Историк Н. М. Никольский в книге «История русской церкви» так писал о протопопе Аввакуме: «Такой человек с огненной речью, проникнутый притом сознанием, что через него говорит сам дух Божий, быстро приобрел известность и стал первым народным реформатором, обратив всю силу своей агитации против царя, патриарха и властей и сосредоточив центр тяжести своей проповеди вокруг вопросов об антихристе и кончине мира. Вся проповедь Аввакума обращена не назад, не на безнадежную, с его точки зрения, защиту старой веры, а вперед, на близкий суд Божий над антихристовым царством».

Думаю, читатели легко поймут: вряд ли стоит искать некие общие закономерности не только у прорицателей, живших в разных странах и временах, но и у прорицателей-современников, живших поблизости друг от друга.

Каждый наделен своим собственным — особым — даром. К каждому знание приходит своими неожиданными путями.

Но общим можно считать одно — предсказателям, будь то древнегреческая Кассандра или средневековый русский юродивый, почти никогда не верят. И лишь потом люди убеждаются в правильности их предсказаний и сделанных ими предостережений. Об этом стоит задуматься.

Аристотель указывал, что в эпилоге древнегреческой трагедии хор песен не поет.

Пусть так. Однако, внимательно проследив за жизнью и нелегкой судьбой Кассандры (а также, для сравнения, вспомнив ее духовных потомков, живших на Руси), для нас теперь уже не секрет: эта женщина стала героиней многих художественных произведений — пьес, романов, поэм, — написанных самыми разными авторами. О ней писали Софокл и Эсхил, Шиллер и Гюго, Жуковский и Кюхельбекер, Майков и Мандельштам, да и многие, многие другие.

И вовсе не удивительно, что память о ней пережила века, а ее имя сделалось нарицательным.

И, начав повествование о Кассандре со стихов, стихами же я его хочу и завершить. Это — несколько строф из стихотворения русского поэта Бориса Гучкова, посвященного нашей героине.