Уже видимая Халисстра осмотрела тело. Всего один единственный укус погрузил клирика в бессознательное состояние. Меларн покрыла его тонким слоем путины. Потом, прижав его к своей груди паучьими ногами, она прыгнула на соседнее дерево. Быстро как паук, она взобралась вверх по стволу и повесила кокон с клириком внутри на ветвь.

Мгновением позже, внизу появилась жрица Эйлистри.

— Глорст? — прошептала она.

Жрица огляделась, затем присела и коснулась чего-то на земле. Когда она встала, паутина сияла на её пальцах. Женщина коснулась святого символа на её груди и взглянула наверх.

Халисстра спускалась к ней, на нити, тонкой как волос, паутины. Жрица спела пронзительную ноту и схватила луч лунного света, появившийся у неё над головой. Словно копьё, она швырнула его в Халисстру. Лунный луч ударил Меларн в живот, поражая внутренние органы и оставляя на их месте чувство пустоты и чего-то булькающего. Кровь хлынула в горло. Пока Халисстра с трудом пыталась её проглотить, появилось чувство, что её органы восстанавливаются.

— Почему ты напала на меня, жрица? — Меларн задыхалась. — Я ничего тебе не сделала.

Жрица сорвала с пояса охотничий рожок и в ночь унеслась пронзительная нота просьбы о помощи. Халисстра знала, что жрицы не успеют прийти вовремя. Она специально выбрала место засады на самом краю территорий святыни.

Арбалетный болт уже почти выскользнул из рёбер Меларн. Выдернув, она швырнула его на землю.

— Твой спутник пытался убить меня. И всё же… — Меларн сняла тело клирика и бросила его вниз, — я проявила милосердие.

Клирик, находящийся без сознания, падал сквозь ветки, но липкая паутина замедляла его падение. Тело с глухим стуком рухнуло на травяной ковёр.

Жрица испуганно запела защитное заклинание.

— Разве ты не знаешь, кто я? — закричала Халисстра. — Почему ты боишься меня?

— Твои уловки бесполезны, демон. — Закричала жрица.

Хотя она крепко сжимала меч в руке, голос жрицы дрожал. Она присела, чтобы пальцем тронуть артерию на шее её спутника.

Этот жест рассказал Халисстре всё, что было нужно: пара была чем-то большим, нежели знакомыми жрецами. Никто, кроме чувственного дурака, не стал бы проверять, жив ли его супруг. Меларн сделала верный выбор, не убив мужчину сразу.

— Я прибыла, чтобы попросить вас о помощи, — сказала она жрице. — И вместо того, чтобы проявить милосердие Эйлистри ты и твой мужчина попытались убить меня.

Она спрыгнула на землю и, приземлившись, сжалась, притворно трясясь. Она заставила себя выплеснуть все из желудка, наполнив воздух тошнотворным запахом крови.

Но жрица даже не дрогнула. Даже после представления, разыгранного Халисстрой, она встала между ней и обездвиженным мужчиной.

— Я не причиню вам вреда, — сказала Меларн. — Я ищу Леди Каватину. Она обещала помочь мне.

Она посмотрела вниз, на свои деформированные руки.

— Я не всегда была монстром. Я была такой же жрицей, как и ты, но была трансформирована грязной магией Лолс.

Сомнение впервые скользнуло во взгляде жрицы:

— Кто ты?

— Халисстра Меларн.

— Нет, — голос жрицы не содержал ни капли осуждения. — Клянусь серебряными локонами Эйлистри, неужели это правда?

Халисстра подняла дрожащую руку и распрямила тёмные от крови пальцы.

— Это правда, — пропела она.

В эти два коротких слова она заключила могущественное волшебство. Выражение лица жрицы смягчилось. Она вложила свой меч в ножны:

— Прошу прощения, — сказала она. — Если бы я знала…

Халисстра отмахнулась от извинения, нити паутины на её руке трепетали на ветру:

— Как ты могла знать. Я была захвачена йоклол и подвергнута… — она понизила голос до хриплого шёпота, — …невероятным мучениям. Почти два года я томилась в Ямах Паутины Демонов, прежде чем появилась возможность сбежать.

Жрица нахмурилась:

— Два года? Прошло почти пять лет с тех пор, как вы ушли в Ямы Паутины Демонов с Клинком Полумесяца.

— Два года назад я сбежала из Ям, чтобы затем вернуться туда вместе с Леди Каватиной и убить Селветарма.

