Литмир - Электронная Библиотека

Самонадеянный и задиристый, Юрий Данилович Московский (1303—1325), наследник Даниила, в 1305 г. пытался оспорить права Михаила в Орде, а за­тем дважды, в 1305 и в 1307 гг., воевал с ним. Однако сила и воинское счастье были на стороне Михаила. Уже в 1305 г., по мнению некоторых историков, он су­мел вернуть Переяславль-Залесский, входивший в сос­тав территории великого княжения Владимирского и захваченный москвичами в 1303 г.[28] В 1308 г. Михаил, победив Юрия, утвердился на новгородском княжении. Казалось, он достиг полновластия и надолго усмирил соперников. В этот момент и появился в Северо-Восточной Руси никем не званный и никому дотоле не ве­домый старец в белом клобуке — митрополит Петр.

Уже с первых дней своего пребывания во Влади­мире Петр почувствовал глухую враждебность со сто­роны великого князя. Именно его, Петра, Михаил Яро-славич считал виновником неудачи своего кандидата в митрополиты — Геронтия. Он вновь и вновь подсчи­тывал те преимущества, которые принесло бы ему пре­бывание на митрополичьей кафедре своего человека. И каждый раз в душе Михаила закипала ненависть к этому молчаливому волынянину. Вместе со своим епископом Андреем князь направил к патриарху пос­лов с жалобами на митрополита. Главным обвинением была «симония» — поставление в сан священника и дьякона за деньги. Конечно, торговля церковными дол­жностями строго запрещалась канонами, осуждалась «отцами церкви». Однако в практике русской церкви издавна повелось, что новопоставленный священнослу­житель платил епископу нечто вроде узаконенной взят­ки— «ставленную пошлину». Даже властный и авто­ритетный митрополит Кирилл не мог искоренить этот обычай и на соборе 1274 г. лишь установил твердую ставку — «семь гривен от поповства и от дьяконства от обоего» [29]. Таким образом, Петра, если он действитель­но брал мзду, можно было и осудить, и оправдать. В 1310 г. для разбора тверских жалоб на Русь прибыли патриаршьи уполномоченные. В Переяславле-Залесском состоялся суд над Петром. Обвинителями и за­щитниками митрополита выступали как духовные, так и светские лица. Обстановка была настолько накалена, что, по выражению «Жития Петра», «вмале не безместно что бысть»,— проще говоря, дело чуть не дошло до драки. В конце концов патриаршьи послы оправдали Петра. Вероятно, не последнюю роль в таком исходе дела сыграли московские князья, готовые поддержать любого недруга Твери.

В память об этом событии в Переяславле-Залесском, рядом с древним собором, в котором, вероятно, и проходил суд над Петром, в 1585 г. по указу царя Федора Иоанновича была выстроена сохранившаяся до наших дней каменная шатровая церковь во имя «святого Петра-митрополита».

Уже на следующий год Петр нанес своим тверским недоброжелателям ответный удар.   Под 1311 г. летопись сообщает: «князь Дмитрий Михайлович Тверской, собрав большое войско, хотел идти на Нижний Нов­город, на Юрия. И не благословил его Петр. Он же, простояв три недели во Владимире, распустил вой­ска» [30]. Для того чтобы понять значение этих событий, необходим исторический комментарий. Поход на Ниж­ний Новгород был одной из важных военных акций Твери, направленных против Москвы. После смерти молодого городецкого и нижегородского князя Михаи­ла Андреевича, не оставившего потомства, его владе­ния захватили московские князья. Однако великий князь Михаил Ярославич Тверской имел основания рассматривать нижегородскую землю как часть терри­тории великого княжения Владимирского и, стало быть, как свои владения. Для того чтобы возвратить неза­конно захваченный москвичами Нижний Новгород, он и послал бояр с войском, во главе которого номи­нально стоял его 12-летний сын Дмитрий. Митрополит своим вмешательством сорвал поход и тем самым по­мог московским Даниловичам укрепиться в Среднем Поволжье.

В событиях 1311 г. отчетливо проявился далекий от евангельского всепрощения, крутой нрав «святителя». Его личность, как и обстоятельства, в которых ему при­ходилось действовать, ярко высвечиваются одним ле­тописным сообщением начала 1310 г.: «После Креще­ния (6 января) Петр митрополит пришел в Брянск. В то время пришел и князь Василий с войском и с татарами на князя Святослава. И сказал ему митро­полит: «Сын мой, поделись с ним вотчиной или сбеги». Князь же Святослав не послушал митрополита, наде­ясь на мужество свое и на своих многочисленных вои­нов. Брянцы сначала пошли за Святославом, но потом, во время боя, выдали его и бросили стяги. А он со своими приближенными долго еще сражался. И в том бою он был убит. Было это второго апреля. Петр же митрополит, затворившись в церкви, спасся» [31].

