Дело в том, что высокоточное оружие — это не только разведывательно-ударные и разведывательно-огневые комплексы. К нему относятся также новые виды самонаводящихся и управляемых средств поражения, управляемые артиллерийские снаряды и мины, новые баллистические и крылатые ракеты всех видов базирования, наводимые на траектории, в том числе с кассетными боеголовками и самонаводящимися убойными элементами. Это также управляемые бомбы, дальнобойные авиационные управляемые ракеты, дистанционно-управляемые летательные аппараты, новые и перспективные системы управляемого морского оружия. В 80-х годах это оружие активно внедряется во все виды Вооруженных Сил в самых различных формах.

Причем дело не ограничивается только повышением точностных характеристик. Одновременно идет наращивание мощности боеприпасов, их эффективность начинает приближаться к тактическому ядерному оружию. Коренным образом изменяются средства разведки. Появляются технические разведывательные комплексы, в том числе космические, позволяющие выявлять на больших пространствах цели и объекты в реальном масштабе времени, с точностью в несколько метров. А самое главное — идет автоматизация управления войсками и оружием, начиная от высших звеньев до боевых систем, чем создаются реальные условия для реализации принципа «разведал — выстрелил — поразил».

Поскольку высокоточное оружие обладает огромными возможностями, то, конечно, оно будет сторонами применяться, в первую очередь, против наиболее важных и особо опасных объектов противника: против государственных и военных органов управления (управление должно быть полностью парализовано); против всех средств ядерного нападения (в том числе тактического и оперативно-тактического звена); против таких же средств высокоточного оружия; против разведывательных средств, связи и радиоэлектронной борьбы. На поле боя оно должно бить по командным пунктам, самолетам, танкам и артиллерийским батареям. Разумеется, высокоточное оружие должно быть надежно скрыто, защищено, применяться внезапно и возможно раньше (с первым выстрелом начала боя).

Учение «Запад-83» подтвердило правильность сложившихся у нас взглядов на характер будущей войны, способы ее развязывания и ведения. Тем не менее по ряду вопросов пришлось сделать уточнения и оценить их с более далекой перспективой.

Исследования показали, что применение высокоточного оружия придает боевым действиям почти такой же истребительный и разрушительный характер, как и использование ядерного оружия. Это требует внесения необходимых уточнений в наши уставы и наставления.

Нуждалась в дальнейшем совершенствовании существовавшая система боевой готовности. Учение позволило установить ряд новых требований по взглядам ведения первых операций начального периода войны.

Мне хотелось бы из числа действовавших на учении особо выделить таких офицеров из управления, как командующий войсками Прибалтийского военного округа генерал-полковник С. И. Постников и штаб округа; командующий Балтийским флотом адмирал И.М.Капитанец и штаб флота, а также генералы В.И.Платонов и Г. Ф. Моисеенко, полковники М. В. Патин, Г. И. Шпак, В.П.Иванников, контр-адмирал А. Г. Олейник.

На учении присутствовали представители от нашей военной промышленности, которые приняли самое активное участие в исследовании возможностей представленных новых видов оружия и боевой техники.

Коротко об учениях Вооруженных Сил 1984 года. Летом было проведено учение на Западном стратегическом направлении под кодовым названием «Запад-84», а осенью того же года — на Востоке под названием «Восток-84».

Учение «Запад-84» фактически являлось логическим продолжением учений «Запад-81» и «Запад-83». Генеральный штаб совместно с главкомами видов Вооруженных Сил весьма целенаправленно провели это одно из крупнейших учений, которое позже мы назвали лебединой песней Николая Васильевича Огаркова (в 1984 году Огаркова сняли с поста начальника Генерального штаба, хотя он был одним из самых выдающихся начальников Генштаба, однако, непокорный, он имел свое мнение и не соглашался с тупыми решениями, за что и пострадал).

