Она легко улыбнулась. – Значит, если бы я захотела, ты бы отказал?

– Конечно, я бы, нахер, отказал. Зачем ты вообще спрашиваешь меня об этом дерьме? Ты должна понимать, что я никогда не причиню тебе такой вред, – выплюнул я, расстроенный, что она в это лезет. Она вздохнула, пожимая плечами, и обхватила своими маленькими ручками мой торс. Она крепко сжала меня и прислонилась ко мне головой, а я просто стоял на месте, ошеломленный всем происходящим. Через миг я обнял ее и начал легонько потирать ей спину, неуверенный, почему она так реагирует. Ее поведение было бессмысленным.

– Спасибо тебе, – мягко сказала она. Я нахмурился и опустил руки, пораженный ее внезапной благодарностью. Ей не за что, черт побери, благодарить меня, она должна ругаться, говорить мне, насколько она презирает меня.

– За что? – переспросил я. Она удовлетворенно вздохнула и крепче сжала меня.

– За то, что так беспокоишься обо мне. Приятно знать, что ты думаешь прежде всего о моем благополучии, что ты ничего не скажешь мне и будешь рисковать столкнуться с моим разочарованием, если только это будет ради моей безопасности. Никто раньше так не заботился обо мне, – мягко сказала она. Я был поражен, как она превратила разговор о моих проделках, который мог стать настоящей катастрофой, в нечто подобное. Но ведь это правда. Она наивна, она мало знает о мире, и кто-то должен показать ей все.

– Я всегда делаю то, что для тебя будет лучше, – сказал я спустя мгновение, снова нежно потирая ей спину. Она слегка вздохнула в ответ, и я чмокнул ее в макушку.

– Могу я еще кое-что спросить? – сказала она. Я застонал.

– Это имеет отношение к злым драконам, необъезженным мустангам и прочим моим гребаным косякам? – уточнил я. Она кивнула и я вздохнул. – Хорошо, без разницы. Спрашивай, что хочешь.

– Эти другие девушки, они это заслужили? – спросила она. – Я имею в виду, ты сказал, что я не заслуживаю такого отношения, а они, значит, да?

Я застыл на месте, не зная, что ответить. – Э-э, нет. Я не должен был делать все это дерьмо, но я не могу повернуть время вспять, понимаешь? Я был мудаком, Белла, но тогда меня это не заботило. Знаешь, это чертовски плохое объяснение, но до тебя я думал только о собственном удовольствии. И это отвратительно, ты знаешь, как я отношусь к сексуальному насилию, но я сам унижал женщин. Даже если они охотно участвовали в этом дерьме, знали, кто я, это было неправильно. Я – нехороший человек, но это плохое извинение для мужчины. – Она промычала в ответ, и мы стояли тихо пару мгновений. Отсутствие ее ответа нервировало меня.

– Ты знаешь, будь у тебя здравый смысл, ты бы бежала от меня так быстро, как могла, – сказал я вскоре, покачивая головой.

Она снова помолчала, прежде чем драматично вздохнуть. – Ты снова называешь меня тупой, Эдвард? – игриво спросила она.

Я закатил глаза. – Думаешь, ты смешная, да? – спросил я, сжимая ее с боков и щекоча. Она начала хихикать и отодвинулась от меня, пытаясь убрать мои руки. Я тихо засмеялся, но не позволил ей отстраниться, наслаждаясь звуками этого беззаботного смеха. Она засмеялась сильнее, ее колени задрожали, и она попыталась отстраниться. Я крепко сжал ее, чтобы она не упала на землю, и начал ее покачивать. Она обняла меня в ответ, ее смех стих.

– Скажи мне, моя Белла, эти ябеды научили тебя искусству минета, пока они трепались обо всем этом дерьме в моем прошлом? – спросил я. Она отодвинула голову от меня, ее лицо нахмурилось. Я улыбнулся. – Ну, то дерьмо, которое ты делала в машине, детка?

Ее глаза слегка расширились, и на щеках проступил румянец. Я тихо засмеялся от ее реакции, а она невинно улыбнулась, покусывая нижнюю губу. – Э-э… да… я имею в виду, мы говорили об этом. Они дали мне некоторые, э-э, указания, думаю. Я нервничала, я не знала как, или что… ну ты знаешь.

Я ухмыльнулся и кивнул, притягивая ее назад ко мне. – Ты могла поговорить со мной, но я понимаю. Всем нужны друзья, и я думаю, Элис и Розали не так уж плохи в этой роли, даже если у них большие грязные рты.

