Я вздохнула и кивнула, понятия не имея, что той ночью Эдвард вставал. Доктор Каллен застал меня врасплох, и по-прежнему ждал ответа.

– Думаю, впервые это случилось, когда…, – начала я, возвращаясь мыслями в прошлое. – Когда вы наказали меня, сэр.

Он уставился на меня, прежде чем кивнуть.

– Значит, между вами уже были романтические отношения, когда я… сделал это? – спросил он.

Я смотрела на него, прищурившись.

– Я думала, судя по вашим словам, что вы не хотите это слышать? – сболтнула я, не подумав.

– Правда, – сказал он через минуту. – Мне просто любопытно, я же сказал. И я спрашиваю не как мафиози, или как хозяин, а просто как отец. Но ты права, крайне нечестно спрашивать об отношениях, которые я даже запрещаю демонстрировать в моем присутствии.

Я кивнула, и он вернулся вниманием к программе. Он взял свою вишневую колу и тихонько ее пил. Очевидно, разговор был закончен. Я тоже повернулась к телевизору, и через пятнадцать минут доктор Каллен вздохнул.

– Целью разговора было показать тебе, что меня нелегко обмануть, что у меня есть свои способы добывать информацию, и в большинстве случаев ты даже не знаешь, что я это делаю. Помнишь, о чем я спросил тебя, когда уезжал в первый день после соглашения с твоим отцом в Финиксе? – спросил он.

Я вздохнула, вспоминая.

– Вы спросили мое имя, сэр.

Он кивнул, улыбаясь.

– Я знал твое имя, сама понимаешь. Мне просто было любопытно, скажешь ты Изабелла или Иззи, – сказал он, покачивая головой. – Я пытался выяснить, как много ты помнишь о моей семье. Именно поэтому каждый раз, когда мы встречались глазами, я ожидающе смотрел на тебя. Я хотел увидеть в твоих глазах вспышку воспоминания, какое-то признание, что, может, ты узнаёшь, но никогда не замечал. Я хотел знать, помнишь ли ты мою жену, но очевидно было, что нет.

Я промямлила извинения, но он отклонил их. Он снова перевел внимание на телевизор, а я встала, собирая наши тарелки. Я отнесла их на кухню и помыла, раскладывая по местам. Я протерла кухню, затем загрузила стирку, находя вещи, которые можно постирать, потому что не хотела сидеть наедине с доктором Калленом в гостиной до приезда мальчиков из школы.

Я уже вытягивала вещи из сушилки, когда открылась входная дверь, и раздались многочисленные голоса. Я вышла в коридор и увидела трех мальчиков вместе с Розали и Элис. Они направились ко мне, и Эдвард подмигнул мне. Мои губы дрогнули в улыбке, и щеки покраснели. Он тихо засмеялся и оглянулся на отца. Все поздоровались с доктором Калленом и начали рассаживаться, весело болтая. Я зашла в гостиную, стоя в сторонке. Элис повернулась ко мне с восторженным выражением на лице, глаза ее просто светились от счастья. Потом она ожидающе глянула на доктора Каллена, и он застонал.

– Я сказал тебе вчера, Элис. Говори с ней об этом, не со мной. Это ее решение, – сказал он, пожимая плечами.

Я нахмурилась от удивления, и Элис глянула на меня, восторг в ее глазах удвоился.

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – заскулила она.

Мое смущение возросло, я понятия не имела, о чем, во имя всего святого, она говорит.

– Я знаю, что должна спросить, но, пожалуйста, скажи «да»! Я уже все зарезервировала, прошу тебя!

– Э-э… что? – спросила я.

Он прикусила нижнюю губу, и все засмеялись.

– Элис пытается сказать, – начала Розали, глядя на Элис и закатывая глаза, – что у нас есть планы завтра пойти в спа. Помнишь подарок, который мы поднесли тебе на Рождество? Элис заказала все, не спрашивая тебя, что, по моему мнению, дерьмово, ведь ты сама должна решать и не обязана это делать. Но, в любом случае, эта пикси поехала и все зарезервировала, а потом спросила доктора Каллена, и он ответил, что мы должны спрашивать тебя, как я, блядь, и говорила ей с самого начала. Но вместо того, чтобы задать вопрос, она продолжает обманом выпытывать у тебя согласие.

Я снова посмотрела на Элис, которая по-прежнему сидела с прикушенной губой и расширенными глазам. По выражению ее лица легко было понять, что Роуз права – они пыталась вынудить меня сказать «да».

