А надо было. После смерти матери отец, конечно, продолжал любить его и его братьев. Работал с раннего утра до позднего вечера, чтобы дать им пищу, одежду и образование. Острота, богатство жизни ушли вместе с матерью.

У его ребенка должна быть любящая семья. А такое могло случиться, как понимал Джош, если он и мать его ребенка будут любить друг друга.

Когда он соскребал краску с окна, а Дэни возилась в гараже, Джоша на мгновение охватила холодная паника. Вряд ли она любила его. За что его любить? Каждый раз, когда он хотел помочь ей, это она вытаскивала его из беды.

Водя скребком по окну, он вновь вспоминал их поцелуи.

Что ж, может быть, она и не совсем равнодушна к нему. Но до какой степени он интересовал ее?

Хм-м. Он не осмеливался, конечно, предпринимать какие-нибудь явные шаги без ответной реакции, но нельзя ли как-нибудь осторожно выведать, чтобы дальше строить планы...

Поэтому на следующий день он вытащил ее, с Майклом, конечно, в Александрию походить по художественным галереям, облазить антикварные магазины и выслушать восторги по поводу Майкла.

А он, без сомнения, был самый чудный на свете малыш.

Каждый день Майкл помогал Джошу ощутить красоту и разнообразие обычной жизни.

Ему хотелось навсегда остаться с малышом и с женщиной, милой, прелестной и заботливой.

Если бы только они остались...

Ну что ж, значит надо действовать.

На следующее утро после того, как они купили картину, чтобы повесить ее над камином, и несколько безделушек в антикварном магазине, Джош объявил, что хотел бы привести в порядок малюсенький задний дворик, но... Подняв руки ладонями вверх, он беспомощно — очень старался! — пожал плечами.

— Я совсем не разбираюсь в растениях, — изрек Джош, с надеждой глядя на Дэни.

К счастью, Дэни не стала смеяться, а согласилась с его идеей. Благодаря этому он выиграл поездку в садовый магазин, потом домой, чтобы копать ямы и смешивать пыль с песком. Джош подумал: надо сообщить брату, что его скотина оставляет целое состояние из удобрений на пастбищах.

К обеду, который состоял из вкуснейшего мясного рулета, картофельного пюре и кукурузы в початках, он поработал до седьмого пота, а Дэни превратила скудную травяную полосу, окружавшую дворик, в яркий привлекательный бордюр из цветов и листьев. В одном, правда, его план полностью провалился. Цитируя доктора Равьяни, Джош попытался объявить вечера временем для отдыха. Прекрасно подходящим для личных размышлений.

Дэни не поддержала его. Если она не была в распоряжении Майкла, то готовила, убирала или занималась старым драндулетом. Ему удалось лишь замедлить ее деятельность, настойчиво попросив сесть и высказать мнение «потенциального члена жюри» по Кливлендскому делу.

И хорошо сделал: она указала ему на большую прореху в его аргументах. Джош велел Марлетте «заделать» эту прореху, и едва успел задержать Дэни, когда она хотела улизнуть из дома, потому что ей якобы понадобилась какая-то деталь для машины, которую она чинила.

— Ты никуда не поедешь, дорогая! — зарычал он, ужасно опасаясь, что ее поведение свидетельствовало о крушении его плана. — Ты же обещала отдохнуть сегодня вечером. Мне надо было продать эту развалюху на металлолом, — проворчал он.

— На метал-ло-лом?

Господи, когда глаза Дэни так сверкали, ему приходилось засовывать руки в карманы, чтобы тут же не обнять ее.

Но кое-чему его все-таки научил опыт с Кэрри. На этот раз никакой поспешности. Пусть это убьет его, но он не станет целовать, ласкать ее, заниматься с нею любовью, пока они тщательно не обсудят свои отношения.

Однако ничего противозаконною не было в том, чтобы представлять себе близость с Дэни. Чтобы думать о ее стройном, женственном теле, о том, как он обнажает его, а в это время его руки, губы и тело доводят ее страсть до кульминации. И она уносит их обоих...

— Понимаешь, как будет здорово?

— Да? А... ты имеешь в виду машину, — усмехнулся Джош.

— Нужно только немного подкрасить и наладить тормоза. Вот почему я хотела поискать на свалке лома тормозные барабаны.

