– Видишь, вот за что я люблю тебя, милый, – Кевин затолкал свой револьвер в джинсы, – Ты такой милый. Такой печальный. Ты – словно зеркало, в котором отражается мое разбитое сердце. Ты – самый прекрасный саб, какого я когда-либо видел. (я сейчас расплачусь, мля – прим.пер.)

– Я не саб, – сказал папа, нахмурившись, – И никогда им не был. У сабов есть власть. У сабов есть выбор. У меня его никогда не было. Я лишь хотел убедиться, что… у тебя был выбор,… прежде чем все это закончится. Чтобы мне никогда больше не пришлось думать о тебе, …и не испытывать неуместного чувства вины за твое убийство. Не совершай ошибку, Кевин, я собираюсь убить тебя. Ты причинил боль моей дочери, …ты причинил боль Белле, …ты угрожал их жизням, …ты можешь думать, что я такой милый, как тебе хочется, но… если мы сделаем это, …ты УМРЕШЬ. Сегодня. Сейчас.

– Ты же не хочешь, чтобы твоя маленькая девочка увидела, как ты убиваешь, не так ли? – съязвил Кевин, используя меня в качестве приманки.

Папа заколебался, а затем сказал:

– Кэти, … я не хотел, чтобы ты увидела хоть что-то из этого. Я пытался держать тебя подальше от этого. Прости. Но сегодня ты узнаешь, что реальный мир порой очень страшен. В нем живут плохие люди. И что порой… некоторые люди плохи настолько, что есть лишь единственный способ остановить их – уничтожить. Потому что тогда и только тогда… ты обретешь хоть какой-то мир.

Папа теперь обратился к Кевину.

– Не то, чтобы ты заслуживал этого. Но в любом случае, моя семья наконец-то обретет мир. И мне не стыдно сделать то, что мне нужно сделать, чтобы это произошло.

– Милая речь, любовь моя, – Кевин подошел ближе к папе и схватил его за подбородок со словами:

– Последний поцелуй, прежде чем начнем?

И он с силой прижал свой рот к папиным губам, …и это случилось. Драка началась. Чего я не смогла сказать папе – так это того, что я мое запястье было приковано к запястью Кевина наручником. Но я решила использовать это, чтобы помочь папе в драке. Я могла это сделать.

Хотя, это было трудно. На полу было полно трещин на стекле, …и дыр. И они уже дрались друг с другом по-настоящему грубо. Мой папа оттолкнулся от поцелуя Кевина, с отвращением вытер рот рукой и немедленно выбросил кулак в направлении Кевина, промазав по его носу. Кевин развернулся и потянул меня за собой, думая, что я безропотно последую за ним и пойду туда, куда он хочет.

Он ошибся.

Даже если это было бы и трудно, я могла бы сделать правую руку Кевина полностью бесполезной и опустить ее вниз, а в это время папа мог хорошенько его стукнуть. Поэтому я так и сделала. Я схватила Кевина за руку обеими своими руками и с силой потянула вниз, садясь на пол так, чтобы не стоять у папы на пути.

– БЕЙ ЕГО, ПАП! – сказала я ему, – Бей его СЕЙЧАС!

– Кэти, убирайся отсюда! – крикнул мне папа, когда воспользовался шансом и ударил Кевина прямо в его огромный жуткий глаз. Он не знал, что я была прикована к этому месту так же, как и он, и сейчас не было времени, чтобы объяснять.

Кевин зарычал на меня и дернул свое запястье, пытаясь ослабить мою хватку, …затем решил использовать более слабую левую руку и замахнулся, чтобы ударить папу по лицу.

– Осторожно, ПАП! – крикнула я, и папа дернул головой назад, избегая приближающегося кулака. Они на мгновение сцепились, сражаясь друг с другом за возможность ударить первым. Я огляделась по сторонам, пытаясь придумать – что еще я могу сделать, чтобы помочь папе.

Кевин обвил рукой горло моего папы и папа пытался дергать шеей, чтобы вырваться. Я вскарабкалась на Кевина, обхватила его ногами за талию и принялась шлепать его по глазам. Я пыталась бить изо всех сил, и Кевин заорал и выпустил моего папу, но потом он схватил меня за волосы и сильно дернул.

– Слезь с меня, маленькая СУЧКА! – прокричал он, сбрасывая меня с себя на стеклянный пол.

Как только я приземлилась, стекло чуть-чуть треснуло, но затем трещина остановилась, и зазубренная полоса начала двигаться в сторону моего папы. Я не дышала секунду, испугавшись, что она поползет дальше.

