Перемещаясь на ощупь по коридору, Андрей, наконец, дошел до клети с межуровневыми лестницами, которые, как и на большинстве судов, представляли собой крутые маршевые трапы. Войдя в лестничную клеть, он услышал непрекращающийся топот бегущих по лестницам людей предположительно где-то на нижних уровнях. Тем не менее, Андрей решил все же продолжить путь наверх до шестого уровня к центральной диспетчерской. Поднимаясь опять на ощупь, он мысленно отсчитал необходимое количество пролетов до шестого уровня, и, наконец, вошел в коридор, по которому теперь следовало добраться до главного пульта и, в конце концов, выяснить, в чем дело. Здесь уже по коридору лампы аварийного освещения горели, как положено: одна на каждые пятнадцать метров. «Так, значит, аккумуляторная группа центрального пульта в порядке», – отметил про себя Андрей. Но ее мощности хватит часа на три работы только самого центрального пульта при выключенных остальных нагрузках, и толку от этого мало. Надо за это время успеть подключить хотя бы один из четырех газотурбинных генераторов. Почему резервный генератор, как положено, не перешел в рабочий режим автоматически при выходе из строя остальных? Наверняка что-то с линией в распределительном блоке.
Недаром Компания высоко ценила Андрея как блестящего технического аналитика. Еще не добравшись до ЦПУ, он обрисовал в своем представлении сложившуюся ситуацию, хотя не был специалистом-энергетиком.
Навстречу кто-то бежал. В сумраке аварийного освещения было не разобрать. Поравнявшись с Андреем, мужчина воскликнул:
– Андрей Михайлович, это Вы? Слава богу, а то бортовая связь не работает и вообще полный кошмар. За Вами уже послали несколько минут назад. В ЦПУ Вас очень ждут.
– Уже иду, – ответил Андрей и уже спустя мгновение быстро вошел в помещение центральной диспетчерской.
– Ну, наконец-то, – произнес старший смены Малахов, увидев вошедшего спеца-корифея, о котором в компании уже чуть ли не легенды слагали: такой молодой и такой головастый и опытный.
Тут же находилось почти все руководство: начальник промысла Малинин, главный энергетик Лавров, главный технолог Паршин, начальник вспомогательного флота Крючков и еще три человека, которых Андрей не знал. Лица у всех были напряженные и, как ему показалось, растерянные. А начальник промысла вообще был бледен, как полотно. В помещении ЦПУ царил полумрак: только минимум аварийного освещения на автономном аккумуляторном питании. Большинство датчиков и индикаторов центрального пульта, тем не менее, работали. Взглянув на них, Андрей убедился, что был прав в своих предположениях: мигающие красные лампочки почти на всех элементах системы энергообеспечения, и, что самое ужасное, датчики сигнализировали о пожаре в центральной аккумуляторной и в центральном распределительном блоке.
– Андрей Михайлович, надеемся на Вас как на бога, ведь лучшего профессионала по чрезвычайным ситуациям в компании просто нет, и нам повезло, что Вы на борту в такой момент, – быстро заговорил начальник промысла Малинин.
– Да уж, везучий сегодня день, – с иронией ответил Андрей, – дай бог, чтобы по настоящему повезло, и все живыми сегодня остались. Срочно сообщайте на Новую землю и в Мурманск. Пусть высылают пожарные вертолеты немедленно, пока мы тут не взлетели на воздух.
– Да что Вы, Андрей Михайлович! Неужто так плохо? – забеспокоился и без того озадаченный и весь нервный Малинин, который должен был по должности руководить всеми действиями.
– Хорошего мало. Не сработала система пожаротушения в центральной аккумуляторной. Посылали туда кого-нибудь?
– Не успели еще, ситуация была неясна.
– Теперь и нельзя посылать. Людей погубим. Надо искать другой выход и срочно! И хотя бы один резервный генератор запустить, иначе очень быстро ситуация может выйти из под контроля!
«Впрочем, она и так не то, что под контролем, а близка к катастрофе, – думал Андрей. – Аккумуляторная, если быстро не потушить, может рвануть в любой момент. Странно, что это до сих пор не произошло: ведь выделяющиеся при зарядке из электролита газы взрывоопасны».
Андрей лихорадочно соображал дальше. Как ликвидировать пожар при полностью обесточенной платформе, когда система пенного пожаротушения не сработала? Не посылать же людей с ручными углекислотными огнетушителями, которые все равно, что «слону дробина».
– Думай, башка, думай, – сам себя подгонял Андрей.
