Литмир - Электронная Библиотека

— Но, возможно, это не самое лучшее…

— Это то место, где всё должно произойти, — мрачно сказала Каватина. — Эйлистри так повелела.

Лаэраль не двинулась с места.

— А что ты будешь делать, пока меня не будет?

Каватина кивнула на покрытые паутиной руины:

— Я пойду внутрь.

— Не должна ли ты подождать…

— Возможно, на это нет времени, — сказала твёрдо Каватина. — Кроме того, я лучше охочусь одна.

Лаэраль кивнула:

— Держи меня в курсе обо всём, что увидишь. Позови меня по имени, и я тебя услышу.

Каватина согласилась.

Лаэраль произнесла заклятие, которое унесло её прочь.

Каватина поднялась на ноги. Первым её побуждением было броситься вперёд навстречу любым врагам, что бы встретились ей, но, посмотрев на деревянный меч в руке, дроу едва не рассмеялась. Нет, решила она, вкладывая меч в ножны. Вместо этого, рыцарь использует новую строфу из песен Леди в Маске. Спокойно прокрадётся вперёд и всё разведает. Если потребуется, то она споёт песню лунного огня и очистит это место.

Каватина спела защитный гимн, затем очарование, которое скроет её до той поры, пока она не решит нанести удар. Третья песня позволит беспрепятственно пройти через паутину. Липкий шёлк скользил по телу, будто кожа дроу была смазана маслом. Впереди висел кокон. Оглядевшись, Каватина увидела и множество других коконов, которые, судя по размеру, вполне могли содержать в себе дроу. Несколько из них бугрились и покачивались, будто кто-то внутри старался выбраться.

— Во имя танца! — выдохнула Каватина. — Это похоже на работу Халисстры!

Халисстра ещё жива? После того, как падшая жрица предала Каватину, приведя её к демону Вендонаю, она на момент появилась в Акрополе и затем исчезла без следа. Это случилось два года назад. Никто не смог определить, куда она делась, даже Куилью.

Звук из ближайшего кокона привлёк внимание рыцаря. По приглушённому пению — слово или два из песни, полузадушенный кашель, затем ещё пара нот — Каватина поняла, что внутри находится женщина. Рыцарь обдумывала, разорвать ли паутину, опутавшую поющую, когда другой кокон следка повернулся, показывая частично разложившуюся руку, свисавшую из прорехи. На пальце сверкало кольцо в форме паука — символ Лолс.

Каватина пропела прорицание. Тусклое фиолетовое свечение полилось из коконов, которые всё ещё дёргались — аура зла. Глаза дроу сузились. Каждый кокон содержал верующую Лолс? Неужели Халисстра пошла против Паучьей Королевы?

Ответы, Каватина была в этом уверена, будет найден внутри насыпи.

Рыцарь шепнула имя Лаэраль и описала увиденное. После этого, она посмотрела на коконы, решая, что делать дальше. Четыре года назад Каватина упивалась бы убийством беспомощного последователя злого божества, но сейчас эта мысль внушала ей омерзение. Она помолилась о том, чтобы те, кто был внутри коконов, дожили до того момента, как придут жрицы вместе с Лаэраль и освободят их.

— Возможно, вы найдёте своё искупление, — прошептала Каватина, касаясь кокона перед собой.

Она кралась сквозь сети к холму, который они опутывали. Дерево у подножия насыпи упало, и его корни оставили дыру в земле, рядом с которой сейчас лежала адамантиновая дверь. Паутина словно занавес висела на пустой дверной раме. Рыцарь проскользнула в комнату с чёрным мраморным полом и богохульными фресками, изображающими пауков. Повсюду была высохшая кровь. Её металлический запах заглушил даже зловоние трупов в коконах. На дальнюю стену было нанесено изображение паука с головой дроу и меньших пауков, свисающих с каждой из восьми лапы. Живот был тёмным провалом в каменной кладке. Оттуда и лилась музыка арфы.

За отверстием была вторая комната с каменными стенами. Каватина вновь произнесла имя Лаэраль и описала всё, что увидела. Девять коридоров шли из второго помещения. Мелодия лилась из коридора, берущего начало у дальней стены. Здесь было ещё больше изображений, но они были закрыты паутиной и разорванными мешочками яиц. Движение на полу привлекло внимание рыцаря. Тысячи крошечных красных пауков, размер которых не превышал каплю крови, сновали по полу. Они, казалось, двигались в такт музыке — замерли, снова побежали, но уже в другом направлении направление, следуя изменениям тональности мелодии.