Учение охватывало огромные территории от Волги до Эльбы включительно, где реально включались в действие войска, силы флота и органы управления, а также вся система материально-технического обеспечения. На учение привлекалась вся Западная стратегическая группировка войск и стоящие ей в затылок второй стратегический эшелон и резервы Верховного главнокомандующего. Таким образом, непосредственными участниками были: Западная (на территории ГДР), Северная (на территории Польши) и Центральная (на территории ЧССР) группы наших войск, Прибалтийский, Белорусский, Прикарпатский, Московский и Приволжский военные округа, Балтийский флот, ряд отдельных армий ВВС, ПВО, а также РВСН. Что же касалось планирования операций, то они охватывали фактически всю Европу (но огневое воздействие — и за ее пределами).

В ходе учения проверялась готовность войск и сил флота к отражению агрессии, изучался комплекс вопросов военного искусства, связанных с выполнением задач накануне и в начале войны, проверялась организационная структура Вооруженных Сил, испытывались некоторые виды нового оружия и боевой техники.

Учение имело важное военно-политическое значение. Его проведением преследовалась цель продемонстрировать нашу твердую решимость активно противостоять агрессивным планам США и НАТО, готовность в полном объеме осуществить объявленные нами ответные меры, вызванные их военными приготовлениями.

На учении были отработаны также основные направления совершенствования и повышения боевых возможностей новых перспективных видов вооружения и боевой техники. Поэтому на учениях присутствовали основные лица, отвечающие в стране за эту область, — Н. С. Строев, Ю.Д.Маслюков, О. Д. Бакланов, П. С. Плешаков, П. В. Финогенов, И. С. Силаев, В. В. Бахирев, Э. К. Первышин, А.И.Шокин, фактически все генеральные и многие главные конструкторы. Особое внимание было обращено на разведывательно-ударные системы (комплексы) тактического оперативного и стратегического масштаба с фактическим их применением в реальном масштабе времени (тактические и оперативные комплексы — на полигонах европейской части, а стратегические — зеркально: по полигону на Камчатке).

Учитывая, что оценки и выводы по этому учению имели огромное значение для обороны страны на многие десятилетия вперед, по понятным причинам, я его суть не раскрываю. Однако отклики Запада на этот счет для читателя будут интересны. Тем более что они в свое время широко публиковались. В целом все это сводилось к следующему.

Первые сообщения в печати о подготовке крупного учения ВС СССР появились уже за неделю до их начала в США, Канаде, Великобритании и ФРГ. Со ссылкой на разведывательные органы НАТО назывались сроки учения, район его проведения (территории ГДР, ЧССР, ПНР и южная часть Балтийского моря), общее количество участников.

До начала учения аналогичные сообщения были переданы средствами массовой информации остальных стран НАТО, всех нейтральных государств Европы, а также Японии и Китая.

Анализ показывает, что освещение западной пропагандой подготовки и хода учения «Запад-84» тщательно координировалось информационными службами США и НАТО.

Учение «Запад-84» преподносилось как самое крупное оперативное мероприятие, проведенное в Советских Вооруженных Силах за последние годы. Особенно подчеркивался тот факт, что в учении не принимали участия войска других государств Варшавского Договора. Последнее объяснялось намерением советского руководства продемонстрировать способность вести войну в Европе без привлечения союзников. Отмечалось, что Советский Союз своевременно уведомил страны НАТО о проведении учения. В то же время наблюдатели от этих стран на учения приглашены не были.

Западная пропаганда акцентировала внимание на наступательный характер отрабатывавшихся на учении задач, что связывалось с резким увеличением за последние годы боевой мощи ВС СССР. В комментариях, в частности, ложно указывалось, что, мол, в настоящее время в Советском Союзе принята концепция, так сказать, «молниеносной войны», которая положена якобы в основу строительства Советских Вооруженных Сил. И совершенно ничего не говорилось об оборонительном характере действий наших войск в начальный период этой «войны».