Иншалла[151] увидится с вами в апреле.
У меня очень много дела. Квартира наша окончательно превратилась в контору. 6-ого присоединяем к своей квартире соседнюю двухкомнатную. Сама понимаешь, как мы все рады: у Оси будет 2 маленькие комнаты, у Наташи отдельная комната, Виталий въедет в теперешнюю Осину, я остаюсь в своей и общая столовая. Нельзя рассказать как у нас сейчас тесно! — Ося диктует, Женя стучит на машинке, я правлю корректуру, фотограф фотографирует Володин архив со специальными осветительными приборами, еще один товарищ работает над Володиными письмами. Непрерывно звонят два! телефона…
Завтра все таки устраиваем у себя бал-маскарад! Сорок человек! Костюмы для нас еще не придуманы — некогда. Но меню уже составлено. Вот оно:
1. Усиль нажим
На водку — Джин
2. Республиканские селедки
Незаменимые к пирогам и водке.
3. Нате!
Грибы в маринаде.
4. И вот и он —
Паштет — Арагон.
5. Скажем без трюкачества —
Салат лучшего качества.
6. Парад — алле!
Кулебяка Триоле.
7. 7. Покричали пошумели
И за рыбу под бешамелью.
8. Не курочки не рябочки —
Окотлетенные рябчики!
Огорошенные
И вареньем прихорошенные.
9. Если хочешь быть щастлив
Налегай на чернослив.
10. Ай-яй-яй!
Какой яблочный пай!
11. Увлекательный спорт:
Кто скорее съест торт?
12. Ух ты!
Глазированные фрукты!
13. 13. Наконец и оно —
Всяческое вино!
Как видишь — мы даром времени не теряем.
Как здоровье?
Напиши про всё подробно. Как с деньгами?!
Обнимаю, целую люблю ужасно крепко
О. Брик и Е. Жемчужная. 1930-е
О. М. Брику в Москву (Ленинград, 15 июня 1936)
Любименький сладенький Кэс, Арагоны вчера вечером уехали. Они всё такие же — миллион терзаний, подозрений, интриг. Я рада была, что они приехали, но еще больше, что уехали. Привезли тебе галстук, а Жене беленькую блузку, Виталию чернила, а мне две шляпы и перья. Рассказывали интересные вещи про французские дела. Арагон кончил толстенный роман, Эльза будет его переводить.
Виталий уезжает в 8 ч. утра и возвращается в 12 ч. ночи. Он ужасно переутомлен.
Я написала тебе длинное письмо — неужели не получил?!
Спасибо за открыточки и миленькие письмишки — напиши, пожалуйста, еще. И Жене спасибо за открыточку. Я очень рада, что вы хорошо отдыхаете и ужасно обидно. Что дожди.
Здесь очень жарко. Я немножко похудела.
Без тебя очень скучаю.
На днях хочу съездить в Москву — посмотреть стенку, проверить ремонт, съездить на Таганку.
Вышел 8-й том.
Поцелуй Женю. Я тебя нежно обнимаю и целую.
О. М. Брику в Москву (Ленинград, 17 июня 1936)
Кислит-Пислит!
Ужасно по тебе соскучилась! Твоя 10-рублевая облигация выиграла 25 р. Посылаю Ардовскую смешноватую книжонку.
Сегодня приехал Лева. Ездили с ним и с Виталием смотреть прыжок на мотоциклетке. Потом стреляли: Виталий сдал зачет на ворошиловского стрелка, а я не сумела! Очень обидно! Это оттого, что мартышка к старости слаба глазами стала.
Сейчас 2 часа, а в 6 ч. мы поедем до послезавтра на дачу. Вечером к нам приедет Толстой советоваться с Витей насчет своей книги о Царицыне.
Сегодня очень прохладно и дождичек. Интересно какая у вас погода.
Поцелуй Женю. Пишите мне!!!
Обнимаю, целую, ужасно люблю.
О. М. Брику в Москву (Ленинград, 21 июня 1936)
Родненький мой любименький Кэсит, ты мне совсем перестал писать! Это очень неспокойно и обидно!
Под выходной день у нас на даче[152] был Толстой с новой женой и секретаршей. Все очень противные. Виталий ему массу понарассказывал. Толстой остался очень доволен. Девятнадцатого, как сознательные граждане, в 7 ч. утра (!) смотрели солнечное затмение. Это совсем не интересно и очень хотелось спать.
Слушала по радио похороны Горького, но в самый патетический момент (передавал Третьяков) радио испортилось — так я его и не дохоронила!
Завтра еду на несколько дней в Москву.
Не знаю, дождусь ли вас там, — надо 1-го отвезти маму в Сестрорецкий санаторий. Путевка уже есть, и она обидится, если меня не будет в Ленинграде.
Виталий уехал вчера на две недели.
Лева живет у нас.
Здесь скучно, а в Москве есть делишки.
Как отдыхаете? С кем водитесь? Какая погода? Как нервочки? Ужасно хочется, чтобы ты как следует отдохнул. Я чего-то тоже очень устала и не дождусь, когда мы вместе поживем в Тарховке.
Здесь очень жарко. Сейчас в тени 30°. Целую Женю.
Тебя целую в лысинку и в мордочку 100000 раз.
О. Брик и В. Примаков. Середина 30-х
В. А. Катаняну в Москву (Ленинград, 1 августа 1936)
Васенька, править корректуру в таком виде как Вы нам ее прислали — немыслимо:
1) Том еще не правлен Гихловским корректором.
2) Не хватает страниц.
3) Абсолютно перепутано оглавление.
Прошу прислать том в таком виде, чтобы мне имело смысл его прочесть и не пришлось бы делать это вторично.
Есть ли вступительная статья? Если есть, то прошу прислать.
Чувствую себя плоховато. Отдыхала-отдыхала и не отдохнула. И все решительно болит. И ни к чему нет аппетита. И делать ничего не хочется и ничего не делать скучно. У Оси голова не варит.
Виталий абсолютно переутомлен.
Всё это — секрет!
Напишите, пожалуйста, интересное письмишко.
Крепко всех целую.
Г. Д. и В. А. Катанянам в Москву (Ленинград, 4 августа 1936)
…Как живут ваши на даче? Как здоровье Левы? Спросите его от моего имени не хватит ли с него семейной жизни? Мне кажется, что если он с ними сейчас не развяжется, то, когда они переедут к нему на Мясницкую — будет поздно!!
Я очень по всем соскучилась, но сейчас у меня гостит мама, потом приедут Арагоны. Будем в Москве, вероятно, в конце августа.
Крепко всех целую
Это последнее письмо Л. Ю. Брик, адресованное Г. Д. и В. А. Катанянам. Через 11 дней, 15 августа 1936 года, на даче под Ленинградом будет арестован В. М. Примаков. Это было началом истребления военной верхушки Красной армии. Затем Л. Ю. Брик стала женой В. А. Катаняна. Они прожили вместе 40 лет, почти не расставались, и потому писем к нему (за исключением записок) не нашлось (ред.).
