Селдзар кивнул, всё ещё наблюдая за сферами. Он предложил часть информации другому Мастеру, и Урлин сделал всё как и ожидал Селдзар. Он принял эту часть, а взамен, предложил свою информацию. Это была своего рода игра.

Селдзар знал, о посещении Колледжа Урлина Ночной Тенью. Когда Миверра ушла от него, Мастер оставил один из шаров следить за ней. С помощью сферы он увидел, как она изменила своё тело, наложив на него иллюзию и приняв вид мужчины. Затем, она телепортировалась прямо в Колледж Колдовства и Призыва, что для незнакомца было немыслимо. Это сразу же привлекло внимание Урлина. Когда жрицу спросили, она ответила что она — Ночная Тень, затем наплела Урлину почти то же самое, что и Селдзару.

Вся история совпадала, за исключением того, что, по словам Миверры, это клирики Ваэрона нуждались в помощи Конклава.

Похоже, она знала, что Урлин позаботился о безопасности выживших в резне Башни Магов В Масках. Действие, казалось, противоречащее характеру Мастера, если не знать об одном «одолжении» которое ассасины в чёрных масках сделали для него дюжину лет назад. Об одолжении связанном с ядом.

— И вы поверили рассказу Ночной Тени?

Урлин пожал плечами:

— Возможно.

Такие уклончивые ответы были свойственны Урлину. Хотя было очевидно, что Мастер отнёсся к сообщению посетителя серьёзно. Как и Селдзар, Урлин согласился выделить волшебников из своего Колледжа этой банде шпионов, которая будет что-то вынюхивать у храма Киарансали. Уже тогда, одна из сфер, вращающихся вокруг головы Селдзара, показала ему трёх заклинателей, готовых к путешествию. К счастью для Урлина, сцена пронеслась мимо столь стремительно, что Мастер не успел разглядеть детали.

— Вы говорили Ночной Тени что-нибудь о Фаэрз’ресс? — спросил Селдзар.

Мастер ждал ответа — был небольшой шанс, что Урлин обманул его ранее, когда Селдзар использовал свое прорецание ранее.

Мастер Колледжа Колдовства и Призыва покачал головой.

— Нет.

Селдзар посмотрел на проносящуюся мимо пурпурную сферу. Она не поменяла свой цвет. Возможно, Урлин и оградил свой разум от вторжений — каждый волшебник способный на такое могущественное заклинание прибегал к нему всякий раз, как ступал во владения Селдзара — но против сферы он не мог ничего поделать. А значит, он не врал. Их тайна была в безопасности.

И это была довольно странная тайна. На протяжении столетий она передавалась от одного Мастера к другому. Селдзар не предполагал, как это действовало в Колледже Колдовства и Вызова, но знал, как это было в его Колледже. Больше чем два столетия назад, когда умер предыдущий Мастер Колледжа Прорицания, и Селдзара избрали для того, чтобы он занял освободившееся место, ему приснился сон. В нём, первый Мастер Колледжа Прорицания, Чал'дзар, явившийся в форме призрака, рассказал о том, как их город стал таким, каким они его привыкли видеть.

Более четырёх тысяч лет назад, когда Чал'дзар вместе с сильным заклинателем по имени Йифзин, который специализировался на телепортации, разработал заклятие, которое навсегда изменило облик Шшамата. Они вывернули Фаэрз’ресс, который проходил сквозь камень под городом, навсегда убрав препятствие чтению их заклятий.

По крайней мере, так они думали. В течение трёх столетий до прочтения этого заклинания, родилось больше мужчин, чем женщин. После того, как Фаэрз’ресс «исчез» правители города, а в то время это были жрицы Лолс, заметили, что мужчины, которых обучали магии, обретают всё большую силу. Если бы неравенство в рождаемости сохранилось, то в какой-то момент объединённые силы магов свергли бы духовенство Лолс. В типичной для дроу манере подавить возможное восстание, жрицы попытались устранить тех, кто обладал талантом к магии. Их атака сразу спровоцировала восстание, которое сначала они старались подавить. Благородные дома пали, и маги захватили власть. И с тех пор Шшаматом управляет Конклав.

