– Не начинай, Весло! – сказал Джесс, стоя надо мной, – Я рассказал тебе правила. Сегодня никаких задниц. Если не можешь справиться с этим, можешь идти.
– Хорошо, хорошо…, – мужик вздохнул, – Прекрати вести себя как сука.
Я издавал больше звуков,… сопротивлялся сильнее, чем было в моих силах, потому что я был близко,… и я ненавидел это! Я не хотел кончать, я не хотел давать этим ублюдкам понять, что мне это нравится! Но мое тело предало меня. Марк сосал мой член с суперскоростью, дергая с такой силой, что я думал, он оторвет его! Он стонал, держа его во рту,… и вибрация убивала меня,… толкая к краю.
– НЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – крикнул я, заглушая собственное рыдание, – МММММММ!
А затем мое тело немного выгнулось,… пальцы на ногах скрутились и сжались,… я тяжело задышал и застонал сквозь свой бумажный кляп,… и почувствовал спазм,… член стал еще тверже, …и сперма брызнула из него против моей воли. Я казался им просто связанным безголовым телом, …и они наблюдали и смеялись надо мной так,… словно я не был настоящим человеком.
– МММММ! – Марк был в восторге. Он, наконец, добился того, чего хотел после того, какую трудную работу он проделал,… и он не мог прекратить сосать даже после того, как я кончил! Это было еще большей пыткой,… и я сопротивлялся и кричал…
– Хорошая работа, Марк…, – Джесс стукнулся с ним кулаками, пока я задыхался,… дергая плечами в попытке ослабить свои путы. Я чувствовал, что мои глаза полны слез, и все что я чувствовал – это руки Джесса внизу, на моей шее, …прячущие мое лицо от остальных.
– О, Господи, тако-о-о-ой сладкий, – Марк в последний раз лизнул мой член и шлепнул по нему рукой, и он ровно лег меж моих ног, – Это самая сладкая сперма из тех, что я, когда либо, пробовал,… спасибо, малыш.
– Как ты, котенок? – Джесс выпрямился и взглянул мне в лицо.
– Оуууу, не нужно так переживать об этом…, – он взял бумажное полотенце и вытер мне глаза, – Ты просто кончил! Я знаю, что это должно быть приятное ощущение.
После нескольких минут перекура, Джесс затушил сигару и снова начал тереть своими руками мои соски, – Вот так, малыш, просто расслабься,… не сопротивляйся…, – сказал он, пытаясь меня успокоить,… но это заставило меня лишь сильнее кричать и дергаться, чтобы они всегда знали о том, что делают это со мной против моей воли.
Блять, где же ВИКТОРИЯ?
У следующего парня были проблемы с тем, чтобы отсосать мне, после того, как другой парень сделал это. Поэтому он открыл кран там, где лежали мои ноги, и первые капли воды были ледяными, поэтому я заорал. Но через секунду вода стала теплой,… затем горячей,… этот парень выдавил немного жидкого мыла из диспенсера и вымыл мой член,…поглаживая его по всей длине, сгоняя пену,…и лишь благодаря этому… мой член снова стал твердокаменным.
– Вау, я люблю этого парня! – сказал мужик, видимо, рассчитывая до этого, что придется подождать минут пятнадцать, прежде, чем я буду снова готов.
Каждый из них впоследствии повторял ту же процедуру – мыло и вода, и это каждый раз срабатывало. Я ненавижу свой член. И каждый раз, когда я слышал, что кто-то выдавливает мыло из диспенсера,… я кричал и вырывался, не желая проходить через эту пытку снова.
Ночь казалась бесконечной, …и, один за другим, …они, блять, по очереди сосали у меня. Джесс все время следил за мной, посасывая мои соски и кусая их, наклоняясь при этом к моей груди, закрывая мою голову от света надо мной, пока они сосали у меня, вызывая оргазмы. Некоторые двигались медленно, и это занимало целую вечность. Другие были грубы и действовали быстро, так что Джесс был вынужден предупреждать их о предосторожности. Казалось, никто из них не хотел разозлить Викторию.
Но все это время я не прекращал орать и плакать,… даже когда был близок к тому, чтобы сорвать себе голос,…я не мог позволить себе замолчать.
К тому времени, когда последний из них отсосал мне, перед глазами у меня клубился туман, и тело было вымотано настолько, что я забыл свое собственное имя. Все, что я знал – это то, что я хочу выбраться отсюда,… все мое тело болело,… закончится это когда-нибудь или нет?
