Все так же медленно они двигались к комнате, которой так гордилась Хлоя. Кроме ванной в большом доме на холме, где жили Уитни, в округе на много миль не было большей ванной комнаты.

В конце полутемного коридора Эмма прислонила Стивена к стене, чтобы открыть дверь. Потом она втащила его в комнату и осторожно усадила на сверкающий стульчак.

Он чертыхнулся и ухватился рукой за край фарфоровой раковины, чтобы не потерять равновесие.

– С вами все в порядке? – спросила Эмма.

– Господи, да, черт возьми, – прошептал Стивен. – Все чудесно.

Эмма пропустила мимо ушей его богохульство и наклонилась, чтобы заткнуть отверстие в ванне и открыть кран. Когда она повернулась к Стивену, он ухмылялся.

– Что? – спросила она.

– Ничего.

Она поняла, что до известной степени продемонстрировала ему свой зад, и снова покраснела.

– Подлец.

– Ты же сходишь по мне с ума, – парировал Стивен с озорной улыбкой.

– Залезайте в воду, – нетерпеливо велела Эмма, – мне надо возвращаться в библиотеку, а я еще не ела.

Стивен с трудом встал и начал развязывать пояс синего фланелевого халата Большого Джона.

Эмма отвернулась, прикрывая глаза руками, и Стивен рассмеялся.

– Простите.

Эмма даже не повернулась и высоко подняла подбородок.

– Мне нужно, чтобы вы сняли эти повязки, – проговорил Стивен спокойным голосом.

Не глядя на него, если только краем глаза, Эмма прошла мимо него и взяла ножницы из шкафчика над раковиной. Она смотрела только на повязки, когда снимала их, но не могла не заметить силу и мощь его груди и выпуклые мускулы на животе.

– Ловко у вас получается. Вы раньше ухаживали за ранеными?

Эмма глубоко вздохнула. Комната оказалась очень маленькой и душной, и у нее появилось знакомое ощущение неуловимого напряжения, которое должно разрядиться.

– На одной из шахт несколько лет назад был обвал, и пострадало много людей. Хлоя разрешила мне помочь ей и другим в перевязках.

– Где был доктор Ваверли?

– Всюду, – ответила она, немного оправдываясь, потому что любила доктора несмотря на его пагубное влечение к бутылке. – Он был просто очень занят, вот и все.

– Как случилось, что вы приехали сюда жить, Эмма?

Она помогла ему добраться к краю ванны, потом отвернулась, пока он боролся с халатом и с чем-то еще под ним. Краешком глаза она увидела волосатые мускулистые ноги.

– Хлоя привезла меня в Витнивилл, когда я была маленькой девочкой, если вы это хотели узнать.

– Это и не совсем это.

Она услышала, как он стонал, осторожно опускаясь в воду. Эмме отчаянно хотелось уйти, но она не посмела. Мистер Фэрфакс легко мог потерять сознание, удариться головой о край ванны и утонуть.

– Хлоя, очевидно… э… леди на вечер?..

Эмма вздохнула, вытирая пот на лбу рукавом. В самом сокровенном месте возникло странное ощущение боли.

– Да.

– Она ваша мать?

– Нет, – сразу же ответила Эмма. – Хлоя намного лучше, чем когда-то была моя мама.

Она услышала плеск воды, когда Стивен взял мыло и начал мыться.

– Это самое горькое замечание, которое я слышал.

Эмме стало трудно дышать и еще тяжелее не смотреть на склоненное тело Стивена.

– Маме было наплевать на меня и моих сестер. Почему я должна говорить, что она была хорошим человеком, если это не так?

Стивен вздохнул.

– Эмма.

Она постукивала ногой.

– Что?

– Мне нужна помощь.

Эмма покусала нижнюю губу, прежде чем ответить.

– Что вы хотите сказать?

– Я не могу вымыть спину и голову.

Зажмурив глаза, Эмма вытянула руки и на ощупь пошла к большой, на ножках в виде птичьих лап ванне. Она больно ударилась коленом о край и открыла глаза.

Стивен лукаво смотрел на нее. Свой срам он прикрыл мочалкой, но все остальное предстало перед ней во всей мускулистой красе. Эмма решила, что никогда не покончит со всем этим, если не начнет, поэтому она закатала рукава и встала на колени у ванны. Стараясь не думать о том, что она делает, она терла спину Стивену и мыла голову, его волосы были как шелк под ее пальцами.