Суровый, как ветхозаветные пророки, Петр и от тог­дашнего русского духовенства требовал монашеского аскетизма и самоотречения. Именно он ввел на Руси сохранявшийся до конца XVII в. порядок, согласно ко­торому овдовевший священник обязан был уйти в мо­настырь. В противном случае он лишался сана. Этого жестокого правила не знала    византийская   церковь.

Отдавая должное личному мужеству и решительно­сти Петра, нельзя не заметить, что в его действиях мы не находим глубокого понимания интересов страны, го­товности оказать содействие великокняжеской власти, которая была единственной силой, способной вывести Русь из политического кризиса. Главным мотивом дея­тельности Петра была забота о престиже митропо­личьего сана или же просто оскорбленное самолюбие. Его личная вражда с Михаилом Ярославичем и его сыновьями противоречила идее единения русских зе­мель под эгидой великого князя Владимирского, носи­телями которой в первой четверти XIV в. были твер­ские князья. В их деятельности заметны патриотиче­ские настроения, осознанное стремление к «собиранию» русских земель. Московские князья выступают в этот период как подстрекаемые Ордой политические марио­нетки, с помощью которых ханское правительство де­стабилизирует обстановку в Северо-Восточной Руси, мешает развитию централизаторских тенденций.

Не следует, однако, переоценивать и московские симпатии Петра. В современной церковной и буржу­азной историографии его именуют «другом Москвы», «основоположником московской державы». В действи­тельности Петр не был убежденным сторонником ка­кого-либо княжеского дома. Его политика — это тра­диционная для митрополичьей кафедры политика лави­рования, выжидательного нейтралитета, который не исключал и немедленных ударов в ответ на любые враждебные действия князей. Не случайно источники не сообщают о каких-либо земельных пожалованиях Петру со стороны московских князей. Его единственное приобретение, городок Алексин на Оке, был куплен митрополитом на собственные средства у тарусских князей.

Вскоре после конфликта 1311 г. великий князь Ми­хаил Ярославич начинает искать примирения с Пет­ром. В 1312 г. митрополит приезжает в Тверь и здесь совершает поставление двух новых епископов. В 1313 г. вместе с великим князем митрополит отправляется в Орду, на поклон к новому хану Узбеку (1312—1342). Предварительно Петр сводит с кафедры сарайского владыку Измаила и ставит на его место епископа Варсонофия. Сарайский епископ имел прямой доступ к хану, находился в центре многих придворных интриг.

На этом месте митрополиту нужен был всецело пре­данный ему человек.

Желая угодить Петру, Михаил Ярославич в 1315 г. позволяет митрополиту свести с кафедры тверского епископа Андрея, главного обвинителя на соборе в Переяславле-Залесском. Эти действия Михаила при­несли свои плоды. Летописи почти не упоминают о деятельности митрополита в 1315—1325 гг., в период наиболее жестокой борьбы между Юрием Данилови­чем и тверскими князьями. В 1318 г. Михаил Тверской был казнен в Орде. Но даже за период с 1318 по 1322 г., когда великокняжеский стол занимал Юрий, нет све­дений о каких-либо его совместных с митрополитом акциях. Лишь после того, как в 1322 г. великим князем стал сын Михаила Дмитрий Тверской, положение из­менилось. Опасаясь вспыльчивого и скорого на рас­праву Дмитрия «Грозные очи», Петр вновь стал искать сближения с московскими Даниловичами. В 1325 г. именно в Москве он поставил Новгороду архиепископа Моисея, а в начале 1326 г. был в Москве на похоронах князя Юрия Даниловича. Московский князь, некогда своими происками подготовивший гибель Михаила Тверского, сам. погиб в Орде 21 ноября 1325 г. от руки его сына Дмитрия. Накануне седьмой годовщины смер­ти отца Дмитрий, лицом к лицу столкнувшись с Юрием в ханской ставке, не сдержал накипевшей ненависти и собственноручно убил его. Вскоре Дмитрий был каз­нен по приказу хана за этот самосуд.

вернуться

28

 Там же. С. 131—139.

вернуться

29

  Русская  историческая  библиотека. Т. 6. СПб.,  1880.  Стб. 92.

вернуться

30

 ПСРЛ. Т. X. С. 178; Т. XVIII. С. 87.

вернуться

31

 ПСРЛ. Т. XV. Вып. 1. С. 40—41.

8
{"b":"196474","o":1}