– Я знаю, что у тебя болят ноги,… – Джесс начал массировать мне правую ногу, и я громко простонал – боль была сильной, но облегчение оказалось еще более болезненным. Я моргнул и почувствовал слезы на обеих щеках, мечтая о том, что смогу вытереть их до того, как эти ублюдки их увидят. Я не хотел, чтобы они видели мою боль, мои эмоции, мою уязвимость,… в любом случае, им не было до всего этого дела.
– Прости, крошка…, – он с минуту помассировал мою вторую ногу и достал свой нож, огромный нож, которым грозил мне до этого, и я сжался,… но он лишь одним мастерским взмахом перерезал изоленту, которой были связаны мои лодыжки, освобождая мои конечности.
Он рывком сорвал изоленту с моих лодыжек, и я не заплакал и даже не вздрогнул. Я в любом случае совершенно ничего не чувствовал.
– Сейчас мы собираемся вымыть тебя, – сообщил мне Джесс, открывая дверь, – Можешь идти?
Я попытался,… проклятье, я не хотел, чтобы они помогали мне еще хоть в чем-то, …но когда я сделал первый шаг, я почувствовал, что нога подкашивается так, словно сделана из мокрой бумаги,… и я почти приземлился лицом об пол,… мимоходом отмечая, что эта дверь ведет на улицу. Мне видна была бетонная площадка и маленькая парковка, совсем не освещаемая,… совершенно пустая.
Джесс поймал меня прежде, чем я разбил нос о цементный пол и помог мне встать,… затем ухватил меня за ноги, …а Марк взял меня за руки, …и так они вынесли меня на задний двор.
– Дай ему сесть, – сказал Джесс Марку, когда они прислонили меня к стене здания, – Вот так, хорошо.
– Вот, – сказал Джесс Марку и вручил ему что-то. Затем я увидел, что Джесс пошел налево от меня и начал разматывать короткий шланг, который там хранился. Стояло лето, и было тепло, так что я не боялся замерзнуть насмерть, если они хотели полить меня из шланга. Я закрыл глаза и задался вопросом, когда, черт возьми, они снимут изоленту с моего рта, когда Джесс повернул кран, и полилась вода,… звуки распыляемой из шланга воды были музыкой для моих ушей.
Я чувствовал, как холодная вода ударилась об мое тело,… мою грудь,… пенис,… ноги,… кровь начала приливать к моим мертвым конечностям, и мне было больно,… но я держал свой рот закрытым, чтобы они закончили свое дело и я смог уйти.
– Он еще более прекрасен, когда МОКРЫЙ, – голос Джесса звучал грустно – он упустил удобный случай изнасиловать меня, бесчувственного, в мужском туалете, когда я увидел, что он переступил через меня и направил шланг вниз, мне на голову,… теперь вода текла на мое лицо и волосы. Ощутив запах мочи и рвоты, я задержал дыхание, пока они смывали все это с меня. Опустив взгляд, я почувствовал, как волосы мокрыми прядями повисли перед глазами. Вода текла по плечам и спине…
– Ладно, намочили достаточно, теперь полей его мылом, – приказал Джесс Марку, убирая от меня шланг. Марк подошел ко мне, выдавливая жидкость для мытья посуды с лимонным ароматом мне на тело, …и на волосы. Джесс завернул кран и наблюдал, как Марк грубо водит руками по голове и телу, …затем движется вниз, к груди, …взбивая жидкость в пену, в то время как я пытался не реагировать на его прикосновения.
Марк не мыл меня основательно, просто достаточно для того, чтобы я хорошо пах, когда Виктория придет забирать меня,… ЕСЛИ придет.
– Хорошо, – решил Джесс через пару минут, а затем снова направил на меня шланг,… хорошенько смывая мыло с моих волос,… я зажмурился, пока мыльная вода бежала по моему лицу,… и негромко зашипел; мыло попало мне в глаза и их стало щипать.
Они не обратили на это внимания и раньше, чем я понял, они сорвали изоленту с моего тела там, где она свисала до этого,… и теперь все, что осталось – это на рту и вокруг моих запястий.
– Хорошая девочка, – Джесс поцеловал меня в нос, отшвыривая в сторону шланг, – Ты очень хорошо вела себя, пока мылась.
