— Кто все-таки автор этого доклада?

— Вы же убедились, что доклад исполнен мною.

— Странно, очень странно…

Разумеется, я не вступал в полемику, хотя Куркоткин к этому меня склонял. Он был человек недоверчивый, с подозрительным характером, а к людям, которые служили до него вместе с генералом армии Куликовым, его предшественником на Группе, он вообще испытывал неприязнь — считал, что окружение Куликова может быть только тупое и, следовательно, умных документов от них ждать нельзя.

Во-вторых, встречаясь с незнакомой проблемой, я старался ее детально изучить. При этом не гнушался ничем. Если надо было получить какие-то сведения от лейтенанта или даже от солдата — я это делал. Все знали мой склад характера и часто сами шли, чтобы доложить и прояснить мне некоторые вопросы.

Как-то в Прикарпатский военный округ поступила первая партия нового оружия — станковые гранатометы. Я приказал всё отдать на вооружение в «Железную» дивизию (г. Львов), а в остальные дивизии послать по несколько штук для изучения офицерским составом. Издал по этому вопросу директиву. Приблизительно через месяц поинтересовался, как в «Железной» дивизии идет освоение. Доложили, что дивизия стреляет из гранатометов и выполняет все упражнения. Тогда, вызвав из управления боевой подготовки офицера, поставил ему задачу — на следующий день подготовить на львовском стрельбище учебное место для изучения станкового гранатомета и стрельбы из него. Преподавать должны солдат или сержант и оружейный мастер из того полка, который завтра будет стрелять. Желательно, чтобы это учебное место было на фланге стрельбища (лучше там, где пристреливают оружие). В 10.30–11.00 я подъеду и будем заниматься все вместе.

Офицер организовал всё точно. Я приехал в установленное время, и мы приступили к занятиям. Моими «учителями» были два сержанта. Оба — отличные методисты. Минут через тридцать к нам подъехал генерал-полковник Николай Борисович Абашин — первый заместитель командующего войсками округа. Мы поздоровались:

— Я пронюхал, что вы в этих краях, и решил отыскать, чтобы посоветоваться по одному вопросу, — начал было Николай Борисович.

— Присаживайтесь к нам, — пригласил я его. Мы сидели на траве, перед нами на плащ-палатке лежал до деталей разобранный станковый гранатомет. — Вот закончим все с гранатометом, а затем разберем ваш вопрос.

Абашин тоже, как и я, сбросил китель и без особого энтузиазма устроился рядом. Но по ходу изучения проявлял все возрастающий интерес, а после стрельб вообще пришел в восторг. И на то были причины — гранатомет был очень эффективным оружием. Что касается наших «педагогов», то мы не только были им благодарны, но и гордились, что в округе есть такие воины. Николай Борисович Абашин часто любил об этом вспоминать. Но ведь таких примеров много.

В-третьих, если на моем пути встречается препятствие, то я принимаю все меры к тому, чтобы его решительно преодолеть. Чем больше против меня противодействие, тем выше, сильнее и активнее становятся мои действия. Так было на протяжении всей моей жизни и службы. Я никогда не нуждался в «сильной руке», а тем более не искал покровительства (хотя оно иногда и проявлялось, но эти покровители преследовали свои цели). Однако когда мне противодействовали, а я знал, что прав, то считал в таких случаях: если требует дело — можно идти на самые крайние меры. Так я и поступал.

Когда же я попал в Генштаб, то сразу почувствовал, что некоторые лица были по-своему заинтересованы в том, чтобы я пришел сюда. Они были уверены, что, не имея ни малейшего опыта в этой области, я в короткое время «скисну». Я же максимально мобилизовался и твердо шел вперед.