Я вскрикнула, когда Кевин дернул меня за волосы, и это было все, что было нужно услышать моему папе.

– УБЕРИ СВОИ ЕБАНЫЕ РУКИ ПРОЧЬ ОТ МОЕЙ ДОЧЕРИ, ПИДОР! – крикнул папа, и я подумала, что сейчас стекло треснет еще сильнее, но оно не треснуло.

И папа двинулся на Кевина, чтобы схватить его за горло, но немного левее его ноги была небольшая дырка в стеклянном полу.

– Осторожно, ПАП! – я завизжала, довольная тем, что находилась близко к этому месту и смогла дернуть его за штанину, чтобы его кроссовка не попала в дыру.

Кевин ударил меня ботинком, и я почувствовала очень сильную боль в спине. Сначала мне захотелось заплакать, но я вспомнила Беллу и сдержалась. Я должна была встать и продолжать помогать, …или папы у меня больше не будет. Я знала это.

– КЭТИ, НЕТ! – сказал мне папа, хотя даже не видел, где я, …теперь он знал, что я близко, – УЙДИ С ДОРОГИ, УБИРАЙСЯ ОТСЮДА!

Они сильно дрались, и я пыталась держаться в стороне от них, …я по-прежнему висела на Кевине и тянула его за запястье вниз, чтобы он не смог ударить папу, …и даже чтобы не смог загородиться от папиного удара. Я не думаю, что он хорошо подумал, когда решил приковать меня к себе наручником. Или так, или он не думал, что я тоже буду с ним драться. Он рассчитывал, что я напуганный маленький ребенок, и что этим он делает хуже папе, а не себе.

Он не слишком хорошо знал Калленов, да? И Свонов. Потому что когда у меня появилась возможность посмотреть вниз, туда, где стояла Белла, я увидела, что ее там нет. На секунду я подумала, что она ушла, …но потом я увидела ее,… она карабкалась вверх по оставшемуся каркасу стеклянной лестницы, …и там был ПИТЕР! Он помогал ей карабкаться! Я увидела еще одну фигуру и когда снова сверкнула молния, я узнала Маркуса! Они пришли нам на помощь!

Я была так взволнована, я чуть не заплакала! Питер карабкался сюда, чтобы спасти меня! Это была мечта, ставшая явью. Даже, несмотря на то, что было невесело смотреть, как Кевин и мой папа дерутся. Мне было ненавистно видеть, когда Кевин ударил папу. У меня было такое чувство, что я постоянно все порчу.

Тогда я вскарабкалась Кевину на спину, и от этого его рука завелась за спину и стала совсем бесполезной, а папа ударил его прямо в живот! Ооо, кажется, это было БОЛЬНО! Кевин выглядел так, словно его может стошнить, но потом он просто накричал на меня, назвал «блевотиной» и сказал:

– СЛЕЗАЙ!

Моему папе тяжело приходилось в драке, но он продолжал говорить мне, чтобы я слезала с Кевина и «убиралась отсюда», …но я не могла далеко уйти.

И Кевин отступил назад, пытаясь стряхнуть меня со своей спины своей левой рукой, и он наступил в дыру в стекле. Я вскрикнула, когда вся его нога оказалась в дыре и держалась изо всех сил.

Кевин закричал и дернул ногой, пытаясь выбраться. Осколки были разбросаны повсюду, …и трещины стали образовываться вокруг папиных ног, словно злые змеи в поисках крови.

– ПАПА, ОСТОРОЖНО! – заверещала я, – У тебя под ногами ломается стекло!

Глаза у папы немного выпучились, словно он услышал, что это происходит, и он опустился на колени, немного соскользнув влево, чтобы больше не давить всем весом на слабое стекло.

Но Кевин продолжал вести себя как дурак, он дергал ногой и пытался сломать стекло, чтобы освободиться, …он плохо понимал, что ломает все стекло вокруг нас.

– ПОМОГИ МНЕ, маленькая СУЧКА, или мы ОБА упадем! – крикнул мне Кевин, и я вонзила свои ногти ему в шею сзади и всем весом потянула его назад за горло.

– КЭТИ! – я услышала, что папа выкрикнул мое имя.

– Ты ЗАСЛУЖИВАЕШЬ упасть! – крикнула я Кевину. Мой папа был прав. Порой ты должен драться с плохими людьми. Не важно, как.

И вот тогда я увидела, что револьвер наполовину высунулся спереди из джинсов Кевина. Я потянулась из-за Кевина и схватила его за рукоятку, выдернула и швырнула своему папе, не подумав хорошенько.

– Папа, НА! – крикнула я, словно мы уже почти победили.