— Но… — взгляд жрицы стал ещё более хмурым. — именно Леди Каватина убила Селветарма, не так ли?

— С моей помощью.

— Тогда почему в песнях не говорится о…

— Кроме Леди Каватины, только Куилью знала, что я ещё жива. А Каватина горда, как и все Рыцари Тёмной Песни. Едва ли она призналась, что позволила прислужникам Лолс во второй раз захватить меня в плен, не так ли? Проще не упоминать меня вовсе. И притвориться, что я умерла годами раньше, во время Безмолвия Лолс.

При слове «умерла» жрица мельком взглянула на клирика. Он выглядел не слишком хорошо: его глаза полностью закатились, а кожа стала серой. Халисстра потянулась, и приподняла лицо жрицы, заставляя отвести взгляд.

— Это слабый яд, — солгала она. — У тебя ещё много времени, чтобы излечить его. Масса времени.

— Да, — слабо повторила жрица. — Масса времени.

Её глаза напомнили Халисстре глаза другой жрицы, которая тоже несколько лет назад не смогла воспротивиться магии баэ'квешел. Сейилл смотрела в глаза Меларн также доверчиво, а через мгновение Халисстра вонзила меч в её тело. И тогда же, умирая, Сейилл сказала, что у каждого есть шанс на искупление, и даже у Халисстры.

Но она была не права.

У этой жрицы был большой рот и морщинки в уголках глаз, которые могли образоваться от частого смеха. На её лице застыло выражение замешательства. А выдающийся вперёд живот намекал, что она носит ребёнка.

Халисстра ненавидела её.

— Как тебя зовут, жрица?

— Шошара.

— Я должна найти Каватину, Шошара. Только она сможет снять проклятие Паучьей Королевы. Жрицы озера Сембер сказали мне, что она приехала сюда для Великой Охоты. Она всё ещё в лесу Шилмист?

Жрица покачала головой:

— Леди Каватина ушла несколько дней назад. Леди Куилью вызвала её в Променад.

Челюсть Халисстры сжалась:

— Какой дорогой она пошла?

— Она не пошла по дороге. Она использовала портал. Она сейчас должна быть в Променаде.

Халисстра сердито зашипела. Такие осложнения она не предусмотрела. Порталом или нет, ей никогда не попасть в Променад — только не с демонической меткой на её ладони. Её пальцы, сжимавшие подбородок жрицы, неосторожно проткнули когтями плоть. Когда Шошара начала задыхаться, Меларн отпустила её и изобразила раскаяние, свернувшись в дрожащий шар:

— Простите! Я не хотела. Не причиняйте мне боль снова, Госпожа.

Жрица протёрла свой подбородок и посмотрела на небольшое пятнышко крови на её пальцах.

— Ты не причинила мне серьёзного вреда, — сказала жрица со странным смехом. — Милосердие Эйлистри — бесконечно.

Её взгляд обратился к клирику Ваэрона. Его маска неподвижно лежала на его носу и губах. Он больше не дышал.

Халисстра встала и схватила жрицу за руки. Слегка повернув её, она мешала ей смотреть на труп.

— Шошара, прошу тебя… Я не могу войти в Променад. Только не… такой. Ты должна вызвать Каватину в лес Шилмиста.

— Я пошлю ей послание. Скажу, что вы явились, и расскажу, что случилось с вами.

— Нет! — закричала Халисстра, — Каватина почувствует огромную вину за то, что оставила меня. И откажется прийти.

— Только не Леди Каватина. Она намного храбрее, чем ты думаешь.

— Ты не знаешь её. Ты не прошла того, через что прошла я. Ты не видела, на что она способна. Я… — Халисстра безуспешно попыталась выдавить из глаз слёзы.

— Я знаю. Почти два года назад в Ямах Паутины Демонов, — она понизила голос до шёпота, — меня бросили.

По крайней мере, эти эмоции Халисстра смогла сыграть легко. Стоило только вспомнить о предательстве Эйлистри. Леди Танца действительно покинула Халисстру, оставив её одну перед лицом Паучьей Королевы в том первом путешествии по Ямам Паутин Демонов во время Безмолвия Лолс. Независимо от того, как оправдывалась Куилью, факт оставался фактом.

И стоит только взглянуть, что из этого вышло.

— Но Леди Каватина вернулась в Ямы Паутины Демонов после убийства Селветарма. Должно быть, она искала Вас, чтобы вызволить, прежде чем запечатать портал.