Итак, в Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР я вошел с парадного входа и со временем, когда закончил службу в этих стенах, вышел тоже через парадный вход, а не раздавленным, как этого кое-кто ждал. В то же время я горжусь тем, что служил в Генеральном штабе. Особенно приятно вспомнить, что моими коллегами по службе были С. Ф. Ахромеев, А. И. Грибков, П. И. Ивашутин, В. Я. Аболинс, Н. В. Сторч, А. И. Белов, Н. Ф. Червов, И. Г. Николаев.

В кругу политиков, дипломатов и военных частенько муссировалась мысль о том, что мы в пропагандистском плане отстаем от Запада, и особенно от США. Действительно, если идет «холодная война» и наши оппоненты, не придерживаясь элементарных правил этики и приличия, беспардонно лгут, обливая грязью Советский Союз и его народ, то нам надо не оправдываться и отбиваться, а нападать самим. Естественно, для нас неприемлемы методы, какими пользуются американцы, но наступать надо. И именно правда, а не ложь будет еще более эффективным оружием в этом наступлении. А повод к активным действиям для нас, военных, был: в США выпустили огромным тиражом, со множеством иллюстраций, книгу «Советская военная мощь». Показывая широко все виды Вооруженных Сил СССР, авторы довольно напористо внушали американским читателям, что такая, ничем извне не вызванная мощь угрожает их стране и она (эта мощь) якобы может в любой момент нанести удар, обеспечив агрессивные планы Советского Союза.

Этот выпад нельзя было оставлять без внимания. Поэтому, проведя консультации с начальником Главного разведывательного управления генералом армии Петром Ивановичем Ивашутиным, с начальником договорно-правового управления Генерального штаба генерал-полковником Николаем Федоровичем Червовым и с корифеями нашего Главного оперативного управления, я пришел к выводу, что надо срочно издать книгу, назвав ее прямо: «Откуда исходит угроза миру», и тем самым перейти в контрнаступление по отношению к американским ястребам. Показать мировой общественности на фактах, что к созданию ультрасовременной военной техники и оружия нас каждый раз подталкивали Соединенные Штаты Америки: именно они первыми создавали какой-то вид наступательного оружия, после чего мы, в качестве ответной меры, тоже создавали такого типа оружие, но, несомненно, на более высоком, превосходящем США уровне.

С этими мыслями я отправился к начальнику Генштаба маршалу Н. В. Огаркову. Вместе с моим докладом я представил уже отработанный план-проспект. Его содержание и мои пояснения ему понравились, он тоже загорелся и не только дал добро, но и поставил задачу немедленно приступить к созданию книги.

Исходным рубежом для нас являлась простая истина: сохранить мир, устранить угрозу мировой войны, как ядерной, так и обычной, — настоятельная, первейшая задача нашего времени. Человечество находится на решающем, поворотном этапе своей истории. Ядерное оружие грозит уничтожить не только все, что было создано цивилизацией на протяжении веков, но и саму жизнь на Земле. Что привело мир к этой опасной грани? Откуда исходит угроза миру?

Угроза миру исходит от военной машины США, от милитаристского курса американской администрации, ее попыток вершить международные дела с позиции силы. Политика США — это политика агрессии и конфронтации, в основе которой — стремление добиться военного превосходства.

В Вашингтоне не могли не видеть растущего возмущения в мире милитаристской политикой США, не могли не понимать, что в психологии многих миллионов людей происходит перелом в сторону широкого наступления на угрозу войны, особенно ядерной, чему во многом способствовала активная миролюбивая внешняя политика СССР.

Создавая книгу, мы решили подчеркнуть следующее.

Достижения научно-технического прогресса дают возможность обеспечить на Земле изобилие благ, создать материальные условия для процветания человечества. И эти же творения ума и рук человека — в силу классового эгоизма, ради обогащения правящей элиты капиталистического мира — обращаются против него самого. Разумеется, угрозу миру представляют не наука и техника сами по себе. Ее несут международная реакция, использующая научно-технические достижения в агрессивных целях. Величайшее преступление империализма перед народом — развязанная им небывалая по масштабам гонка вооружений, прежде всего ядерных.