Проносясь мимо Дорна, Павел снова попытался схватить что-нибудь, но пальцы сомкнулись лишь на коме снега. Его снесло с обрыва, и жрец начал падать вниз, в пустоту.

Что-то вонзилось в плечо. Сначала Павел не понял, что именно, а затем заметил краем глаза мельтешение бледных крыльев. Дживекс схватил его когтями и, кривясь от напряжения, пытался удержать в воздухе. Но бесполезно. Дживекс был силён, но удержать такой вес не мог.

Треснул камень, и верёвка дёрнулась, остановив падение Павла. Дорн вскрикнул. Уилл пролетел мимо жреца, и следующий рывок причинил ещё больше боли, когда падение полурослика так же резко остановилось, и он повис, раскачиваясь, под своим другом.

Павел посмотрел наверх. Дорн глубоко вонзил когти в скалу. Благодаря нечеловеческой силе его железной руки им удалось удержаться. Но судя по тому, как напряглись мышцы человеческой половины его тела, ему было тяжело.

— Отпусти меня! — выдохнул Павел. — Твой вес намного усложняет ему задачу.

Дживекс проворчал в ответ:

— Ну вот, пытаешься помочь, а никто даже спасибо не скажет, — дракончик выпустил жреца.

Раскачавшись, Уилл ухватился за скалу. Павел вытянул руки и проделал то же самое, разгрузив, наконец, Дорна. Некоторое время троица провела в таком положении. Павла била дрожь, а сердце грозило вот-вот выскочить из груди.

Когда жрец почувствовал, что к нему вернулся дар речи, то прохрипел:

— Нам нужно отдохнуть хотя бы недолго. Иначе мы ещё не раз оступимся.

Уилл фыркнул.

— Пф, идиоту и отдых не поможет.

Из тьмы вылетел Дживекс.

— Немного ниже есть достаточно широкий выступ.

Они спустились на уступ и тут же рухнули в изнеможении: три безмолвных, дрожащих от холода тела, закутанные в широкие толстые одежды. Павел взглянул на восток сквозь едва различимый промежуток между гор, надеясь увидеть хоть намёк на рассвет, освещающий небо. Рассвета не было.

Но солнце обязательно взойдёт, убеждал себя жрец. Латандер каждый день простирает свою длань на весь мир. И когда это случится, всё изменится к лучшему: воздух прогреется, будет видно дорогу, а я смогу приготовить новые заклинания. Мы выживем.

Но если они хотят выжить, им нужно что-нибудь пить. Павел зачерпнул пригоршней снега и стал пихать его в мех для воды.

Судя по всему, его действия вырвали из оцепенения остальных. Дживекс, до этого недвижимо лежавший, свернувшись кольцом и укрывшись крыльями, приподнял голову и попросил:

— Объясни ещё раз о тех камнях из мостовой.

— Хорошо.

Павел закупорил мех и засунул его под мантию из медвежьей шкуры и другую одежду — там содержимое сможет растаять.

— Я предполагаю, что главную цитадель и непосредственный источник бешенства эльфы построили ещё дальше, чем даже в Новуларонде. Место, куда короли драконов не смогли бы добраться, или куда, даже в случае обнаружения, нельзя было бы провести армию. Но, поскольку это место было слишком далеко от их родных земель, эльфы должны были придумать практичный путь, чтобы попадать туда и обратно. Он использовался охранниками, рабочими, по нему доставляли стройматериалы, провиант и тому подобное. Аванпост, обнаруженный нами, был решением их проблемы. Площадь была чем-то вроде магического прохода. Открыв его, можно было перемещаться из одной цитадели в другую.

— А как его открывали-то? — спросил Уилл, чьего лица было не видно из-за тени, отбрасываемой меховым воротником капюшона.

— Мне кажется, — ответил Павел, — что Бримстоун понял, как это делается, и воспользовался этой магией, чтобы вместе с Рэруном и Тэганом перенестись прочь. Наверное, вампир подумал, что только так можно было спастись от войск Ираклии. А может, понял, что за заклинание собрался пустить в ход Зетриндор.

Дживекс кивнул.

— То есть, нашим друзьям удалось ускользнуть.

Павел заколебался.

— Да, это возможно. Молюсь, чтобы так оно и было. Но они всё ещё были различимы, находились всё ещё на стадии перехода, когда энергия Зетриндора столкнулась с камнями и разрушила древнюю магию. Это значит, что отправка вполне могла пойти совсем не так, а если так и случилось…

Жрец развёл руками.

