Вообще человек его типа старается как можно больше узнать о тех, с кем ему приходится работать, из надежных источников. Он предпочитает не гадать, а конкретно оценивать имеющуюся информацию логически, по самой своей сильной функции. Поэтому Ю. Лужков судит о человеке по поступкам, а не по душевным собственным его качествам. Неудивительно, что его суждения о людях бывают довольно-таки прямолинейны».

К высказываниям уважаемых коллег могу добавить следующее: все свои выводы и умозаключения они сделали на основании косвенных данных, ни разу не встретившись лично с предметом своих исследований, а посему вместе с известной долей правды в анализах много случайного, того, что лежит на поверхности и, по сути, известно не только ближайшему окружению, но и всем, кто хоть однажды слушал мэра Москвы, встречался с ним или беседовал.

Мое описание его характера основывается на многочисленных встречах, беседах и наблюдениях вблизи и со стороны, высказываниях людей, близко и давно его знающих, и оно, естественно, никак не может быть уложено в скудные рамки рассуждений стороннего наблюдателя.

Чтобы понять характер Ю. Лужкова, введем его в систему, как любит делать это он сам при решении трудных задач, выдвигаемых временем или поставленных начальством. Составим простенькую таблицу из двух колонок – в одну впишем положительные, а в другую – отрицательные черты его характера. В алфавитном порядке, чтобы не создавалось впечатление, что чего-то больше, а чего-то меньше.

Как видите, положительных черт у него все-таки больше. Поздравляю!

Не стану под каждую черту характера подводить теоретическую, психологическую или иным образом сформулированную базу, как не стану под каждую из них искать документальное подтверждение. Не потому, что недостаточно документов и первоисточников – за 20 лет работы в городской печати у меня их скопились горы, – а потому, что, во-первых, надеюсь написать еще более полный его портрет – эта неординарная личность того заслуживает, а во-вторых, потому, что каждый из тех людей, кто близко его знает и непосредственно общался, найдет подтверждение любой приведенной мною черты в зависимости от того, где, когда, при каких обстоятельствах встречался, какую занимал при этом должность и чего хотел добиться от встречи с мэром.

Стоило понаблюдать за встречей бывшего президента В. Путина с Ю. Лужковым, чтобы обратить внимание на поведение последнего. Насколько уверенно он вел себя на подобных встречах с Б. Ельциным, настолько хило выглядел на фоне нового лидера. Несмотря на все свои конфликтность и апломб, дескать, мы, москвичи, а я их мэр, наполняем вам три четверти бюджета страны, В. Путина он явно побаивался.

Держался скованно, неуверенно и нерешительно. Это отчетливо было видно по репликам и ответам с оттенком подобострастия, по стремлению угадать, какой ответ хочет услышать собеседник. Больно было смотреть, как признанный лидер Москвы, могущественный мэр, еще вчера внушающий своим политическим – и не только – противникам страх и уважение, мэр, позволяющий себе многое из того, что прочим губернаторам и не снилось при прежнем режиме, сидит пред ясными очами молодого президента и внимает, не роняя ни слова.

Не уголки, а все углы его губ – да где там углы – все его губы, плотно сжатые, будто боящиеся разомкнуться и брякнуть что-либо, опущены книзу с выражением крайнего напряжения. Или с выражением внутренней борьбы, свидетельствующей о внешнем признании того, что происходит вокруг, и внутренними противоречиями с новым порядком вещей.

Я смотрел тогда на его лицо и думал: если бы у него были усы, то в прежние годы, в те счастливые времена, когда он был на коне, когда мечтал о взятии Кремлевского холма, как советовал ему на одной из научно-практических конференций в здании мэрии на Новом Арбате его друг Ю. Афанасьев, они бы торчали у него, как у С. Буденного, и он пиками этих усов прокалывал бы встречных и поперечных – всех тех, кто мешал восшествию на заветный престол.

Теперь же они бы повисли, как у Тараса Бульбы на рисунке Кибрика, где Тарас изображен прикрученным к стволу, а под ногами у него разгорается пламя костра, разложенного проклятыми ляхами. И из последних сил, с неимоверным отчаянием и надеждой крикнет Тарас:

– Слышишь меня, сынку?

– Слышу! – отзовется Остап и вынужден будет быстро-быстро ретироваться, чтобы не схватили и его подлые ляхи и не привязали бы рядом с отцом.

Чувствовал ли Ю. Лужков огонь под своими пятками? Знал ли, что пламя уже охватило весь его мощный торс и осталось только крикнуть, как Тарас. Но кому? Как утверждал классик, иных уж нет, а те далече. Одних он сдал, других предал, третьи переметнулись, и он реально может рассчитывать только на себя и на ту силу, которая появилась у него за спиной не так чтобы недавно, но и не так, чтобы очень давно, каких-нибудь лет 7 – 10 назад. После того как разбогатела его жена и появления в ряду друзей и соратников В. Шанцева, богатых евреев, актерского и попсового бомонда из их числа.

Если вы не состоите при должностях, а трудитесь на стройке или танцуете с метлой в московском дворике, то можете рассчитывать при встрече на благосклонное, заботливое и внимательное отношение к себе со стороны градоначальника. Думаю, что у Лужкова оно искреннее, а не показушное, рассчитанное на публику, хотя за несколько последних лет он зауважал показуху больше, чем прежде.

Не знаю, насколько многочисленный сегодня в Москве рабочий класс, но наш бывший мэр в его глазах всегда пытался выглядеть радетелем, заботливым хозяином. При пуске, например, завода по производству минеральных вод «Московия» в Зеленограде он сказал:

– Все, что завершает упаковку и расфасовку, все это несовершенно. И выполнять их вручную, в рутинном режиме в течение восьми часов силами наших женщин – мужчина сразу сдохнет при такой работе – вещь недопустимая, вещь неприемлемая…

Или вот его высказывание на совещании по реконструкции Гостиного двора:

– Завершить, закрыть надо мансардную часть и чтобы в холодное время года люди не мерзли на улице, выполняя отделочные работы, не трудились в скованных условиях, в теплой одежде…

Подобных примеров заботы мэра о рабочих можно привести великое множество, как, кстати, и о рядовых москвичах. Как утверждает сам Ю. Лужков, ему «в народ» ходить не надо, он, дескать, никогда из него не выходил. Возможно. Его просто вывели через черный ход окружающие его прихлебатели и искатели мест.

По-другому он разговаривает с руководителями различных рангов и положения в городских организациях. Чиновнику, который на стройплощадке Лужников пожаловался, что не получает зарплату в течение нескольких месяцев, он сказал:

– По цвету вашего лица не скажешь, что вы с марта месяца не получаете денег.

Или его замечание по поводу проекта противопожарной безопасности одного из объектов:

– Совершенно по-дикому выставлены эти требования! Просто садист человек. Я думаю, не просто садист, а враг! Это не проектант сидел – враг, которому нужно было вколотить деньги…

Хороший перл выдал Ю. Лужков на планерке по строительству Новой Олимпийской деревни на улице Удальцова:

– Кофман! – крикнул он. – Хватит пить!

Не могу сказать, что пил Кофман, бывший в то время председателем Комитета по физкультуре и спорту г. Москвы, просто констатирую: грубость обращения мэра прямо пропорциональна занимаемой чиновником должности.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.