– Может быть, она ко всему прочему научилась сегодня чему-нибудь полезному, – прокомментировал Марк, улыбаясь мне так, словно мы теперь с ним друзья. Я всем своим видом выражал безразличие. Я смотрел вниз на свои ноги, мечтая о том, чтобы я смог убежать отсюда так далеко, как смогу,… сегодня я совсем не хотел больше рисковать,… я отчаянно хотел попасть домой. Ебать меня током, я даже хотел, чтобы пришла Виктория. Я даже мечтал, чтобы она, наконец, забрала меня и сказала, как она извиняется за то, что отдала меня этим парням,… Я ждал, что она поцелует меня и продемонстрирует хотя бы некое проявление любви. Я усердно и долго работал, чтобы получить от нее маленькую частицу этого,… и не получил ничего.
Ничего, за исключением ночи, полной домогательств и минетов с кучей незнакомых мне бывших зеков, насильников, живущих по принципу «не ведаю, что творю». Я думал, она начала заботиться обо мне,… относиться ко мне, как к кому то большему, чем, блять, просто к мальчику-рабу. Когда она попросила меня пойти с ней сегодня в бар чтобы выпить,… я думал, что мы будем что-то отмечать. Может быть, она скажет, как хорошо я вел себя и как она рада, что теперь я ее раб,… но все это было брехней. Она заранее спланировала поход в эту мерзкую дыру, чтобы сдать меня дюжине парней, жаждущих меня изнасиловать, …унизить,… сделать из меня Богом проклятую туалетную потаскуху.
Я не был уверен в том, сколько прошло времени, но следующая вещь, которую я понял – меня поднимали с колен, поддерживая за подмышки. Мои глаза были мертвыми и безжизненными, поэтому я понял это только тогда, когда они начали тащить меня, и мои ноги волочились по асфальту, словно ленты.
Я издал негромкий звук сквозь изоленту, наклеенную поверх моего рта. Оглядываясь по сторонам, я думал о том, нет ли на улице людей, я не хотел, чтобы они видели меня голым. Бар выходил на улицу,… и на ней стояли машины,… но никого больше, насколько я мог видеть.
Я услышал звуки автомобильной сигнализации, когда замки на машине Виктории с щелчком открылись. Они направлялись со мной к задней части сверкающего черного «порше», к его открытому багажнику.
– Спокойной ночи, Пизда, – Джесс погладил меня по волосам, наклоняясь и целуя меня в то место, где должны были находиться мои губы, если бы они не были заклеены изолентой. Этот жест снова отозвался болью у меня в желудке, впрочем, мне было тошно даже при мысли о том, что он целует меня.
Я стоял на коленях, когда Марк подошел ко мне, наклонился и пару раз лизнул, а затем сильно прикусил мой правый сосок, и я закричал и снова начал вырываться.
– Просто скажи «до свидания», – Марк усмехнулся, а затем спросил у Джесса, – Ты готов?
Он кивнул и у меня чуть не случился сердечный приступ,… но они лишь подняли меня за руки и швырнули лицом вперед в маленький багажник.
– Блять, – прокомментировал Джесс, бросая последний взгляд на мою обнаженную задницу, – Я так сильно хотел эту задницу.
И затем багажник захлопнулся, запирая меня внутри в темноте. Я чувствовал, как все члены моего тела мгновенно освобождаются,… расслабляются,… и я потерял контроль над своим телом,… я просто зарыдал как младенец,… с облегчением,… запуганный, …чувствующий отвращение,… преданный, …шокированный. Меня не волновало, что за звуки я издаю или то, что меня может кто-то услышать, …я лишь выл и орал,… находя в эти моменты некое больное удовольствие, …меня здесь не было, …сейчас я был в безопасности, и я хотел остаться здесь навечно.
Думаю, я даже наплакался до такой степени, что задремал и позже я услышал поблизости голос Виктории. Теперь я не звал ее. Я даже не хотел ее ВИДЕТЬ, …разве что слышать. Но я понял, что прислушиваюсь. Я хотел убедиться, что прошел ее грязный маленький тест.
– Он здесь, и удобно устроился, – услышал я слова Марка и почувствовал, что нахмурился, ненавидя его, блять, всеми фибрами души.
– Хорошо, – она рассмеялась, и я слышал, как она, Джесс и Марк стоят у машины втроем, пьют и курят «косяк»,… смеются,… даже не упоминая обо МНЕ. Складывалось ощущение, будто меня здесь вообще нет, …или моя персона недостаточно важна, чтобы ее обсуждать, …предмет в багажнике, который Виктория не хотела забывать. Как солнцезащитные очки.