Каватина мрачно улыбнулась. Ей понравился этот вызов. Она прыгнула через дыру в стене и пробежала по комнате, прыгая с одной чистого участка пола, на другой, в импровизированном танце. Пауки остановились, кода рыцарь ступила в коридор, давая ей пройти дальше. Следующий короткий коридор выходил в ещё одну комнату. Каватина, всё ещё невидимая, поборола желание зажать нос от сильного запаха серы — зловонья демона.

Комната была круглой и превышала размером обе предыдущие. Внутри стоял огромный трон из чёрного мрамора, который был выполнен в форме перевёрнутого паука. На нём сидела Халисстра и когтистыми пальцами перебирала волосы, которые тонкими стальными нитями были намотаны на паучьи лапы на манер струн арфы. Резкий и протяжный звук прошёл через Каватину, оставив в ней след страха. Инстинктивно, она потянулась к рукояти поющего меча, чтобы противостоять эффекту музыки. Рука сомкнулась на деревянной рукояти, напоминая, что поющий меч потерян.

Халисстра сидела спиной к Каватине. Она пристально смотрела на что-то по другую сторону трона. Рыцарь аккуратно прошла в комнату, крадясь вдоль стены. В поле зрения попала скорчившаяся фигура. Существо в два раза ниже неповоротливой Халисстры с белыми бессмысленными глазами и кожей покрытой пузырями. Оно было столь деформировано, что определить пол не представлялось возможным. Сначала, разум Каватины кричал, что это не может быть Куилью, и что это какой-то богохульный плод соития дроу и демона. Но «демон» держал Клинок Полумесяца и носил на шее амулет, который описала Лаэраль.

ЭтобылаКуилью.

Комок застрял в горле у Каватины, пока она смотрела на то, чем стала высшая жрица. Рыцарь выросла в вере в Эйлистри. Она помнила мать, поющую хвалу высшей жрице. Несколько столетий назад, Куилью, ещё девочкой, возродила искру веры Эйлистри из пепла, что тлел уже тысячелетия. Она победила Гонадора, воздвигла Променад на его Яме и построила святыни по всему Фаеруну. Но теперь Променад пал, а Куилью стала…

Слеза скатилась по щеке Каватины. Рыцарь вытерла её. Сейчас не время для слёз, но для действий. Если судьба решила, что Куилью Каватине не спасти, то она может хотя бы повергнуть Халисстру. Ненадолго, если Меларн ещё не оставила Лолс, но на время, которого хватит Лаэраль и остальным, чтобы вынести отсюда Куилью и попытаться изгнать нечистую энергию. Каватина, вероятно, умрёт в грядущем сражении. Слова Эйлистри намекали на это. Но это не имело значения. После ужасов, которые она пережила после падения Променада, Каватина была готова присоединиться к танцу богини.

Халисстра, казалось, наконец, вспомнила мотив песни, что собиралась играть. Когтистые пальцы попали в ритм, и музыка стала более мелодичной. Медленно, стараясь не шуметь, Каватина вытащила меч. Тот факт, что он не мог убить Халисстру, не имел значения, потому что Меларн и так не могла умереть. Ощутив тяжесть меча — пусть и деревянного — в руке, Каватина почувствовала себя уверенней. Как только клинок покинул ножны, рыцарь начала молитву, что пронзит сердце Халисстры стрелой из переплетённого с тенью лунного света.

Халисстра закончила мелодию одной пронзительной нотой. Клинок Полумесяца внезапно дёрнулся и трансформировался в удавку убийцы. Халисстра спрыгнула с трона. И как только она достигла преобразовавшегося Клинка, Каватина закончила заклинание. Луч лунного света ударил в спину Халисстры, сражая её.

Меларн повернулась, её лицо исказил гнев. Глаза падшей жрицы расширились, поскольку она увидела уже не скрытую Каватину. Когда лунный луч ударил в Халисстру, та выдернула удавку из рук Куилью и распрямила её. Оружие вновь превратилось в меч. Меларн подняла его над головой и безумно улыбнулась:

— Твоя, — сказала она, глаза её дико блестели, — душа будет первой, которую пожрут. Отвергни свою слабую богиню и воздай почести Кающейся Леди!

61
{"b":"197428","o":1}