Наконец, главы отряда были готовы сесть к костру с Дорном и остальными. Рэрун достал флягу с бренди. Нары раскурили тонкую длинную трубку, набив смесью чего-то, с виду похожего на высушенные растения.

Нары держались со спокойным достоинством. Трудно было представить, что еще недавно они собирались перебить своих новых знакомых или пытались избежать смерти от когтей кошмарного порождения ночи. Мибор, вождь, приложился к фляге и передал ее дальше.

− Мы думали, ночной дракон − ваш союзник, − произнес он голосом глубоким и грубым, как у Дорна, − и что бард пыталась сделать нас беспомощными, пока эта тварь убивала нас.

Очевидно, таким образом он приносил извинения. Поскольку дракон действительно был союзником охотников — о чем они говорить не собирались — это было даже больше, чем они заслуживали.

− Мы понимаем, − ответила Кара, вновь принявшая человеческий облик. − Но песня была просто даром вам и знаком мирных намерений.

Тэган усмехнулся.

− Я тоже пытался продемонстрировать мирные намерения, но, похоже, доблестные Фар Квей не допускали и мысли о подобном.

Дорн не мог понять, следует ли считать двусмысленную фразу комплиментом или наоборот, но Мибор предпочел первый вариант и кивнул.

− Когда ты и этот маленький дракон впервые показались, вы упомянули, что ищете информацию, и наша помощь привела бы к обоюдной выгоде, − произнес воздь.

− Верно, − ответил Павел. Его руки и куртка были до сих пор запачканы кровью раненых, которым он помогал. − Думаю, в последние месяцы вы должны были по крайней мере слышать о том, что драконы сбиваются в стаи и несут разорение всему на своем пути, даже если сами с ними не сталкивались. Металлические драконов и мудрые чародеи объединились, чтобы найти лекарство от драконьего безумия, но для этого они должны разгадать кое-какие тайны.

− Тайны, известные нарам? − нахмурился Мибор.

− Возможно, − произнесла Кара. − Или, по крайней мере, вы можете указать нам направление, в котором искать. − Она взяла трубку, затянулась и выпустила дым в форме идеального кольца. − Нет ли у наров сказаний о временах, когда здесь жили эльфы — народ, к которому принадлежит мой друг, но, скорее всего, без крыльев?

Мибор кинул вопросительный взгляд на на Шабатаи, заклинателя и, очевидно, хранителя знаний Фар Квей. Тот заколебался, и Дорну подумалось, что маг, как и его коллеги из цивилизованных мест, не слишком любит обнаруживать свое незнание какого бы то ни было вопроса.

− Нет. Когда-то этой страной правили могущественные маги. О них у нас сохранилась память. Но они были людьми, а не эльфами.

− А какие-нибудь таинственные руины неподалеку есть? − спросил Уилл. − Особенно населенные призраками, проклятые или заполненные ловушками. Что-нибудь в таком роде.

− Города королей-волшебников похоронены под землей, − ответил Шабатаи. − Очень редко кто-нибудь находит спуск в какой-нибудь из них. Но мне не известно ни одного, да и все равно, владыки прошлого, как я уже сказал, были людьми.

− Тем не менее, они могли знать тель-куэссир и оставить о них записи, − заметила Кара.

− Согласен, − сказал Тэган, − но если наши друзья не смогут указать точное место, как-то связанное с эльфами, драконами или просто известное как хранилище древних знаний, то неизвестно, как нам продвинуться в поисках дальше. Слишком мало времени для раскопок наугад.

− А как насчет Отшельника? − спросила молодая нарская женщина с белыми татуировками на смуглых предплечьях, изображавшими вставших на дыбы коней.

Шабатаи фыркнул.

− Это не древний город или форт и не имеет ничего общего с драконами или эльфами. Но даже если он действительно существует, искать его — чистое самоубийство. К чему заводить об этом разговор?

− Если истории, которые рассказывала мне бабушка, не врут, Отшельник знает ответы на все вопросы, − ответила воительница.

− Похоже, это как раз то, что нам нужно, − ухмыльнулся Уилл.

