Я уже собиралась что-нибудь сказать, но Эдвард начал первым.

– Кэти, я хочу тебе кое-что сказать, – начал он очень серьезным тоном.

Она ела и слушала его, также как и я.

– Я не был абсолютно честен с тобой вчера, – сказал он, глядя ей прямо в глаза, – Я рассказал тебе, какой у меня был забавный день с лошадками. Но, это не совсем правда. Это очень тяжелая работа, и вчера эти лошадки меня чуть не покалечили. Я городской парень, остальные парни были правы насчет меня – я не ковбой. И я не занимался физическим трудом последние несколько лет, та работа не была такой тяжелой. Я не хочу, чтобы ты думала, что работа, за которую платят больше денег – лучше, только потому, что она легче. Я не хочу, чтобы ты бросала что-то, потому, что это трудно. И это хороший городок. Люди здесь прекрасные. Ну, несмотря на то, что это для меня трудно, и я пока я не научился всему… ПОКА… я буду так усердно стараться, как смогу, чтобы ты была счастлива здесь… ты и Белла, и бабушка, и Поп Поп… и я собираюсь прекратить вести себя, как ребенок и постоянно жаловаться. Хорошо?

Крепкая любовь… кто знает, может, это и был ключ к ней.

– Хорошо, – сказала она, откусывая большой кусок блинчика.

– Я люблю тебя, – сказала я, целуя его в щеку, касаясь рукой затылка . Я должна была сказать ему это.

– Я люблю тебя, – сказал он мне в ответ. И он не оттолкнул меня, пока Кэти смотрела на нас. Что с ним случилось прошлой ночью?

И я видела, что Кэти улыбается нам, словно смотрит на героев романтической комедии.

– Почему ты смотришь на нас таким сентиментальным взглядом? – дразнила я ее, щекоча ей животик, – Ешь.

Она смеялась и ела, и я прошептала Эдварду, – А, где Бен с Анджелой?

– Они еще спят, – сказал он, глядя во тьму коридора.

– Правда? – спросила я, – Обычно они встают, чтобы проводить Кэти.

– Может, сегодня они хотят поспать, – он пожал плечами, прошептав, – Кроме того, здорово, что мы просто втроем.

Я слегка покраснела.

– Я знаю, – прошептала я в ответ, с ужасом признавая это.

– Как ты думаешь, они слышали нас ночью? – произнесла я почти одними губами.

– Не сомневаюсь, – он жевал, – Может, они злятся, что мы их разбудили.

– О, Господи,… – я посмотрела на всё с их точки зрения. Кровать, ударяющаяся о стену, крики из-под подушки и без подушки… борьба…

– Я не смогу смотреть им в глаза сегодня, – я почувствовала, что краснею, и Эдвард улыбнулся – он очень любил румянец на моих щеках, – Что мы им скажем?

– Что ТЫ собираешься сказать? – он отпил молока, – Я – всего лишь невинная жертва, меня соблазнили.

Мой рот открылся, и я шлепнула его по руке. Он засмеялся, и попытался защититься.

– Старик идет, – голос Бена был скрипучей, чем обычно, и он шаркал по полу, на нем был его потрепанный старый халат и тапки.

– Привет, Бен, – тепло поприветствовал его Эдвард, – Есть кофе и яйца, если хочешь.

– О, кофе, да, – он взял кружку и налил себе немного.

Я по-прежнему не знала, что сказать Бену. Кроме того, он был не слишком приветлив по утрам.

Вошла Анджела, одетая в свой лавандовый халат, и крепко обняла Кэти.

– Привет, ангелочек, – она поцеловала Кэти в губы, – Ой, как много сиропа!

– Она очень сладкая, да? – спросил Эдвард, посмеиваясь над дочерью, – Можно заработать кариес, просто целуясь с ней!

Анджела напряглась, когда услышала Эдварда, и молча, подошла к холодильнику.

– Видишь, она сама не своя – наверно, слышала нас вчера, – прошептала я ему, и он скривился.

– Я уверен, что она знает, что такое секс, Белла, она переживёт, – прошептал он в ответ и затем заметил, что Кэти пристально смотрит на нас.

Пока я находилась под сильным впечатлением от этого нового Эдварда, я действительно не хотела говорить о нашей сексуальной жизни при Кэти . Она выглядела так, словно сидит и мотает себе на ус.

– Ну, Бен… – начал Эдвард, когда Бен сел и начал помешивать свой кофе, – Чем вы оба занимались вчера вечером?

– Мы смотрели «24», – сказал он в ответ, словно это было очевидно. Эдвард рассеянно кивнул.