Она засмеялась, кивая. – Да, Розали и Элис хорошие. – Я сухо засмеялся.

– Розали и хорошая – это два слова, которые никогда не должны встречаться в одном предложении, tesoro. Эта сучка далеко не хорошая, – сказал я, покачивая головой. Она сильно толкнула меня под ребра, и я подрыгнул, хватаясь за бок, потому что это было болезненное дерьмо. – Черт, детка, ты можешь быть охеренно колючей, если хочешь.

Она глянула на меня и улыбнулась сладкой улыбкой, прежде чем снова положить на меня голову. – Это ты меня такой делаешь, – пробормотала она. Я ухмыльнулся и поцеловал ее в макушку, довольный это слышать. Я любил эту ее новую сторону, и мне было радостно, что рядом со мной ей достаточно комфортно, чтобы не стараться быть той, кто она не есть. Я чертовски любил ее неоткрытые стороны.

– Почему эта хрень не волнует тебя? – спросил я через минуту тишины. – Ты так хладнокровно приняла это дерьмо, это почти неестественно. Вся эта дрянь, которую сказали тебе Розали и Элис о моих поступках, дерьмо, которое говорила Лорен. Господи, даже мое поведение иногда, мой характер. Все как будто происходит у тебя за спиной, и ты не обращаешь на это внимание. Я все жду, когда ты убежишь, черт побери, подальше, исчезнешь, и я никогда больше тебя не увижу. Это, блядь, убьет меня. Просто твое исчезновение.

Она отодвинулась от меня, слегка улыбаясь. – Кое-что из этого действительно меня беспокоит, не буду лгать. Я действительно испугалась, когда услышала о некоторых сделанных тобой вещах. Но это больше не ты, не тот мужчина, которого я люблю. И да, иногда ты впадаешь в крайности, но я это понимаю и могу терпеть. Это трудно объяснить, но я еще никогда не чувствовала такой уверенности.

Я улыбнулся и наклонился, нежно целуя ее. – Я рад, что ты понимаешь меня, – промурлыкал я ей в губы. Она поцеловала меня в ответ и через миг оторвалась.

– Плюс, ты знаешь, что я не могу убежать. Исчезновение невозможно, – сказала она, закатывая глаза.

– Почему ты так говоришь? Нет ничего проще для тебя, чем исчезнуть. Господи, Белла, никто даже не знает о твоем существовании. Ты можешь просто выскользнуть из дома посреди ночи. Это чертовски огромная страна, тут полно мест, где можно спрятаться. Я не хочу сказать, что предлагаю что-то конкретное, не надо предпринимать никаких действий, – жестко сказал я, не желая, чтобы она сбежала. Она в изумлении уставилась на меня.

– Я имею в виду, что уже думал об этом, – добавил я через секунду. – После моего 18-летия, когда я получу доступ к своему фонду. Я смогу просто снять деньги, и мы исчезнем вместе, подальше от этого дерьма. И нам не надо будет работать, мы сможем отправиться в любую точку мира, куда ты пожелаешь. – Она продолжала смотреть на меня, и я тихо засмеялся, качая головой. – Возможно, мы не сможем взять Вольво, на нем где-то чип GPS, – добавил я, пожимая плечами.

Она кивнула и отвернулась от меня, покусывая нижнюю губу. Она практически прокусила ее. Я с любопытством наблюдал за ней, пока она не глянула на меня, открыв рот, чтобы что-то сказать.

– Я, э-э…, – начала она, ее брови нахмурились, но прежде чем она закончила, раздался смех Эммета. Мы оглянулись, и я увидел братьев с девушками, подходящих к нам, смеющихся и перебрасывающихся шутками. Я развернул Изабеллу, чтобы она встала спиной ко мне, и, обняв ее, вздохнул.

– Что такое, придурки? – спросил я, когда они приблизились. Они все кивнули и поздоровались, за исключением Розали, закатившей глаза.

– Что вы, ребята, делали? – спросила Элис, ослепительно улыбаясь.

– Я пытался уговорить Изабеллу сделать с ней злого дракона, – сказал я, приподнимая бровь. Джаспер выплюнул жидкость, которая была у него во рту, и почти намочил Эммета, а потом начал кашлять. Эммет захохотал, а Розали и Элис просто стояли на месте, их глаза расширились. Изабелла закрыла руками лицо, она стремительно краснела. Я тихо засмеялся и оторвал ее руки, целуя ее залитую румянцем щеку.