Говорят, в Ленинграде появилась изумительная молодая балерина — Тимофеева. Пока Дудинская была в Париже, ей дали станцевать «Лебединое». Будто бы, после Павловой, свет еще не видал такой танцовщицы. Она только что кончила школу и будто бы очень красива, великолепная актриса со сказочной техникой. Но это — за что купили… Когда Вася был в Ленинграде, ему рассказывали Вивьен, Рашевская и еще полтеатра. Е. б. ж. сами увидим в конце сентября.

Третьего дня вечером были у Качаловых и общались там с Стручковой и Лапаури. Они привезли из Берлина магнитофон и заводили всякие прелести. Он в жизни гораздо красивее, чем на сцене. Она миленькая, болтливая и старается казаться интеллигентной, что ей не очень удается. (Но это между нами — я не хочу ее обижать!)

Мы, несмотря на жару, не худеем, оттого что почти не гуляем. Это, кажется, и называется «палка о двух концах»? Очень хочется похудеть!!!

Васик, если у вас продаются плетеные соломенные подстилочки под маслёнки, лампы, бутылки и т. п. — пожалуйста купи мне их побольше.

Говорят, в течение ближайшего месяца выяснится дадут ли нам квартиру на пл. Восстания. Господи, хоть бы дали! Никаких сил нет ходить на 5-й этаж!

Что у вас с картиной? Как идут дела? Неужели придется за свой счет докупать пленку? Здоров ли ты? Не прислать ли чего?

В. В. Катаняну в Южно-Сахалинск (Ленинград, 5 октября 1954)

Васик! На улице — переменно, но больше — дождь. В номере — адский холод…

Смотрела я прогон всей пьесы без последней картины. Здорово! Очень хорошо режиссерски. Хорош (еще не везде) Черкасов. Очень хороша молодежь. Вообще — можно быть спокойными — по честному! Это не значит, что не будут ругать… Но Вася к этому готов. Думаю, что народ будет валом валить. Остались еще 20 репетиций и Черкасов, конечно, дотянет до полного блеска. Завтра репетиции выносятся на сцену. 6-го ноября премьера. Перед премьерой две или три генеральные.

Тышлер гонит декорации. На днях приедет композитор проверить оркестр.

Здешние новости: женился Луэллин сын, жену еще не видела. У нас в гостинице живет Рина Зеленая, которая шлет мне каждый день букеты из осенних листьев… «Норд» закрыли на ремонт. Были только раз на даче у Черкасовых. Страшная история в Москве приключилась с Поляковым. Он хотел открыть бутылку ситро, но не успел взять пробочник, как пробка выскочила и выбила ему глаз. Он в больнице. Тем не менее Ирина упорно спрашивает, когда же ты приедешь. Были у нас Наташа с Мосликом. Мослик немножко похудел, мило выглядит и не ужинает, чтоб не толстеть! Если сегодня не затопят я замерзну под одной из ваз, которыми битком набита наш номер, и не попаду на премьеру…

Пиши в Москву — нам перешлют. Не опоздай к генеральным!! Целую.

23 июня. Прилетели с опозданием на 3 часа — ждали в Минске, снижались в Варшаве.

На аэродроме встречали Эля с Арагошей и Леже с Надей. Надя с огромным букетом невероятных роз. Чемоданы нигде не открывали. С аэродрома поехали прямо на дачу, Леже на своей машине повезли чемоданы.

Дача потрясла нас, ничего подобного мы не ждали.[174]

Пообедали: артишоки, гигантский ростбиф, рокфор, изумительное шампанское.

24 июня. Были на приеме китайских артистов на Эйфелевой башне. Пили шампанское. Познакомились с Таслицким, с Марселем Марсо, с Шлельсом и еще с кем-то. Видела Сориа, Руара, Жанну Муссинак, Локс и т. д. Эльза ушла завтракать с театралами, обсуждать премию, а мы с Арагоном в ресторан, где гарсон спросил нас, как поживает Эренбург! Ели паштет, холодную спаржу, форель… Встретились все на Рю де ля Сурдьер. Квартира вроде нашей. Вернулись на дачу. По дороге отдохнули в кафе. Дома еле добежала до уборной, меня стало невыносимо рвать, поднялась температура и т. п. Вася тоже прихворнул. Всё от усталости.

25 июня. К завтраку приехали Леже. Завтракали на мельнице.

Все прошло. Поездили по окрестным городкам. Осмотрели собор в Рамбурдене.

26 июня. К завтраку приехали Леже. Завтракали на мельнице. Леже подарил материю. Надя понавезла вина, чудесного, красного, свежего варенья, корзину белой и красной черешни, камамбера, черного хлеба, гуляли по саду. Ели паштет, ростбиф, клубнику, пили шампанское без газа, ели нашу икру и наш шоколад, пили нашу водку. Гуляли по саду…

27 июня. Заехали к Леже, завезли икру. В саду огромный цветок из керамики. Внутри проволочный портрет, ковры, наша игрушка 16 республик и т. п. Нади не было дома, Леже работал с кем-то в мастерской, измерял циркулем.

