Если белые и были страшными, то их командир-драколич был просто ходячим кошмаром. Он был больше всех остальных, тело было местами в дырах, сквозь которые виднелись белые кости, а кое-где ещё оставалась тонкая кожа, поверх которой местами остались серые, белые и голубые чешуйки. В каждом его движении сквозила могучая сила. Запах живых белых драконов смешивался с вонью гнили и разложения, а его пустые серебристые глаза светились острым умом, чего его подчинённым всегда не хватало. Эти глаза уставились на жрицу с нескрываемой неприязнью.

— Усмири своих подчинённых, — сказала Ираклия. — Пока дварфы не сопротивляются, им нельзя причинять вред.

Зетриндор фыркнул.

— Мы набили твой замок толпами пленников. Одним дварфом больше, одним меньше — какая разница? Его родственники в деревне не узнают, что Ссалангэн перекусил им.

— Ты сделаешь это, потому что я тебе приказываю, — сказала Ледяная Королева. Ираклия отдала приказ окружавшим двор стенам, и те со скрежетом слегка сместились под звон сосулек, тем самым напомнив Зетриндору об их способности принимать любую смертоносную форму по желанию хозяйки. Несколько молодых белых тревожно переглянулись.

Зетриндор повёл своими жуткими рваными крыльями, что в человеческом понимании могло быть принято за пожатие плечами.

— Пусть будет по-твоему, но лишь до тех пор, когда у моих драконов будет, что есть. Они убили достаточно, чтобы наполнить свои желудки, во время покорения племен и поселений. Но что будет потом? Великий Ледник твой.

— Да, так и есть. Поэтому, я даю тебе новое задание. На востоке лежит Соссал. Годами я пыталась взять его под свой контроль и покрыть священными льдами Ориль. Но друиды сильны, они противостоят мне, а мятежные соседи не давали мне возможности отправить туда все силы. Наконец, настал этот час: твои драконы будут в авангарде.

— В авангарде чего именно? — спросил Зетриндор. — Я видел твою армию. Они способны поддерживать контроль над поселениями после нашей работы, но никак не атаковать более густонаселённые районы.

Ираклия презрительно усмехнулась и воздух стал ещё холоднее.

— Ты боишься напасть на Соссал?

— Нет, конечно. Никто не может быть достойным противником драконам. Но только глупец примет на себя главный удар в войне ради чужой выгоды. К тому же, мне интересно, как ты собираешься контролировать эти земли, когда срок нашей службы закончится.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться. За вами пойдут сильные войска и они займут завоёванные земли после того, как вы уйдёте. Видишь ли, все эти охотники и воины, которых вы захватили больше, чем пленники. Они новобранцы.

Зетриндор отвёл голову назад и спросил:

— Ты действительно веришь, что они будут служить королеве, которую ненавидят?

Она улыбнулась.

— Какой у них выбор? Твои драконы и Ледяные Когти будут командовать ими, а они слишком боятся тебя — и меня — чтобы не подчиниться. А даже если и посмеют не подчиниться, их родственники здесь, на леднике, будут залогом хорошего поведения. Как те, кто остались в деревнях и сейчас раболепно повинуются мне, не зная судьбы моих пленников. Это мудрое решение проблемы, ты так не считаешь?

Драколич взвешивал всё с минуту, а потом сказал:

— Неплохое. Давай решим, когда выступаем, и кто из драконов полетит, а кто останется.

— Вы все летите. Ваша работа на Леднике закончена, и я хочу использовать вас по максимуму в то время, что осталось.

Зетриндор нахмурился.

— Один или двое из нас должны остаться, чтобы всё было в порядке.

— Я тебе сказала, что я хочу. А Саммастер проинструктировал тебя исполнять все мои приказы. Кроме того, что-то мне не верится, что хоть кто-то из вас согласится остаться здесь. В Соссале вы найдёте вдоволь людской плоти и сокровищ.

«А заодно отведете душу, учинив резню», — подумалось ей. Саммастер каким-то образом ослабил действия безумия, но не вылечил драконов полностью. Временами она чувствовала, как бешенство закипает внутри живых белых драконов, ожидая освобождения, и, возможно, именно безумие заставило их так рычать и шипеть, одобряя её предложение.