– Я рад, что у него на теле нет волос, – сказал Джесс, когда настала его очередь, он был последним. Марк занял его место у моей головы, пока Джесс поглаживал мои «шары», к тому времени уже зная, что меня возбуждает, а что – нет. Он наблюдал за всеми ними… и сделал выводы.
– Я немного ослаблю изоленту, – снизошел Марк, полизывая при этом мой левый сосок, пока я тяжело дышал и тихо низко рычал, …вся моя прежняя энергия улетучилась,… и теперь все мои попытки сопротивления были очень слабыми.
– О, малыш,… какой у тебя большой толстый член,… даааа…, – Джесс говорил со мной как с младенцем, наклоняясь вниз и затыкая свой рот моим членом.
Наконец, я снова кончил,… и дал Джессу выпить тот напиток, который он выпрашивал всю ночь. Он проглотил мою сперму так, словно это был сахар,… и спросил меня, как я добился такого вкуса у спермы,… прекрасно зная, что я не могу ему ответить.
– Ладно, парни, помогите мне, – сказал Джесс остальным, – Давайте вытащим его из этих раковин.
И затем пятеро или шестеро парней подошли к стойке, на которой я лежал, щелкнули своими выкидными ножами,… перерезая изоленту у стойки, делая это достаточно далеко от моей кожи, так, что я не испугался. Я знал, что они так осторожны из страха перед Викторией, а не ради меня.
Сразу же, как натяжение изоленты ослабло, я попытался вскочить и убрать свою задницу с этой ебаной штуковины,… бежать оттуда ко всем ебеням и не оглядываться.
Но пока я не мог.
Мои лодыжки по-прежнему были связаны, также как и руки за спиной. Но лента, удерживающая меня на стойке, была разрезана на куски, все еще свисая местами с моей шеи, талии,… и колен. Я бросился к запертой двери, …ублюдки, стоя живой стеной, не давали мне пройти, улыбаясь и гогоча,… постоянно гогоча,… что, блять, в этом такого смешного?
– Нет, нет, ангел,… – Джесс снова схватил меня за шею, удерживая меня как раньше.
– Пока нет, – сказал он, когда я заскулил, – Небольшое изменение в сценарии…
– ММММММ, – теперь я стонал скорее жалобно, чем разгневанно. Я умолял,… но мягко,… слабо и устало.
– Шшшш…, – он поволок меня за собой, потому что мои лодыжки были связаны вместе, направляясь к большой кабинке для инвалидов, открывая ее и заводя меня внутрь.
Марк снова была рядом, со своей ебаной изолентой в руках. Господи, я ненавижу ТЕБЯ, МАРК!
– Я не думаю, что нам понадобится еще изолента,… подожди,… дай мне свой ремень, – сказал Джесс Марку.
Они усадили меня голой задницей на холодный пол, в углу кабинки, и моя голова располагалась достаточно высоко, так что я смог прислониться ею к перекладине у стены, которую инвалиды используют для поддержки. Но они надели мне на шею ремень, крепко привязывая его к перекладине, чтобы моя голова оставалась на месте, обращенная вверх.
– Иди, принеси мне несколько влажных бумажных полотенец, – сказал Джесс Марку, и тот направился за ними. Остальные голоса раздавались за дверью кабинки, и я не видел их, но знал, что они там. Я был не дурак. Я знал, что последует за этим, просто исходя из того, в какой позе они привязали меня. Мои глаза были на одном уровне с пахом Джесса, пока мы ждали Марка с влажными бумажными полотенцами.
Я издавал измученные рычащие звуки, полные агонии,… мои ноги лежали прямо передо мной.
– Я подумал еще, – сказал он мне, – вставай-ка на колени…, – Джесс перевернул меня так, что теперь я стоял на коленях на полу и Марк вошел в кабинку с влажными полотенцами, с которых вода капала на пол.
– Хорошо, – Джессу понравилась поза, в которой я теперь стоял – ремень на шее причинял мне гораздо больший дискомфорт, и они начали смачивать очень холодными влажными полотенцами кожу у моего рта, где была наклеена изолента.
– Когда намочишь, изолента легче отклеивается, – сказал Джесс, и они начали отклеивать ее с моего рта.
Я зажмурился и застонал от боли, когда они начали отрывать ее, сильно дергая, срывая с кожи.