– Хорошо, – просто сказала я, пожимая плечами.

Не знаю точно, во что я ввязываюсь, но вряд ли это что-то плохое, если доктор Каллен это одобрил, а Элис и Розали тоже такое делают. Элис вскрикнула, подскакивая и обнимая меня. Я улыбнулась и обняла ее в ответ, немного сбитая с толку ее энтузиазмом. Роуз улыбнулась мне, и я глянула на Эдварда, хмуря брови, когда заметила недовольное выражение его лица.

Мы встретились глазами, и его угрюмость моментально превратилась в улыбку. Он кивнул в сторону фойе, я улыбнулась. Сказав всем, что у меня впереди еще уборка, я развернулась и вышла прежде, чем мне сказали хоть слово. Я услышала крик Элис, что они заберут меня завтра в восемь утра и крикнула «хорошо» в ответ. Я поднялась по ступенькам, направляясь в спальню Эдварда. Войдя внутрь, я плюхнулась на его кровать, прикрывая глаза и довольно вздыхая, ощущая тепло его одеяла. Минут через пять я услышала шаги, и губы растянулись в улыбке. Я не открывала глаза до тех пор, пока кровать не прогнулась. Я заметила над собой Эдварда.

– Привет, tesoro, – мягко сказал он, нежно целуя мои губы. – Ты скучала по мне сегодня?

Я улыбнулась.

– Как ты можешь спрашивать? Ты должен знать, – ответила я.

Его ухмылка стала шире.

– Да, но мне нравится слышать, как ты это говоришь, – сказал он.

– Хорошо, – я провела кончиками пальцев по контуру его губ. – Я скучала по тебе.

Он тихо засмеялся.

– Mi sei mancata, – сказал он, замолкая на секунду. – «Я скучал по тебе» по-итальянски. Я когда-то говорил тебе это дерьмо, если помнишь.

Я улыбнулась. Я могла повторить несколько итальянских слов и фраз, большинство из них я бы не осмелилась сказать, но уже начала понимать его выражения.

– Нет, это я не помню. Mi sei mancata тоже.

Он захохотал, покачивая головой.

– М-да, это было, нахер, неправильно, Белла. И твой акцент ужасен. Я – мужчина, поэтому ты должна говорить мне «Mi sei mancato». Ну, ты понимаешь, гребаное «о» на конце, но не «а». У меня между ногами член, а не киска.

Я съежилась.

– Мне не нравится это слово, – сказала я.

Он нахмурился.

– Что не так с «mancato»? – спросил он с удивлением.

Я вздохнула.

– Не это слово, Эдвард. Мне не понравилась та часть насчет женских половых органов, – сказала я.

Он пораженно глянул на меня.

– Киска? – повторил он.

Я снова поежилась, и он ухмыльнулся, удивленный моей реакцией.

– Хмм, а как тогда мне говорить? У меня полно слов в словаре, Белла. Cavaccia? Fica? Grilla? Gnocca? – Я нахмурилась от смущения, не зная ни одного из слов и понимая, что они на итальянском. – По-английски? Щелка, дырка, киска…

Я закатила глаза и толкнула его.

– Прекрати! – сказала я.

Он снова захихикал, покачивая головой.

– Хорошо, без разницы. Плевать, как ты хочешь это называть, смысл в том, что у меня этого нет. И спасибо, черт побери, Господу за это, кстати. Поэтому ты должна говорить «Mi sei mancato».

Я улыбнулась.

– Mi sei mancato, – повторила я.

Он ухмыльнулся и кивнул.

– Именно так! Оглянись, видишь, Bella Ragazza становится двуязычной, и прочая фигня, – игриво заявил он.

Я засмеялась и покраснела, что рассмешило его еще больше.

Мы включили фильм и смотрели его до ужина. Эдвард остался в комнате, работая над большим домашним заданием на понедельник. А я сделала спагетти и салат с чесночным хлебом, и мы все сели вокруг стола, беззаботно болтая. Атмосфера была расслабленной весь вечер, и потом мы дружно смотрели в гостиной кино. Несколько раз я замечала, как доктор Каллен смотрит на Эдварда и меня, по его лицу скользила грусть. Это смущало, но я уже начала сдаваться в своих попытках понять доктора Каллена. Его реакция часто была необъясняемой. Не знаю, почему мужчина, который пытался убить меня, и потребовал, чтобы наши отношения были вне поля его зрения, называет меня ласковыми именами и спрашивает об этих самых отношениях, не желая их прекращать.