Итак, на Штокмане сейчас три платформы, расположенные примерно по треугольнику в 10 километрах одна от другой. И на все три всего один вертолет, который сейчас у соседей на платформе № 1. У всех пожарные расчеты по два человека, исключительно для грамотного управления противопожарной автоматикой в случае нештатных ситуаций с ней. Но что они сделают здесь, если даже их быстро собрать сейчас вертолетом сюда? Собирать все равно надо и как можно быстрее. Все эти мысли пронеслись в голове Андрея в одно мгновение, так что собеседники в диспетчерской даже не заметили паузы.
– Свяжитесь быстро со старшими пожарными на платформах, – сказал Андрей, обращаясь к Малинину.
– Связывались уже, – ответил Малинин, – они сейчас тоже пытаются что-то придумать.
– Думать надо быстро и всем вместе, – парировал Андрей, – давайте всех в эфир немедленно.
– Минуту, – ответил Малинин, – они должны быть на своих центральных пультах на платформах.
– «Штокман-1» и «Штокман-3», я «Штокман-2». Дайте своих МЧС-ников на связь срочно! – скороговоркой «оттарабанил» Малинин.
– Старший лейтенант МЧС Барков на связи, – ответили с первой платформы.
– Лейтенант МЧС Николаев на связи, ответили с третьей.
– Внимание! Я главный технический эксперт Компании, – ответил в эфир Андрей, – считаю ситуацию критической и в соответствии с моими чрезвычайными полномочиями беру координацию на себя. Прошу доложить об имеющихся в распоряжении средствах.
– Я «Штокман-1». Есть универсальное пожарное судно с тремя мощными насосами, можно попробовать забортной водой, – ответил Барков с первой, – но по всем правилам при пожарах с электричеством водой тушить категорически запрещается.
– Электричества, считай, уже нет, – отрезал Андрей, – готовьте судно и быстро к нам с обученным расчетом. Сколько времени все это займет?
– Полчаса на запуск и полчаса ходу до вас, итого час, – отрапортовал Барков.
– Час слишком много, можем взлететь на воздух, но все равно посылайте немедленно, – распорядился Андрей.
– Есть! Уже приступили.
– У кого и в каком виде и количестве есть углекислота или реактивы для ее получения? – продолжал Андрей диалог в эфире.
– У нас есть, – ответил Николаев с третьей. – К нам на той неделе доставили три комплекта больших емкостей для заправки новой дублирующей противопожарной системы, но специалисты еще не прибыли.
«Эврика!», – подумал Андрей про себя. Надо теперь сообразить, как их доставить в эпицентр пожара и чем-то распылить на большой площади. Потребуется соорудить что-то вроде углекислотного фугаса, чтобы уже в огне рвануло и разрушило металлическую оболочку емкостей. Дальше углекислота, которая тяжелее воздуха, сама как-то «расползется» по площади пожара и хотя бы притушит пламя. Потом, вероятно, можно будет подойти поближе пожарному судну и мощными струями забортной воды завершать дело вместе с пожарными расчетами здесь на борту. Варианты решения созревали на ходу.
Андрей снова вышел в эфир:
– «Штокман-3»! Возьмите все имеющиеся в НЗ тротиловые шашки, крепите их к емкостям и приварите немедленно какие-то проушины для захвата емкостей тросом к вертолету.
– Поняли, приступаем, – ответил Николаев с третьей.
– «Штокман-1», готовьте вертолет и летите на третью платформу за углекислотными комплектами. Продумайте систему их метания в эпицентр огня.
Замысел Андрея стал всем ясен без лишних слов. Другим нужно было только хладнокровно исполнять его распоряжения, несмотря на то, что по официальному статусу он не был их начальником. При жестком организующем начале у людей пропадает растерянность, появляются силы, и они четко выполняют предписанные действия. На это и был весь расчет. Даже Малинина покинула неуверенность, он весь мобилизовался и взял на себя хотя бы все контакты и переговоры с базой в Мурманске, откуда начальство постоянно требовало отчеты о развитии ситуации и давало не очень уместные советы. Однако по их распоряжению с базы на Новой земле вылетел специальный вертолет, снаряженный какими-то средствами пожаротушения. Это была относительно рискованная операция, поскольку по запасу топлива вертолет мог долететь лишь в один конец и обязательно дозаправиться на платформе. А прогноз погоды на ближайшее время был неблагоприятным, да и вообще сентябрь на Баренцевом море не самый спокойный месяц. Ветер действительно начал усиливаться, и вместо недавнего штиля на море уже стали появляться «барашки». Гигантская платформа, прикрепленная с помощью четырех мощных длинных тросов ко дну, начала заметно раскачиваться, поскольку система стабилизации из-за отсутствия электропитания не работала.
