Вот что услышал Джек, не сразу сообразив, что тот имеет в виду Ли Анну, которую он, повторив угрозу, назвал отродьем. Он будет есть сердце отродья. Так он сказал? Почему? Он напряг свои мысли. Он почувствовал, что парализован. Пьян. Он почувствовал, что совершенно парализован страхом, что не может ни думать, ни двигаться. Он сжал телефонную трубку, ломая приемник, прежде чем осознал, что держит радиотелефон.

— Что?

— Ты меня слышишь. Не пытайся выследить меня. Не глупи. Если я хоть что-нибудь замечу, эти сучки умрут ужасной смертью.

Ужас объял его. Джек положил микрофон на сиденье и поехал. Он выехал на дорогу, пылая от возбуждения, забыв, что он за рулем, ломая ограждения, когда вливался в поток уличного движения, повторяя, что нужно поглубже вдохнуть, набрать кислорода и попытаться включить мозг. Его мозг — мертв. Только эта фраза приходила ему на ум. Он человек с мертвым мозгом.

Гениальный полицейский, гроза преступников схвативший Потрошителя, сейчас Джек Эйхорд ничего не соображал. Абсолютный ноль. Ничтожество. Давай, ради Бога. Он тупо уставился на ветровое стекло, на дворники, будто загипнотизированный. Но потом встряхнул головой, как мы стряхиваем воду, и попытался все проанализировать. Он ехал на скорости, даже не включив сигнальные фонари. Он слышал голоса, неразборчивые слова, которые вертелись у него в голове.

— Мама, — вдруг услышал он на той длине волны, которую теперь знал этот человек, и представляя себе, что так могла сказать маме Ли: — Здесь мокро.

Ужас отпустил его, испарился, как по волшебству, и он резко нажал на тормоза. “Чарджер” врезался в него, но Эйхорд, представив, что нужно будет все объяснять дорожной полиции, показывать свои документы, резко развернулся и что есть силы погнал машину против движения.

Мысли кружились у него в голове еще минут шесть, пока он наконец не приехал на то место, где его ждал монстр. Эйхорд думал о деле. У него теперь было с собой оружие. Оно лежало в ящике на сиденье. Там же лежал и незаконно приобретенный обрез, и Эйхорд думал, засунуть его за пояс или нет. Подъехав к тротуару, он вытащил из коробки патроны для “магги” двенадцатого калибра и положил их в карман, взял пистолет и вышел из машины.

Он взял пистолет, даже не “ремингтон”, а только старенький “винчестер”, взял стамеску и, потуже затянув пояс, засунул ее туда сзади. Он держал палец на курке. Два безобразных куска железа между пальцами, пять магазинов в карманах. Вытащив пистолет из кобуры, он думал, придут ли ему на помощь ребят с оружием, которое выкурит и разрушит здесь все. Ящик, который он стал поднимать с сиденья, был гораздо тяжелее, чем он думал.

— Эй! — окликнул его грубый голос. — Иди сюда!

Все это происходило средь бела дня. И он совсем не походил на монстра. Обыкновенный человек, который скользнул в канализационную трубу. “Как он сумел протиснуть свое огромное тело через это отверстие?” — удивился Эйхорд. Он поставил ящик около отверстия и спокойно достал пистолет, но, сообразив, что он не будет ему нужен, положил его рядом с коробкой. Тут человек позвал его из темноты сильным, как раскат грома, голосом, глубоким, металлическим.

— Я не знаю, что у тебя лежит рядом, но не притрагивайся к этому. Спускайся сюда по лестнице, пока я не сломал шею твоей шлюхе, — грозно крикнул он Джеку.

— Я ничего не вижу! Пожалуйста, подожди! — крикнул Джек, светя внутрь фонариком. — Ты хочешь, чтобы я спустился туда?

— Убери свет и спускайся, — заорал на него громила, но Джек уже заметил женщину, которая стояла за его спиной. Она была еще жива. — Не шути со мной, а то я ее убью. Сейчас же! — предупредил убийца и сделал что-то, от чего Эдди закричала.

А Джек уже подошел к коробке и, схватив первый мягкий комочек, бросил его в люк.

— Смотри! У меня целый ящик этого. Тебе понятно, ты, толстый вонючий мешок с говном, у меня их целый ящик. — Его затрясло, он подошел к коробке, хватил еще один маленький покрытый шерстью комочек и бросил его в отверстие. Теперь и он стал играть жизнями, и, вероятно, сейчас это было правильно. Неужели убийца купится на это и выйдет оттуда? Секунды было достаточно, и Джек услышал рык ярости:

— Я убью этих сук, если ты еще раз это бросишь!