– Повязка вокруг ребер намокла.

Помывшись, Стивен обмяк и с глубоким вздохом откинулся.

– Все равно, – ответил он с улыбкой на заросшем лице. – Боже, как хорошо.

– Мне бы хотелось, чтобы вы не поминали имя Господа всуе, – укорила его Эмма.

– Тот парень, что оставил здесь свой халат, случайно не держит здесь сигары?

На самом деле Хлоя следила, чтобы в доме были сигары на случай визитов Большого Джона, но Эмма больше не была склонна ублажать Стивена. Ей надо было возвращаться в библиотеку, она была голодна и промокла до нитки. Да и мытье широкой мускулистой спины Стивена заставило ее испытать странное возбуждение, которое еще не прошло.

– Нет, – с запозданием ответила она. – Сигар нет.

Стивен вынул затычку движением пальца на ноге.

– Вы бы лучше отвернулись, Эмма, потому что я встану, если сумею.

Эмма быстро подчинилась, молясь, чтобы Стивен смог совершить этот подвиг, не упав и не разбив себе голову. Она задержала дыхание.

– Не могу, – потерянно сказал он, раздался плеск, когда он снова опустился в воду. – Вам придется снова помочь мне.

– О, ну и ну, – заволновалась Эмма. Потом она подошла к изголовью ванны и, закрыв глаза, стала поднимать Стивена, поддерживая его под мышками.

Это потребовало от них напряжения всех сил и, когда они добились успеха, Эмма, отворачиваясь, поспешила протянуть Стивену халат.

Они только начали свой мучительный подъем по лестнице, когда Доктор Ваверли собственной персоной постучал в стекло задней двери с приветливой улыбкой.

Эмма никому еще так не радовалась в своей жизни. Доктор открыл дверь и вошел.

– Добрый день, – весело сказал он. – Вымыли нашего больного?

Эмма покраснела.

– Вообще-то он сам вымылся. Я просто помогла ему спуститься вниз.

– Лгунья, – прошептал Стивен, его теплое дыхание коснулось ее уха.

– Повязка намокла, – продолжала Эмма неестественно громким голосом, чтобы заглушить голос Стивена, вздумай он еще что-то сказать.

– Я сменю ее, – заверил Ваверли. Он занял место Эммы под рукой Стивена, и она сразу побежала вверх по лестнице.

– Я постелю свежее белье, пока вы поднимаетесь, – крикнула она.

Она успела выполнить свою задачу к тому времени, когда доктор и Стивен появились на пороге комнаты для гостей, так медленно они поднимались. Лицо Стивена стало пепельно-серым от боли, но он улыбнулся Эмме, увидев, как она отступила от его свежезастланной постели.

– Спасибо.

– Думаю, вам не помешает глоток виски, – сказал доктор, – как и мне.

Благополучно усадив Стивена на край кровати, доктор открыл свою черную сумку и вытащил заветную фляжку.

Покачав головой, Эмма собрала грязное белье и вышла из комнаты.

Когда она вернулась, переодевшись в черную юбку и блузку с высоким воротником, доктор как раз заканчивал перевязывать грудь больного.

– Как новенький, – похвастался он.

– Не совсем, – проговорил Стивен, морщась от боли, когда устраивался на подушках. Белые хрустящие простыни едва закрывали его живот и доктор склонился, чтобы осмотреть порезы, которые он зашивал накануне.

– Не надо накладывать новые повязки, мисс Эмма, – сказал Ваверли.

Эмма кивнула.

– Вы что-нибудь хотите еще, мистер Фэрфакс? – Она бы назвала его по имени, если бы не присутствие доктора. И так будет достаточно разговоров после рассказов Ваверли, как Эмма тащила полуобнаженного мужчину из ванной. Обратиться к Стивену неформально значило только добавить неприятностей.

– Нет, спасибо, мисс Эмма, – рассеянно проговорил он, закрывая глаза.

Эмма почувствовала острую боль, видя, как он ослаб после напряженного путешествия вниз и вверх по лестнице.

– Я снова почитаю вам вечером, если захотите, – предложила она, не думая о том, передаст ли доктор ее слова всему городку или нет.