Огр подсек живую ногу Дорна, и тот повалился на землю. Зрители, поставившие на великана, завопили в восторге, а болевшие за паренька-полуголема огорченно застонали. Дорн попытался отползти назад, но бедро было сломано, сквозь кожу проглядывала кость, а вспышка боли парализовала его. Фыркнув, огр с покрытым родимыми пятнами лицом занес огромную дубину и обрушил на тело противника. Дорн попытался откатиться и подставить под удар свою железную половину, но оружие врезалось в плоть, круша ребра. Гигантское существо нанесло еще один удар. И еще. И еще…

Дорн распахнул глаза. Удары, однако, не прекращались, хоть и были отнюдь не такими болезненными, как во сне. Он повернул голову. Кара спала, удобно устроившись рядом с живой половиной Дорна. Полуголем увидел, что она метается, тоже мучимая кошмарами. Он мягко потряс ее и, когда она стала приходить в себя, заметил Бримстоуна, смотревшего на них горящими янтарными глазами. Дорн откинул одеяло, вскочил и встал между Карой и вампиром, повернувшись к нему железным боком.

Бримстоун усмехнулся, демонстрируя длинные клыки и обдавая Дорна дымом.

− Спокойнее, − прошептал он. − Если бы я желал тебе или Карасендриэт зла, вы были бы уже мертвы.

− Твое присутствие мешает ей спать, − прорычал Дорн, понизив голос. − В любом случае, тебя не должно быть в лагере. Если нары увидят увидят, что мы разговариваем, то снова нападут.

Было удивительно, что ни один из часовых не заметил расположившуюся неподалеку огромную рептилию.

− Это бешенство отравляет ее сон, − ответил Бримстоун, − А моя магия погрузила в дрему всех варваров, включая стражу. А теперь помоги разбудить остальных. Нужно поговорить. Он повернулся и пополз прочь, приминая хвостом траву. Он аккуратно перешагивал через лежащих у затухающего костра людей, и ничто в его поведении не выдавало желания отведать их крови.

Дорн поборол вспышку отвращения и помог Каре подняться на ноги.

− Ты в порядке? − спросил он.

− Конечно. Это был просто сон.

Она отвела взгляд, и Дорн понял, что Бримстоун был прав. Только бешенство заставляло заставляло ее так стыдиться.

− Не падай духом, − произнес Дорн, чувствуя себя неловко, как и всегда при попытке ободрить. − Ты можешь контролировать себя.

− Пока что.

− Нет. Ты же знаешь, я позабочусь о тебе. Пойдем, разбудим Павла.

Они нашли жреца храпящим в объятиях татуированной воительницы. К тому времени, как он оделся, Бримстоун собрал остальных у повозки.

− Итак, − прошипел дракон. − Нары кое-что рассказали.

− Мы не уверены, − ответил, зевая, Уилл. − А ты подслушивал?

Бримстоун не удостоил его прямого ответа.

− Мне было слышно не все.

− Тогда вы пропустили занимательную историю, − сказал Тэган, расчесывая свои длинные шелковистые волосы. Товарищи певца клинка обычно держались подальше от дракона, а тот, по обыкновению, развалился в опасной близости от клыков и когтей.

− У подножия гор на востоке хобгоблинов развелось словно паразитов в брюхе дохлой коровы. Но есть клочок земли, где они никогда не появляются. Там обитает таинственное существо, мудрое и всеведущее. Но при этом недоброе и нелюдимое — отсюда прозвище «Отшельник» — а потому не горящее желанием делиться с другими своим знанием.

− В прошлом, его разыскивали те, кто отчаянно нуждался в ответах, − продолжил авариэль. − Они несли сокровища в надежде заключить соглашение. Но лишь один вернулся. Отшельник отправил его обратно, в назидание другим поразив недугом — неудержимой жаждой крови сородичей, и тот перебил все свое племя.

Уилл ухмыльнулся Бримстоуну.

− Очень похоже кое на кого.

Глаза вампира вспыхнули ярче.

− Я убил столько, что хватило бы на несколько племен.

− Без сомнения, − произнес Тэган. − Но слышали ли вы об Отшельнике? Из нас о нем не знает никто, даже Кара.

− Нет, − ответил Бримстоун. − Как и все вы, я никогда раньше не был в Нарфелле.

− У многих народов Фаэруна есть легенды о всезнающих оракулах, но то, что они действительно существуют — сомнительно, − сказал Павел. − Даже отдельно взятый бог не знает всего, хоть в совокупности они, возможно, и всеведущи.