— Даже если у них всё получилось, и они оказались по ту сторону портала, — сказал Уилл, — то его больше нет. Они не смогут вернуться обратно, а мы не сможем добраться до них. Проклятие! Как думаешь, хватит ли у Бристоуна мастерства, чтобы самому уничтожить проклятие?

Павел пожал плечами.

— Возможно, но напрашивается очевидный вопрос: смогут ли они с Тэганом и Рэруном справиться со стражами и ловушками, оставленными Саммастером? Нам показалось странным, почему мы не столкнулись ни с чем подобным на горной вершине. Я абсолютно уверен, что всё это ждёт наших друзей по ту сторону портала.

Дживекс фыркнул.

— Теплокровные! Только и способны, что жаловаться да разводить руками. Тэган не очень умён — это одна из тех причин, почему ему нужен я: кто-то ведь должен за него думать — но он хорош, когда дело доходит до драки на мечах.

Павел вымученно улыбнулся.

— Неплохо сказано. Мы не будем отчаиваться.

— Лучше бы нам подумать о нашем положении, чем я и занимаюсь, — сказал Уилл. — Дживекс, с рассветом тебе нужно будет лететь в одиночку.

Дракончик покачал головой.

— Это глупо.

— Нет, — сказал Павел. — Похоже, это первая здравая мысль, зародившаяся в голове нашего простофили, за всё время. По воздуху ты быстрее сможешь донести вести в Тентию.

— Забудьте об этом, — ответил Дживекс. — Мы и так потеряли друзей. Если снова разделимся, всё станет лишь хуже. Вы разве не понимаете, что я нужен вам?

— Мы не настолько важны, — ухмыльнулся Уилл. — Не могу поверить, что сказал такое. Но возможно, так есть, особенно если нужно остановить Саммастера.

— Мы вместе остановим его, — сказал Дживекс.

— Но…

— Нет! — рявкнул волшебный дракончик. — Я всё решил.

И снова на уступе воцарилась тишина. Разве что Дорн, подумал Павел, как молчал, так и молчит. Весь в пятнах засохшей крови, осунувшийся полуголем вглядывался в ночь.

В очередной раз Шемов подумал о том, как утешить товарища и подбодрить его. Павел был жрецом Повелителя Утра и другом этого великана. Он должен был что-то придумать. Служитель Латандера всё ещё был серьёзно озадачен, когда ему на ноги внезапно прыгнул Дживекс. Дракончик мотал головой, принюхиваясь то там, то здесь.

— В чём дело? — прошептал Павел.

— Я был прав, — сказал Дживекс. — Зетриндор оставил на поиски кого-то и это «кто-то» сейчас ищет нас. Он на нашей стороне горы. Не двигайтесь и не шумите, — дракончик стал невидимым и, судя по хлопанью крыльев, улетел.

Мгновение спустя мир вокруг растворился в постоянно перемещающихся тенях и всполохах света. У Павла перехватило дыхание, но затем он понял, что случилось. Дживекс наложил на уступ иллюзию, защищавшую их от чужих глаз. Светопреставление перед его глазами — это то, как иллюзия выглядела изнутри.

Это была отличная уловка, и Павлу хотелось сделать её ещё лучше, наложив вдобавок заклятие тишины. Но, к сожалению, у него в запасе осталась лишь пара заклинаний, совсем не подходящих для подобного случая.

Ничего нельзя было поделать, кроме как замереть и, задержав дыхание, вслушиваться в биение собственного сердца. Но сверху раздался скрежет:

— Попались! Спрятались. Ненастоящие… забавные звуки привели меня не туда. Но вы не сможете… скрыть свои запахи. А теперь покажитесь!

Павел тихо сидел, надеясь на то, что дракон не знает их точное их местоположение и пытается выманить.

— Как угодно, — раздалось гортанное рычание. Раздался удар, и скалу под Павлом затрясло. А затем послышался нараставший грохочущий звук. Шемов со страхом понял, что это такое.

— Держитесь за что-нибудь! — закричал жрец, бросившись плашмя на скалу и схватившись за неё руками.

Мгновением позже его накрыло лавиной снега и кусками камня, которые дракон сильным ударом выбил из склона горы. Из-за сбивавшей с толку магии Дживекса, прятавшей их, Павел не мог видеть лавину, но зато отлично её почувствовал. Несколько булыжников ударили его. Снег забивался под одежду, от чего становилось ещё холоднее. Волна толкала его вперёд, норовя сбросить вниз. Павел сорвался, заскользил по склону, его нога уже свесилась над обрывом… но тут давление ослабло.