Ее слова пролетели мимо Джоша. Хорошо. Если нужно, он попробует осуществить план Б: найти подходящую женщину, предложить финансовое содержание для семьи. Но ему больше нравится план А: заниматься любовью с Дэни в ближайшие сорок-пятьдесят лет и самому вырастить Майкла.

— Ну, сможешь?

— Смогу что? — Джош нахмурился. Быть хорошим отцом? Он будет очень стараться, пойдет даже на курсы, но...

— Поехать на свалку и посмотреть, есть ли то, что нужно, пока я отдохну?

Господи, да когда она так прикусывала свою губку, он был готов распустить крылья и летать вокруг памятника Вашингтону, если она его попросит.

— Но я не отличу тормозной барабан от музыкального, — со смехом признался он. Хороший план должен быть гибким. Поэтому Джош с ослепительной улыбкой предложил: — Поедем вместе.

Дэни вздрогнула. Этот мужчина был полон неотразимого шарма. А она не могла устоять против этого шарма. Против него. Каждая минута, которую она проводила с Джошом Уокером, была полна опасности. Эта неделя несла самые изощренные мучения, которые Дэни когда-либо испытывала. Они вместе шутили и смеялись, работали и говорили, ухаживали за Майклом. Вместе. Иногда он смотрел на нее с таким жаром, что она чувствовала себя желанной женщиной.

— Ну? — спросил он. — Мы с тобой ничего не смыслим в машинах, — добавил Джош, обращаясь к Майклу, — но хотим научиться, Правда, друг?

И еще раз Дэни поддалась искушению побыть в компании Джоша, пока это возможно. Скоро она будет одна — и одинока.

Слишком скоро.

Глупости. Она обеспечит Майклу любящую семью и безусловное одобрение, какого был лишен Джимми.

И все это одна.

Потому что, если смотреть правде в лицо, мужчины, подобные Джошу Уокеру, встречаются крайне редко. А ее сердце, глупое сердце, не хотело выбирать из обычного большинства.

Тогда обстоятельства будут угрожать тебе сердечной болью.

И пусть. Время и расстояние вылечат все. Совсем скоро она попрощается с Джошем и уедет — куда-нибудь. Возможно, обратно в Техас, поближе к дедушке и бабушке, чтобы их можно было навещать.

— Идет, — согласилась Дэни. Закон не запрещал получать удовольствие от каждого разговора, радоваться каждой улыбке, наслаждаться каждым поцелуем. — Когда будешь готов?

Джош посмотрел на часы.

Дэни взглянула на вьющиеся волоски на его руке. Вспомнила о темной поросли, покрывающей его мощную грудь и стрелой спускающейся ниже на живот и...

Сильное и горячее, как техасское солнце, желание растеклось в ней.

Представь себе его реакцию, если ты вдруг подойдешь к нему, обеими руками возьмешь за подбородок и поцелуешь глубоким, долгим и страстным поцелуем.

Наверное, этот мужчина будет смеяться до колик.

— Уже почти пора кормить Майкла, — заметил он. — А что если мы съездим в Королевство мусора после этого?

Малыш, как будто по сигналу, издал свой плач «Хочу кушать».

— Здорово, — отметила Дэни, забирая Майкла из рук Джоша и направляясь к лестнице. — Ты хорошо разбираешься в детях, да?

Все время, пока она ухаживала за сыном, в ней горело желание, вызванное довольным выражением лица Джоша.

— И все-таки я утверждаю, что сегодня днем Майкл улыбнулся, — заявил Джош вечером, когда зазвонил телефон. Они отлично поужинали цыпленком с имбирем, глазированной морковкой и домашним яблочным пирогом.

Дэни засмеялась, качая головой.

— Сожалею, но Майкл еще слишком мал. Причиной его улыбки были всего лишь газы.

Чушь. Майкл действительно улыбнулся, глядя на то, как его мамаша залезла под машину.

Джош снял трубку и проворчал:

— Он очень развит для своего возраста. Даже доктор так сказал во время осмотра. Уокер, — рассеянно проговорил он в трубку.

Надо будет купить одноразовый фотоаппарат. Сделать несколько снимков до того, как...

Нет. Мысли трезво. Ведь должен же быть какой-то способ остаться с Майклом и не пробираться по минному полю чувств, известных как любовь...