— Слушай, ты, гора говна, каждую секунду, пока ты, к чертям, держишь их внизу, я буду отрывать у этих щенят лапы и бросать ими в тебя, пока ты не вытащишь их обратно, слышишь? Каждую секунду, сукин сын. Я считаю до десяти, и если не увижу девочку и женщину наверху, я начинаю бросать. Тебе нужно доказать? Слушай!

Эйхорд подошел к коробке, и через секунду щенки запищали, а Каторжник заорал:

— ЛАДНО. ЧЕРТ С ТОБОЙ, УБЛЮДОК, НЕ ТРОГАЙ ЩЕНЯТ. ОНИ ПОДНИМАЮТСЯ, НЕ ТРОГАЙ ЩЕНЯТ. — Его голова показалась в проеме. Запустив в Эйхорда свою цепь, словно разящую серебряную молнию, он быстро поднялся по лестнице и побежал вперед с непостижимой скоростью, переваливаясь на своих кривых ногах. Но звенья цепи застряли в люке, и Джек выстрелил в него, успев лишь трижды нажать на курок. Пуля попала монстру в лицо. Он опять побежал к люку и исчез в черноте. Эйхорд попытался спуститься вниз по лестнице лицом вперед, но не смог. Он посветил вниз фонариком, увидел связанную девочку и ее маму, стоящих в зловонной жиже, и крикнул:

— Отлично, малышка, сейчас я вас вытащу. Джек спускался, направив пистолет и фонарь на монстра. Уже оказавшись в тесном пространстве дыры, он бросился к Ли и начал развязывать веревки, опутывающие девочку. Но тут из лужи липкой грязи поднялся убийца, и, взяв грохочущий, размером с кулак “пояс смерти”, бросился на них со страшным криком. Одну его щеку снесло пулей, но силы не оставили его — оружие в виде шнура из кевлара сделало два оборота. Джек хладнокровно начал стрелять, но попал в пустоту. Взбесившийся монстр зарычал, собираясь с силами, и рванулся к Джеку, который промахнулся уже в пятый раз. Его стальные пальцы вцепились в Эйхорда мертвой хваткой, и Джек всадил половину последней обоймы в этого человекообразного зверя.

Не обращая внимания на Ли Анну, свернувшуюся в маленький испуганный комочек, и на крики ее матери, и на щелканье разбитого в куски магазина из пистолета, и на свои трясущиеся руки, Эйхорд заставил себя сосредоточиться и приготовил последний магазин. Словно слепой, он вставил его, взвел курок, закрыл ствол, услышав щелчок, затем сдвинул пистолет на миллиметр дальше и остановился. Ствол уперся во что-то, что находилось слева от рта Дэниэла Банковского. Потом не глядя выстрелил. Джек не мог или не хотел этого видеть, стреляя. Он разрядил всю обойму. Звуки были, как пушечные выстрелы. Он закончил дело и положил оружие в кобуру.

Потом подвел Эдди к лестнице, она вылезла на мостовую и без сил упала рядом с люком и коробкой со щенками, которых он взял в Обществе по охране животных. Она всхлипывала. Мимо проезжали машины. Джек вытащил наверх Ли Анну, неся ее, как скрученный в трубку ковер, помог Эдди подняться. И они, ослепленные дневным светом, направились к машине. Усадив их, Джек заставил себя вернуться. Он знал, что еще немного, и он не сможет заставить себя спуститься вниз. Но ему нужно было вытащить еще двух щенков.

Делая глубокие вдохи, чтобы не вырвало, он начал спускаться по лестнице. Внизу, под ногами, плескалась вода. Джек подхватил копошащихся щенков и стал быстро подниматься. Послышался звук бегущей по трубам воды — это заработала ближайшая насосная станция боковой линии, но Эйхорд был уже в безопасности.

Вода внизу продолжала подниматься, и пенный водоворот закрыл огромное тело, которое всплыло и закружилось, медленно втягиваясь в чернильную темноту главного водостока.

— Где ДБ? — спросил какой-то человек, видимо, ремонтник.

— Там, внизу. — Эйхорд указал на люк.

— Если этот главный водосток впадает в штормовой сток, мы никогда не узнаем, куда прибьет его тело.

— Может, всплывет где-нибудь, — сказал Эйхорд. — Где-то в озере.

— Возможно, — согласился ремонтник, посмотрев в черные бурлящие воды. — А может, так и останется в канализационной системе вместе с остатками гигантских крокодилов и дерьмом.