Зетриндор скривился, глядя на них.

— Пусть будет так, жрица. Нужно спланировать кампанию.

— Должен заметить, — сказал Павел, когда история закончилась, — что вы не сдержали обещание убить странников. В действительности, я подозреваю, что вы отправили всех драконов в Соссал именно для того, чтобы спокойно поймать и допросить путников без их вмешательства.

— Конечно, — ответила Ледяная Королева. Рассказывая свою историю, она уже успела надеть платье. — Потому что обещание Саммастера бессмысленно. Если каким-то образом ему удастся воплотить свой план по созданию орды драколичей, они захотят завоевать весь Фаэрун, не исключая Великий Ледник. Его безумные пророчества подразумевают это. Таким образом, мне нужно выяснить, чего именно он добился, чтобы знать, как бороться против него, а мне кажется, что вы что-то знаете. Это одна из причин, почему он хочет вашей смерти. А теперь перестань вилять и рассказывай всё, что знаешь, иначе, клянусь Ледяным Рассветом, я сброшу тебя с башни и поищу ответы у кого-нибудь другого из твоей компании.

Павел не сомневался, что, если Ираклия поймёт замысел Саммастера, она захочет ему помешать. Проблема была в том, что, со своей стороны, она была не менее безумна в своих мечтах о ледяном будущем. Жрец не верил, что служительница Ориль просто захочет уничтожить источник безумия. Скорее всего, Ираклия не меньше лича желает использовать эту силу для своих целей.

Правда, у Павла действительно не оставалось иного выхода, кроме как говорить. Жрица была достаточно сообразительна, и могла поверить только в то, что было бы похоже на правду. Поэтому сочиненная им история более или менее основывалась на фактах.

Служитель Латандера скрыл некоторую значимую информацию, включая и ту, что Кара была певчим драконом. Возможно, похитители видели её лишь в людском обличьи, а жрец не хотел говорить им, какое опасное создание они привели в своё логово. Когда Павел закончил, Ираклия сказала:

— Меня всегда интересовали руины в Новуларонде, но я никогда не находила времени для их исследования.

— А одно из таких мест и является средоточием проклятия. Мы так думали и раньше, а ваше соглашение с Саммастером только это подтвердило. Он знает, или подозревает, что его враги ищут это место, поэтому он и нашел себе пешку…

Ираклия уставилась на него:

— Нашел кого?

— Прошу прощения, ваше Величество, но слово как раз подходит. Он нашёл пешку, которая защитит его секреты. То же самое он проделал в Дамаре. Саммастер слишком занят успокаиванием драконов и их превращением в нежить, чтобы делать всё самому.

— Что ж, на этот раз он попытался манипулировать не той особой, и я заставлю его об этом пожалеть.

— Вам понадобиться наша помощь.

— Не будь таким самонадеянным. Мне никто не нужен. Я первая среди жриц Ориль!

— Мои поздравления. Но мы расследовали это дело месяцами. Мы посетили забытые всеми богами места, оставили позади кучу опасностей, собрали знания, касающиеся этой болезни и нашли мудрецов, которые могли бы их расшифровать. Во имя рассвета, без нас вы бы и не поняли, что происходит. Было бы глупо не принять нашу помощь, когда мы ее предлагаем. А помощь будет, если вы отнесетесь к нам подобающе: у нас ведь общая цель.

Ираклия недовольно кивнула.

— Возможно, и так. Полагаю, ты хочешь увидеться со своими друзьями и убедиться, что они в порядке.

— Да, конечно. Но перед этим отдайте мне мои штаны.

21-27 числа месяца Марпенот, Год Неуправляемых Драконов

Кувыркаясь, словно снежинка, Зетриндор парил на ветру, дующем с запада. Странно, но, несмотря на свою твёрдую решимость завоевать Соссал, Ираклия уже должна была начать боевые действия, но взамен прокляла землю, наслав на страну лютую и преждевременную зиму. По ее замыслу, низкие температуры и неослабевающие бураны будут мешать и деморализовывать защитников Соссала, в отличие от захватчиков с Великого Ледника, которые сталкивались с подобным изо дня в день.