– А потом мне повезло, – добавил Бен, и Анджела уронила стеклянный кувшин с соком. Он с таким грохотом разлетелся вдребезги, что Кэти даже вскрикнула!

– БЕН! – охнула она.

Бен издал самый грязный смешок, что я когда-либо слышала.

– Благодаря вам, ребят… – он подмигнул нам с Эдвардом, – Этого никогда бы не произошло, если бы не звуки из коридора.

– О Гос-по-ди, – сказала я, не дыша, пока Эдвард помогал Анджеле убирать беспорядок на полу, он так талантливо прикинулся шлангом. (У меня затык: в оригинале avoider – то есть тот, кто избегает чего-либо. Можно, конечно, сказать что-то вроде – «он так талантливо сделал вид, что ничего не услышал», или – «он так талантливо сделал вид, что его это не касается», но у нас есть прекрасное (на мой взгляд) выражение «прикидываться шлангом». Но,… широка страна моя родная – я даже не знаю, говорят ли так у вас, да и к тому же это выражение сленговое, а в оригинале – нет, так что прямо не знаю – прим.пер.). И он оставил меня один на один с БЕНОМ! Ох, Муравей, ты покойник, когда-нибудь я доберусь до тебя!

– В следующий раз не кричите так в конце, а все остальное было здорово! – он сделал большой глоток кофе.

– Я рада,… что тебе понравилось…, – я услышала свои слова, и Эдвард рассмеялся на всю кухню.

– Поп Поп! – спросила Кэти очень громко, – А что это значит – …уменьшенный? (здесь игра слов: когда Эдвард сказал, что его соблазнили, он использовал причастие «seduced» – обольщенный, соблазненный, но Кэти, видимо, послышалось «reduced» – уменьшенный , сокращенный – прим.пер.)

– Уменьшенный? – переспросил он, – Это означает, что что-то или кого-то сделали меньше. А почему ты спрашиваешь? (объясню, почему Кэти не понимает смысла этого слова – в русском «меньше», «уменьшенный» – это однокоренные слова; в английском «уменьшенный» – это «reduced», а «меньше» – «smaller» – прим.пер.)

– Папа сказал, что его уменьшили ночью, – сообщила Кэти.

Теперь Эдвард засмеялся еще громче.

– Конечно, ТАК и было, – сказал он.

– И меня тоже, – Бен поиграл передо мной своими лохматыми седыми бровями.

– Ух! – я встала, – У меня от вас аллергия, я уже начинаю чесаться, а мне пора одеваться в колледж! Шутники!

Когда я вышла, я услышала, что Бен спросил у Эдварда, – Эй, Эд, ничего, если мы поговорим, когда ты вернешься домой?

– Конечно, Бен, а что такое? – спросил он.

Да, я подслушивала. Ну, убейте меня.

– Ничего особенного, – сказал он, – Просто мужской разговор.

ОХ! Если они будут делится опытом прошлой ночи, меня стошнит!

– Конечно, – сказал Эдвард, и разговор закончился.

Я вернулась на кухню, вспомнив, что еще нам вчера сказали.

– О, Эдвард, я забыла рассказать тебе…, – я скорчила рожу, стиснув зубы, – Сегодня приезжают судебные исполнители. Где-то после ужина. По этому поводу полиция и звонила вчера.

– Зачем они приезжают? – он выглядел обеспокоенным.

Я пожала плечами, – В полиции сказали, что Это обычная проверка. Ничего особенного.

– О, – он почесал затылок, – Ну хорошо.

– Кстати… – сказала я, прислонившись к дверному косяку, – Ты прекрасен.

И он улыбнулся мне той самой улыбкой.

– Да?

– Да, – я на секунду прикрыла глаза, – Я так горжусь тобой… каждый день.

Он понял, что я имела в виду, и я не собиралась дальше вдаваться в подробности перед кем бы то ни было. Послав ему воздушный поцелуй я пошла одеваться.

Я чувствовала, что Эдвард сегодня изменился. Я видела массу подтверждений тому, что сегодня утром он сделал большой шаг вперед, и была взволнована этим.

Но теперь нам нужно найти более укромное место для занятий любовью, это было абсолютно очевидно. К счастью, Кэти спала как убитая, так же как и ее отец.

Позже я видела, как Эдвард собирает коробки с ланчем себе и Кэти,… и он надел свою черную ковбойскую шляпу, не поморщившись, и ничего не сказав. Сегодня он выглядел более расслаблено, это было очевидно. Я просто знала, что сегодняшний рабочий день будет немного лучше, чем предыдущий.