечты – наши глаза светились надеждой и любовью. Для нас не было границ, мы излучали счастье. Я подумала, буду ли я когда-то еще так счастлива. А он?

Я провела кончиками пальцев по фотографии, прослеживая лицо Эдварда. Я так хотела увидеть его настоящего, почувствовать его, ощутить его запах, его тепло еще хоть раз, но это было невозможно. Теперь уже невозможно, навечно, он все для этого сделал. Он все спланировал так, чтобы у меня было будущее без него; но он так и не понял, что он – это единственное будущее, которое я по-настоящему хотела.

Я наклонилась и нежно поцеловала холодное стекло там, где было его лицо, по щеке скатилась слеза и упала на рамку. Зрение затуманилось, я смотрела на фотографию и ощущала острую боль в груди, и тогда я произнесла то одинокое слово. Единственное слово, которое я никогда не говорила; единственное слово, которое я никогда не хотела произносить; но которое, я знала, я должна сказать.

– Прощай.

ДН. Глава 74. Часть 1:

Глава 74. Дыра во вселенной

«Там, где была ты, теперь дыра во вселенной, и днем я постоянно кружу вокруг нее,

а ночью проваливаюсь туда. Я отчаянно скучаю по тебе»

Эдна Винсент Миллей

Эдвард Каллен

Пятница, 20 июня 2008 года

1 год,

5 месяцев,

25 дней,

5 часов,

39 минут

и 24 гребаные секунды спустя.

Не то чтобы я считал…

Я потянулся в кресле и уставился на стоящий передо мной ноутбук. Голова безумно болела, глаза резало и жгло, и мне казалось, что они вот-вот, на хер, взорвутся в гребаном черепе. Толстые шторы на окнах блокировали свет, в комнате царил полумрак, несмотря на то, что был полдень. Кондиционер работал на полную мощность, но я все равно чертовски потел, кожа пылала.

Я выругался, раздраженно протирая лицо руками. Слепо моргая, я пытался прогнать туман перед глазами, чтобы иметь возможность сфокусироваться на гребаном мониторе, но ни черта не помогало. Слова сливались в сплошное пятно, я не мог прочитать ни строчки, и понял, что лишь теряю время и энергию, занимаясь этим. Я застонал и с силой закрыл компьютер, а потом положил голову на стол, признавая поражение. Наступили минуты блаженной тишины, мне хотелось просто, на хер, заснуть, чтобы обо все забыть хоть ненадолго. И у меня почти получилось, я был истощен, а звук дующего воздуха убаюкивал меня. Но прежде чем я окончательно провалился в дрему, мой покой нарушили.

– Ты в порядке?

Я подскочил, неожиданный голос застал меня врасплох, и я прищурился, поворачиваясь в сторону шума.

– Нехорошо следить за людьми, – выплюнул я, глядя на силуэт в дверном проеме.

По какой-то непонятной мне херовой причине она засмеялась, а потом потянулась к стене и щелкнула выключателем. Я вздрогнул, когда от яркого света острая боль пронзила голову, я поднял руки, пытаясь прикрыть глаза.

– Иисусе, зачем, б…ь, было это делать?

– Не похоже, что тебе жарко, детка, – сказала она, игнорируя мой вопрос, пока приближалась ко мне.

– Все наоборот, Эсме, у меня самый настоящий жар, как будто кто-то поджаривает мою противную задницу на костре, – пробормотал я, взъерошивая руками волосы.