Призрак Чал'дзара не рассказал деталей заклятия, к которому они с партнёром прибегли, но указал на одну странность. Фаэрз’ресс вместо того, чтобы сместиться в другую область Подземья, обрёл новый дом в Шшамате. Это было связано с населяющими город дроу. Предположительно, если бы все дроу в один миг покинули Шшамат, Фаэрз’ресс вернулся бы в камень, откуда он и пришёл.

Прошедшие столетия подтверждали гипотезу Чал'дзара. Как только численность населения города увеличилось, снизилось количество дроу с врождёнными талантами к магии. Фаэрз’ресс, казалось, расползался, истончаясь, чтобы покрыть все места, где жили дроу Шшамата, как родившихся там, так и приезжих, пока оно не начало изливаться из них, стоило прибегнуть к любому из заклятий прорицания или телепортации.

Селдзар кивнул, указывая на магический огонь, горящий между его лбом и сферами:

— Ночная Тень предупреждал вас о том, что скоро всё ухудшится?

— Да. Хотя для нас это не настолько губительно, как для вас. Только половина наших заклятий прекратит функционировать. У нас всё ещё будет одна нога, чтобы стоять, пока кто-то не прикончит нас, — Урлин саркастически рассмеялся. — Я мог бы какое-то время дурачить других Мастеров, устроив «инцидент», который вызовет магическую изоляцию города, но Мазой быстро обо всём догадается.

— Это отвлечёт остальную часть Конклава, — сказал Селдзар.

Он кивнул на сферу, которая показала группу искусно соединённых сталагмитов и сталактитов, представляющую храм Паучьей Королевы. Но изображение сместилось слишком быстро, и Урлин не смог различить детали:

— А так же жриц Лолс. Они могут подумать, что все Колледжи собираются пасть. Это может закончиться восстанием, и всё повторится снова. С точностью да наоборот.

Урлин призвал шёлковый носовой платок и протёр лоб. Несмотря на прохладный, сухой воздух скрипториума, маг вспотел. Один щелчок пальцев, и платок исчез:

— Вы думаете, во всём виноваты клирики Киарансали?

— Мне не нужно думать. Я знаю. Они — причина всего этого.

Урлин слегка наклонил голову, он делал так всякий раз, когда глубоко о чём-то задумывался:

— Должны ли мы сообщить Конклаву? Послать армию?

— Нет, — ответил Селдзар и тяжёлым голосом добавил. — Это будет неправильным решением.

Урлин кивнул:

— Это одно из ваших предупреждений?

— Да, — Селдзар говорил больше с собой, чем с Урлином. — Если мы это сделаем, то это будет абсолютно неправильно. Нужно наблюдать.

Он положил одну ладонь на другую и пробудил в себе заклинание. Мгновение, и между Мастерами появилось изображение. В нём он воплотил то, что удалось увидеть в своём кратком контакте с Астральным Планом. Проблеск будущего, где воины Шшамата сражались, умирали, а потом поднимались, чтобы сражаться снова, только уже против их прежних товарищей. Волна за волной нежить заполняла Подземье, сметая всё как мчащийся поток, питаясь и вырастая от армий, посланных против неё. Пока картина расширялась, гудело всего одно слово: Поражение… Поражение… Поражение…

— Вот что предсказывает Обсервариум, — сказал Селдзар, сложив ладони.

Это было за момент до того, как Урлин сказал:

— Если бы мы могли изменить заклятие Чал'дзара и Йифзина, прочесть его и вернуть Фаэрз’ресс в камень, то возможно…

— Я думал об этом, и это не решение. Это скроет проблему, а не решит её. В нас или в камне пещеры Шшамата, Фаэрз’ресс всё ещё будет рассеивать наши заклятия.

— Тогда переместим наши Колледжи. Туда, где нет такого эффекта.

— Куда? В город с такими же правилами? — Селдзар схватил одну из своих сфер, сосредоточив взор на храме Лолс в Мензаберранзане, и поднял её, чтобы Урлин смог лучше разглядеть. Внутри сферы, жрица двигалась через детскую в храме и, погоняя змееголовым кнутом, вела стайку перепуганных детей. Один мальчик поскользнулся в луже собственной крови и упал. Его прекратили хлестать кнутом только после того, как маленькое тельце перестало дёргаться.

Губы Урлина скривились.

Щелчком он отправил сферу на прежнее место: