– Что-то не так, любимый? – подразнил Кевин, ухмыльнувшись и держа кочергу на плече, словно бейсбольную биту.

– Эдвард, ты в порядке? – я заплакала, не в состоянии говорить так, чтобы голос не дрожал. Это было слишком трудно. В любом случае, кого я обманываю? Мою любовь к Эдварду невозможно было спрятать или убрать в сторону. Она текла в моей крови, по моим венам, …она заполнила мое сердце и навсегда его изменила. Не имеет значения, что случилось здесь сегодня или случится когда-либо, …я никогда не пожалею о своем решении любить Эдварда. Живые или мертвые, …мы всегда будем вместе.

– Я не могу ВИДЕТЬ! – сказал Эдвард и его голос был полон муки и ярости, и когда он повторил эти слова, они прозвучали громко и вызвали страх:

– Я НЕ МОГУ ВИДЕТЬ!

Эти слова эхом отразились от потолка над нами и разнеслись по помещению, я схватилась за живот и услышала свое хныканье:

– О, Господи!

– Слепой раб… – мягко произнес Кевин, когда Эдвард начал водить своими окровавленными пальцами по полу, …пытаясь найти точку опоры, …пытаясь встать, …выглядя неуверенным и шатаясь.

– Это не самая пригодная вещь в мире…, – продолжил Кевин, – Но для того, чего я жду от тебя, любимый, полагаю, зрение тебе не так уж и НУЖНО.

Эдвард попытался встать и споткнулся, падая на руки и колени, и, оказавшись на четвереньках, сильно потряс головой, все еще пытаясь прочистить голову и продолжить драку.

– По крайней мере, тебе не придется видеть мое лицо. Ты не сможешь смотреть на меня с таким отвращением, как сегодня. В любом случае, это для тебя хороший урок, – продолжил Кевин, – Возможно, это все, что тебе нужно, моя дорогая… СЛАБОСТЬ. Может быть, теперь ты не будешь таким надменным и неуважительным к своему Хозяину.

– Белла? – Эдвард крепко зажмурился и прополз пару шагов, его окровавленные пальцы оставляли следы на белых плитах мраморного пола.

– И, наконец … – Кевин подвел итог, наблюдая, как Эдвард ползет, – Это удержит тебя рядом со мной. Ты будешь нуждаться во мне. Ты станешь меня ценить. И ты никогда снова не сможешь от меня сбежать. Я бы сказал, что, в конце концов, все обернулось очень удачно.

– Мне не нужно ВИДЕТЬ, что бы найти ТЕБЯ, КЕВИН! – произнес Эдвард как боец, в которого он превратился сегодня. Он нахмурился и выглядел почти как темный ангел с кровавыми дорожками, нарисованными на лице, …и это напомнило мне о его рисунке на лице, когда в Нью-Йорке его нарекли Освобожденными Орлом.

Я почувствовала, что начинаю плакать. Он никогда еще не выглядел прекраснее, чем в этот момент. Кто вообще мог назвать моего Эдварда слабым? Господи, я надеюсь, что его глаза в порядке. Это нечестно – что сейчас он ослеп, только не после всего того, через что он прошел, чтобы зажить настоящей жизнью. В этом мире было так много прекрасных вещей, которые мне хотелось, чтобы он увидел. Вещей, которые он никогда бы не увидел из темницы Виктории.

– Все, что мне нужно сделать – ощутить этот запах дерьма сгоревшей собаки, и я буду знать, где ты, – закончил Эдвард и после этих слов снова стал выглядеть хрупким, …неуверенным, …и вцепился себе в волосы, громко стеная. Теперь я забеспокоилась еще сильнее. У него повреждены глаза, но может быть и более серьезное повреждение головы. Что, если он потеряет сознание или впадет в бессознательное состояние?

Малая часть меня вспомнила тот день, когда я завязала ему глаза на крыше в Нью-Йорке. Он был расслаблен с повязкой на глазах. Я вспомнила, что он чувствовал себя с ней в большей безопасности.

– Блять, – дыхание Эдварда начало тяжелеть, словно он пытался оставаться в сознании, хватаясь за ленту, которой был подвязан занавес на стене рядом с ним, пока Кевин прогуливался у него за спиной.

– Это очень благородно, мой дорогой…, – похвалил Кевин Эдварда, сложив запястья за спиной, и Эдвард сильно потряс головой, словно все еще пытался разогнать туман таким образом, – То, как ты пытаешься остановить меня. Я понимаю, любимый. Ты, конечно, заплатишь за это, но… я надеюсь, что ты не попытаешься повторить сегодняшнее. Как бы ты мне ни нравился, я не потерплю неповиновения от своего раба.

Меня затопила ярость, когда я увидела, как Эдвард напрягся от слов Кевина в свой адрес, …и когда он сделал это, свежие струйки крови потекли из его глаз. Казалось, что он плачет кровавыми слезами. Он снова зажмурился и издал рычание, чувствуя отвращение, пытаясь подняться с колен. Но Кевин легко схватил его за волосы и толкнул обратно, рявкнув:

– СИДИ НА МЕСТЕ! Не двигайся или будешь слушать, как мы насилуем твою девушку!

– ОН, БЛЯТЬ, – закричала я, – НЕ ТВОЙ РАБ! ОН НЕНАВИДИТ ТЕБЯ! ОН НЕ ХОЧЕТ ТЕБЯ! СКОЛЬКО РАЗ ТЕБЕ НУЖНО ЭТО ПОВТОРИТЬ?

– Я не слышу ТЕБЯ, сука, – Кевин усмехнулся мне, поглаживая Эдварда по окровавленным волосам. – Он мой. И он всегда будет моим. Его лишь необходимо… отрегулировать. Ты появилась и смутила его. Он вспомнит, кто он есть… достаточно скоро.

– Оставь ее в покое! – внезапно огрызнулся Эдвард, открывая глаза и все еще осматриваясь по сторонам в надежде увидеть что-либо, …но, судя по всему, не видя ничего.

– Найди свой револьвер, Рейвен, – сказал Кевин, спохватившись, и затем он взглянул на меня и сказал:

– И ты. Ты отведешь меня туда, куда ты спрятала это отродье. Сейчас же.

Рейвен, казалось, как и я, была озабочена состоянием Эдварда, …но она достаточно долго собиралась с мыслями, чтобы сделать то, что ей велено, и осмотрела пол в поисках своего оружия.

Я уже собиралась сказать Кевину, чтобы он шел на хуй, и тогда он встал позади Эдварда, держа кочергу вертикально, и приложил ее к его горлу, надавливая слегка, но достаточно твердо, чтобы почти перекрыть ему кислород.

– Нет, Белла…, – выдохнул Эдвард с закрытыми глазами, и свежая кровь просочилась через ресницы.

И прежде, чем я успела сказать хоть слово, я ощутила вновь найденный револьвер Рейвен, прижатый к моей спине. Словно это могло меня напугать.

– Мой бедный малыш готов загнуться после удара по голове… – сообщил мне Кевин, глядя на него, когда лицо Эдварда покраснело сильнее от нехватки воздуха – Кевин прижал кочергу сильнее к его горлу, – Не понадобится нажимать слишком сильно, чтобы усыпить его. И это означает, что это последний совместный момент, который у вас будет.

Эдвард снова зарычал, еще громче, и покраснел как свекла, когда кочерга сильнее прижалась к его горлу. Еще пара кровавых слез сбежала по его лицу. Его невидящие глаза смотрели вверх, в надежде что-либо увидеть, не желая, чтобы я говорила слова, которые я должна была сказать, чтобы остановить Кевина. Но у меня не было выбора.

– ХОРОШО! – внезапно крикнула я, желая, чтобы Кевин немедленно остановился, …но он этого не сделал. Эдвард испустил пустой вздох, зажмуриваясь, а затем снова открывая глаза.

– ПРЕКРАТИ, я отведу тебя! Я отведу тебя! – пообещала я, и в моем пронзительном голосе засквозило отчаяние.

И тогда Кевин выпустил Эдварда, и он упал, сгибаясь пополам, ударяясь лицом о черно-белые плиты пола. Его рот превратился в огромную открытую дыру, он судорожно хватал воздух, словно рыба, выброшенная на берег, но сквозь ужасные звуки удушья его голос умолял: «Нет…». Он повторил это слово пару раз, дергая руками, которые были у него за спиной, словно сражаясь за то, чтобы оставаться в сознании.

Мне хотелось быть с ним, обнять его, прикоснуться к нему, …но не хотелось давать Кевину еще один повод для того, чтобы навредить ему, …и я должна была разработать план. Я могла заставить Кевина поверить, что веду его к Кэти, …а на самом деле отвести его куда-нибудь еще, …в опасную часть особняка, …туда, где побывал огонь. Там я могла бы осмотреться в поисках того, с чего начать, …чего-то, что могло дать мне шанс снова напасть на Кевина. Но я должна быть осторожна. Я не хотела, чтобы Эдварду снова причиняли боль. Он уже и так за свою жизнь повидал немало дерьма.

– Все нормально, Эдвард, – выдохнула я, чувствуя себя сукой, вонзающей нож ему в сердце, пока он снова сражался за свое дыхание.