Погуляли по городу. Вася купил себе рубашку за 850 фр. Обедали у Муссинаков. Поехали с ними на китайцев в театр Шайо. Оттуда нас довезли до дому какие-то шикарные люди, приятели Муссинаков, которые голосуют за коммунистов, оттого, что «им принадлежит будущее». Ночевали в Париже.

28 июня. Зарегистрировались в Консульстве. Поехали на дачу. Весь день смотрели всяких Пикассо и Матиссов и книги о балете и т. п. до одури.

29 июня. Поехали в Париж. Завтракали с Элей без Арагона дома: сардины, ветчина, горошек, спаржа. Пришел Садуль, поел с нами. Пошли на выставку Пикассо: «Герника» и весь его путь. Вернулись. Арагон обиделся, что не дождались его для выставки. Я предложила пойти еще раз. Говорит, неинтересно — не в первый раз…

30 июня. С утра заехали за нами Картье. Ездили и бродили по улицам и большим магазинам. К Васе и Картье пристали проститутки. Сидели и глазели в кафе де ля Пэ на Площади Опера, обедали в Halles в трактире. Мясники и продавцы сыром играют в кости, цыганка предлагает погадать. Когда вышли — три пожилых рабочих, сидя на тротуаре, громко матерились по-русски с французским акцентом. Смотрели дом, в котором жил Моцарт. В 3 ч. поехали на дачу. Вася пишет статью о «Клопе» для Леттр. Наши в городе на приеме в Сов. посольстве.

1 июля. Утром приехали Арагоны, позавтракали, поехали в Шартр, в Ментемон. Дорога, поразительная — поля красных маков и васильков, все дома и заборы увиты розами. На площади перед собором кружевницы в высоких бретонских головных уборах вяжут и продают кружева, тапочки, вышитые золотом. Пили чай, ели мороженое в tee-room[175] напротив собора, подавальщица кричала, как будто мы глухие, думала, что нам так понятнее. Посетители — англичане и американцы с фотоаппаратами и рубашками навыпуск. Элегантные женщины. Зашли к нескольким антикварам (один в квартире), Арагон купил старую перечницу для мельницы за 3500 фр. Шартрские жители — какие-то дефективные, уроды. На обратном пути купили фрукты, зеленый перец, сыры, эклеры. Ехали поразительной дорогой. Дома пообедали на воздухе. Эля читала мне и Арагоше свой новый роман. По вечерам читаю в постели пьесы — Сартра, Роберта Мерля.

2 июля. Ездили с Элей по окрестностям, смотрели церковь в St.-Arnout. На потолке деревянные перекрытия, каждое с другой резьбой, на концах — головы святых. Покупали фрукты и сладости на завтра.

4 июля. Завтракали на даче. Поехали в Париж через Версаль. «Большой Трианон и маленький». Фонтаны не били. Посидели в кафе. В Париже дозвонились насчет билетов в театр. Заехали к нам на квартиру, оставили чемоданы и поехали в кино «Париж» на Елисейских полях. Мягкие кресла, по стенам внутренние лампы позади каких-то цветов. Вошли в середине сеанса. После кино обедали поблизости в ресторанчике Пам-Пам. Одна молодежь — парочки. Много англичан и американцев.

5 июля. Завтракали у наших. По дороге к ним проехались, посмотрели Могилу неизв.[естного] солдата — масса иностранцев с фотоаппаратами, какой-то в большой голубой чалме. От наших поехали с Эльзой и Васей, купили мне туфли у Perudjia, зашли в Printemps, купили мыло, рукавичку, и т. п. Поездили на эскалаторе по этажам. На самом верху всякая посуда, керосиновые лампы и накрытые столы… Ополоумев и ничего не купив, поехали пить чай в Closerie de Lilas,[176] туда Володя когда-то ходил играть на бильярде. После войны там уже нет бильярда, хотели зайти в Куполь, но там негде было поставить машину. Да! утром, по дороге к нашим, зашла в Istria, вспомнила вход, направо портьерша и тут же почти винтовая лестница наверх. Из Closerie Эльза довезла нас до дому. Отдыхаем, заводим пластинки с Васей вдвоем, смотрим рекламу по ТВ. Заехали за Арагонами. Обедали у Фревиля… От них поехали на Монмартр. Посмотрели сверху с Sacre Coeur на освещенный Париж (полная луна!) и пешком по монмартрским улицам до Мулен Руж. Там программа и Французский канкан. В антрактах публика танцует на эстраде, хуже, чем Буги-Вуги в Клопе! Дома были в полтретьего. У Васи болит под ложечкой.